— Эта наглая сука обирает меня уже в третий раз, без зазрения совести, — сказал Макс, обратившись к Лёхе.
Тот от души рассмеялся, понимая, что Макс не со зла, и снова сунул руку в карман.
— Вот, — сказал Лёха, добавляя купюры к «доле» Макса. — Так и быть, придется оставить аванс. Теперь мы можем поговорить? — обратился он ко мне.
— Слушай, может быть, мы пообщаемся не здесь? — предложила я. — У меня со вчерашнего дня во рту ни крошки.
— Тут прямо в доме кофейня есть, — сообщил Лёха. — Можем перекусить.
— Уёбывайте поскорее! — усмехнулся Макс, провожая нас в коридоре.
Под немые взгляды обоих мужчин я надела наплечную кобуру, спрятав её под курткой. Проверила на месте ли ключи, кошелёк и телефон. Я подошла к Максу вплотную.
— Я тебе тоже чего-нибудь прихвачу! — пообещала я ему. Потом понизила голос до шёпота. — Пожалуйста, помойся, пока меня нет! От тебя воняет, как от дохлого енота!
Макс усмехнулся, закрывая за нами дверь.
— Ты надолго? — задал Лёха вопрос, как только мы оказались в подъезде.
— Насовсем. Расскажи, как ты?
— Да потихоньку. Женился на Анабэль. Ждём дочку через три месяца.
— Классно! Поздравляю! — искренне обрадовалась я. — У меня тоже есть дочь! — не удержалась я. — Только не говори пока Максу. Я сама потом скажу.
— Ты развелась?
— Нет… я вдова.
— Прими мои соболезнования, я не знал… Мы вообще ничего про тебя не знали всё это время. Что случилось?
— Это долгая и не очень интересная история. Я потом всё расскажу, если захочешь. Поверь, я исчезла не нарочно.
— Боже, как я рад! — воскликнул Лёха, обнимая меня за плечи.
Мы вышли из подъезда и быстро дошли до маленькой кофейни на углу дома. Раньше на этом месте была аптека. Мы заказали три кофе (один для Макса) и множество пирожных и слоек.
— Расскажешь, что с Максом? — я говорила с набитым ртом. Мне ужасно хотелось есть и одновременно не терпелось допросить Лёху.
— Это хорошо, что ты приехала. Мы все выбились из сил. После этой историей с Евой, когда она наебала его со своей беременностью, Макс еще как-то держался. Но когда вышел его второй альбом, который был ужасен, он совсем поник. Порожняковые гастроли, бабы эти все его… Некоторое время он верил в то, что ты приедешь, а потом перестал ждать. Да и мы с Тимоном тоже не думали, что ты вернешься. Ты же совсем пропала. — Я не перебивала Лёху, уплетая пирожные. — И вот, как снег на голову. — Лёха улыбнулся, искренне радуясь этому. — Когда у Макса отобрали права, у него начался затяжной запой. Мы с Тёмой два раза отвозили его в клинику. Первый раз Макс сбежал через два дня, второй раз, через шесть дней.
— Лёш, он сейчас под коксом, — шепотом произнесла я.
— Да я знаю! — воскликнул Лёха, хлопнув с досадой ладонью по столу. — Ему с похмелья уже ничего не помогает. Через час его отпустит, не переживай. Но потом он опять начнет бухать. Ты правильно сделала, что забрала у него деньги. Макс всегда берёт наличкой, потому что нужно платить за кокаин и услуги проституток. Чем меньше денег остаётся у Макса, тем продуктивнее он начинает работать. Лучше музыки, чем до вашей свадьбы, Макс ещё не писал. Я, как дебил, приезжаю с флешкой, чтобы был повод увидеть его. Он ни с кем не желает общаться. Тимон один раз приехал, так он ему даже не открыл.
— А где его машина?
— В гараже у моих родителей. Я забрал у него тачку, чтобы он её не пропил, как телевизор. Он мог бы её забрать в любой момент, юридически я не имею на неё никаких прав. Но Макс этого не делает и что-то еще пишет, поэтому я уверен, что он не совсем конченый. Мы сможем ему помочь, если объединим усилия.
— Вопрос в том, что он не хочет принимать ничью помощь, — вздохнула я.
— Оль, я знаю, что нужно делать. Тебе нужно его разжалобить. Прикинься бедной и несчастной, беспомощной. Сделай вид, что тебе еще хуже, чем ему. — Лёха почесал затылок. — Не знаю, придумай что-нибудь, ты же девочка! Дай ему снова почувствовать себя мужиком, почувствовать себя нужным. Позволь ЕМУ о тебе заботиться. Ему наша забота не нужна. Тогда может быть, что-то выйдет. — Я кивала головой, давая понять Лёхе, что понимаю, о чем он говорит. — Только… Если ты не уверена в своих силах, лучше не начинай. Если ты снова дашь ему надежду и отступишься от него, Макс не переживет… Он не сможет. Не в этот раз. Уверен, он всё также любит тебя.
— Лёш, я не уверена в своих силах. А в его любви усомнилась еще в прошлой жизни.
— Тогда Максу пиздец! — вынес приговор Лёха.
— Хорошо, я попробую, — сдалась я, раздираемая сомнениями.
Лёха удовлетворённо кивнул в ответ. Я взяла еду для Макса и его кофе, и Лёха проводил меня до подъезда. Когда мы остановились у дверей, Лёха положил мне руки на плечи и внимательно посмотрел в глаза.
— Послушай, что бы ни говорил тебе Макс, что бы он ни делал, не отчаивайся. Борись! Он может вести себя, как ублюдок, и скорее всего так и будет, но ты же знаешь его настоящего. Знаешь лучше нас всех. Только ты сможешь вернуть прежнего Макса. У нас с ним тоже бывало всякое, но это ерунда всё. Если будет совсем туго, звони в любое время.
Мы обменялись телефонами, и я зашла в подъезд. Макс ждал меня у порога чистенький и причесанный. Бриться он не стал, зато сменил одежду. Джинсы и футболка, ставшие ему велики на размер, свободно повисли на похудевшем Максе.
— Ну что, перемыли мои косточки? — с усмешкой спросил Макс, забирая пакет с едой и кофе из моих рук.
— По-прежнему считаешь себя пупом Земли? У нас и без тебя есть о чём поговорить! — резко ответила я.
— Твой Лёшечка рассказал тебе, что женился? — язвительно спросил Макс.
— Да. Я очень рада за него, — сказала я, не понимая, к чему клонит Макс.
— Он больше не твой. Теперь он принадлежит другой бабе!
— Господи! — протянула я, понимая, что Макс снова приревновал меня к Лёхе. — Давай позавтракаем в детской, — предложила я, понимая, что это единственное чистое место в доме.
Я толкнула дверь и вошла. Макс ничего не ответил, но, последовал моему примеру и пошел за мной. Я села на диванчик, стягивая куртку. Кобуру я положила рядом. Макс вальяжно развалился на ковре, прислонившись к дивану спиной, и заглянул в пакет с едой.
— Ой, ты заботлива, как и прежде! — радостно воскликнул он.
Я достала телефон, чтобы найти какую-нибудь клининговую компанию и вызвать на дом уборщиц. Макс уплетал булки, слушая, как я разговариваю с менеджером первой попавшейся фирмы. К счастью, была возможность пригласить на сегодня уборщиц (а я попросила сразу трёх, потому, что одной тут не справиться), но до двух часов дня все были заняты. Придётся торчать тут до двух. Макс никак не реагировал. Он не торопил меня с уходом, не возражал против уборки, но и инициативы не проявлял. Я набрала няню, чтобы убедиться, что у Вари всё хорошо. Я говорила на французском языке, чтобы Макс не понял о чем я говорю. Английским он владел в совершенстве, может быть и французский подучил, но судя по его образу жизни в последнее время, учил он немецкий по порнофильмам.
Надин быстро успокоила меня, сказав, что дочка в порядке, и про маму даже не спрашивает. Я повесила трубку, размышляя хорошо это или плохо, что Варя по мне ещё не соскучилась. Я, вот, по Варе очень.
— Кто такая Варя? — спросил Макс.
— Макс, я немного вздремну, — предупредила я, игнорируя вопрос Макса. — В два приедут из клининга.
— Я понял уже.
— Пока они убираются, мне нужно будет съездить домой.
— Ладно! — безразлично пожал плечами он.
— Макс, тебе что, вообще похер?
— Угу! — промычал он.
После сытного завтрака меня начало клонить в сон. Я достала из шкафа пыльную подушку, положила на диван, затем засунула под нее кобуру и легла позади Макса. Он всё еще был занят едой и на меня не обращал никакого внимания.
Я протянула руку и, сама не знаю зачем, погладила его по волосам. Макс дернулся, как будто ему было неприятно, тут же встал и вышел из комнаты. Я была слишком измотанной, чтобы печалиться по этому поводу. Свернувшись калачиком, я задремала.
