Кэти Эшли
Свяжи меня
Переводчик: Анастасия П.
Редакторы: Алиса Ч., Лина Е., Катя И.
Вычитка и оформление: Анастасия Я.
Обложка: Таня П.
Специально для группы: K.N ★ Переводы книг
(vk.com/kn_books)
Благодарности
Тиффани Рейз, Шариз Синклер и Джо Хилл за то, что писали о БДСМ до того, как тема стала популярной и проложили путь таким писателям, как я! Спасибо за честность и адекватное изображение отношений в БДСМ, которые, в действительности, безопасны, разумны и добровольны.
А также Крису Сорега и Ким Биас — вы оба — ветер под моими крыльями. Я не смогла бы закончить без вас, ребята. Ваша любовь, дружба и поддержка сопровождали меня как в светлые, так и в темные времена. И я знаю, что могу рассчитывать на вашу поддержку, несмотря ни на что. Спасибо за интерес к моему творчеству и поддержку в безумии!
Глава 1
Скрестив руки на груди, я рассеянно поставила ногу на пол в ванной специально оборудованной Темницы (примеч.: Темница (англ. «Dungeon») — место, которое выбрано для проведения БДСМ-игр). Потом посмотрела на цифровые часы, висящие на дальней стене и поджала накрашенные красным губы, гадая, достаточно ли прошло времени. Ожидание всегда усиливало эффект от сцены. Было нечто особенное в том, чтобы заставить саба ждать как наказания, так и удовольствия, это сводило их с ума.
Мне не нужно было выглядывать из-за двери, чтобы точно знать, что происходит в Темнице. Приказав сабу раздеться и принять позу демонстрации, я знала, что этот мужчина за сорок (или, как многие называли его за красивые черные волосы с проседью, Чернобурка) опустится на пол на колени, голый, сложив руки за спиной и склонив голову. В ожидании его тело будет слегка дрожать в предвкушении того, в чем он так отчаянно нуждался, и что могла дать ему я, его Госпожа.
По прошествии пяти минут, я поняла, что время пришло. Наклонившись к свету, бросила последний взгляд в зеркало. Одетая в белое с головы до пят, я была чистым ангельским видением, только в коже. Платье корсетного типа доходило до середины бедра, оставляя лишь небольшой промежуток голой кожи до того места, где начинался край белых сапог на шпильках. Передняя часть платья перекрещивалась на моей груди третьего размера, демонстрируя аппетитную ложбинку. Темно-каштановые волосы, которые обычно свободно струились по моей спине, были заплетены в тугую французскую косу с вплетенной в нее белой лентой.
Одеваясь в кожу, я оставляла позади свое обычное «я» и перевоплощалась в Госпожу Джульетту. Некоторым белый цвет казался странным выбором для Домины. Большинство представляло себе Домин в черном, или, по крайней мере, в красном цвете. Но с первого же дня, когда я вошла в дверь клуба «1740» — я знала, что мне нужно было что-то, что выделит меня из остальных десяти женщин, которые здесь работали. В конце концов, я пришла зарабатывать деньги, а не филонить.
Как учитель английской литературы, я подумала, что следует выбрать белый — цвет невинности и чистоты. Это создало идеальный контраст между тем, кем я являлась, и тем, что делала. Ведь мои свершения были далеки как от невинности, так и от чистоты. Моя работа заключалась в том, чтобы при помощи боли и доминирования доставлять удовольствие. Поэтому я была как ангелом, так и демоном.
Думая о том, как сильно изменилась моя внешность за последние двадцать четыре часа, я не смогла сдержать ухмылку. Прошлым вечером, в развевающейся черной мантии выпускника, я вошла в переполненный зал для собраний государственного Университета Кеннесо под Торжественный Церемониальный марш Эдуарда Элгара. Это была самая охрененно странная вещь из моей практики Домины, которую можно было представить. Ну, если, конечно, вы не играли сцену студент-профессор.
«Софи Мари Джеймсон» — мое имя отозвалось эхом в динамиках. Этот момент ошеломил меня, заставив покачнуться в моих черных туфлях на низком каблуке. Обычно я не была так чрезмерно сентиментальна, но неожиданно обнаружила, что меня одолевают эмоции. Но взяла себя в руки и прошла на сцену, протянув руку для рукопожатия президенту университета.
— Поздравляю, — сказала она с улыбкой.
Дрожащими пальцами я схватила диплом и, наконец, смогла выдавить из себя:
— Спасибо.
Я была слишком взволнована, чтобы сказать, что-то еще. И пусть это звучало как клише, но на мое образование ушло слишком много сил, включая кровь, пот и слезы. В семье я была первой, кто поступил в колледж, не говоря уже о том, чтобы окончить его.
Добравшись до ступеней со сцены, я, наконец, осмелилась взглянуть на толпу, где, знала, находились мои брат и отец. И хотя невролог советовал ему не ходить, папа, конечно же, настоял на посещении.
— Ничто не сможет остановить меня от того, чтобы увидеть, как дочь получает диплом! — заявил он, с гордостью на лице.
Будучи привязанным к коляске по причине мускульной дистрофии, он получил довольно удобное место прямо у сцены. Конечно, тот понятия не имел, где я взяла деньги на его новую коляску. Хотя, учитывая то, что он считал меня официанткой, отец все же должен был задаться вопросом, откуда, черт побери, у меня деньги. Но я позволила ему верить, что все это куплено на пожертвования.
Поймав взгляд отца, я увидела там все ту же всепоглощающую гордость, но теперь еще и слезы. И хотя никогда не плакала на публике, в этот раз я не пыталась сдержать их. Вместо этого позволила им пролиться вниз по щекам. Поэтому, когда спускалась вниз к своему месту, мое зрение было размытым.
Вот и теперь, в ванной, я обнаружила, что снова борюсь с подступающими слезами. Раздраженно закатив глаза, пробормотала:
— Возьми себя в руки, Соф.
Рывком открыв дверь, я нашла своего сабмиссива в том положении, в каком хотела. Единственным звуком в комнате было его прерывистое дыхание и отдаленные басы от танцпола наверху. Как только раздался стук моих каблуков по плитке, осанка саба стала более прямой. Я обошла вокруг, чтобы встать перед ним. Он уважительно уставился взглядом в пол. Протянув руку, я провела одним из своих кроваво-красных ногтей под его подбородком и чуть приподняла ему голову, чтобы тот посмотрел на меня.
— Хороший мальчик, Оуэн. Ты готов начать?
— Да, Госпожа Джульетта.
Большинство клиентов, слыша мое имя Домины думали, что я выбрала его из-за любви к Шекспиру. Но, выбирая псевдоним, скорее руководствовалась тем, что, раз уж я работала в клубе, названном годом рождения Маркиза Де Сада, нужно выбрать имя одной из его литературных героинь. Или, скорее уж, антигероинь, учитывая степень разврата Джульетты.
— Тогда давай начнем.
***
С улыбкой, полной обожания, Оуэн наклонил голову и сказал:
— Вы всегда даете мне то, что нужно, Госпожа.
— Ты такой льстец, — задумчиво произнесла я.
И игриво шлепнула его по щеке, что говорило о том, что сцена закончена.
Он подмигнул.
— А как Вы думаете, я стал президентом ведущей юридической компании в Атланте?
— Облизывая сапоги? — поддразнила его я.
Рассмеявшись он ответил:
— Ну, я чертовски уверен, что не только из-за своей внешности.
— Как обычно?
После его кивка, я зацокала высокими каблуками по полу Темницы, чтобы добраться до мини-холодильника в углу. Откуда взяла бутылку клюквенного сока для него и воды для себя. Обезвоживание было ключевым фактором после сессии, и обычно предпочтительнее была вода. Но, как и в случае с любым извращением, каждый нижний приносил в Темницу свои собственные «нравится» и «не нравится».
