— Куда едем? — спрашивает водитель, пока я мысленно мечусь по сценарию вечернего ужина. Конечно же, они там все сидят в сборе и уже, наверное, обсуждают меня.
Называю адрес и медленно выдыхаю, глядя в окно.
Машина трогается, а я чувствую, как нарастает раздражение. Макс, его брат, родители… И я — как лишний аксессуар за их столом.
Водитель что-то спрашивает, но я его не слышу. Кажется, целый день вокруг меня будто сгущается наэлектризованное поле. И оно все сильнее искрит.
Хочется сорваться. Зайти и бросить им в лицо всю правду. Но нет, я не могу. Я же понимаю, какой разразится скандал. И фиг бы с ними. Моего отца это тоже зацепит. А меня все равно не отпустят. И станет только хуже.
Потому что все окружение этой семьи, как марионетки, дергается за ниточки, управляемые деньгами и статусом. Мне до сих пор трудно осознать, что я попала в этот театр добровольно. Но я обязательно что-нибудь придумаю.
Так что, держись, Марго. Тяни эту лямку, сжав зубы. Побухтят и отстанут.
Машина останавливается, и я выхожу на пронизывающий осенний ветер. Глубоко вздохнув, вхожу в дом, где сразу слышу тихий, вкрадчивый голос свекрови и приглушенные смешки мужчин. Отлично. Они уже начали.
Скидываю с себя пальто, захожу на кухню сполоснуть руки и направляюсь в столовую. Оттуда слышится запах жаркого и тяжелых дорогих духов. Он мне, увы, знаком. Я отчетливо ощущала его на теле своего мужа после измены. Значит, все на месте…
Захожу в помещение.
Отец Макса что-то увлеченно рассказывает. Свекровь сидит с высоко поднятой головой, Марк расслабленно откинулся на стуле, а его жена улыбается, поглаживая Марка по руке и слушая свекра. Макс вальяжно развалился на стуле, закинув ногу на ногу и уже выглядит подвыпившим.
У меня даже челюсти сжимаются до скрипа от этой фальшивой идилии.
— Простите за опоздание, — выдавливаю через силу, когда они замолкают, глядя на меня, и сажусь рядом с Максом. Киваю всем.
Бросаю взгляд на Римму. Она не дрогнет. Смотрит на меня с холодной тактичной улыбкой и усмешкой в глазах. Хочется выцарапать ей эти глаза, но вместо этого я делаю вид, что у меня все хорошо и широко улыбаюсь ей. Не хватало дать понять, что меня цепляет этот маскарад.
— Что случилось? — неожиданно спрашивает Макс, кладя свою руку мне на колено. В голосе даже не интерес, а ленивое подначивание. — Я уж думал тебя в розыск объявлять.
Незаметно дергаю ногой, скидывая его ладонь.
— Просто пошли с подругой выпить кофе и заболтались. А я забыла включить звук на телефоне. — спокойно отвечаю, сжимая челюсти.
— Порядочные девушки не задерживаются на семейные мероприятия, тем более не предупреждая никого, — тихо вставляет свекровь, аккуратно разрезая ножом кусочек мяса. Ее голос мягкий, но такой ядовитый, что я чувствую, как отрава проникает под кожу. — Постарайся так больше не делать. Мы ведь говорим не только о твоей репутации, но и о репутации семьи.
Я глубоко вдыхаю, стараясь не врезать по тарелке перед собой. Знала же, что так будет. Знала, что придется сидеть и слушать, как они снова обсуждают меня. И все равно хочется запустить эту тарелку ей в голову.
— У нас же настоящая образцово-показательная семья строгого режима, — вдруг спокойно добавляет Марк, окидывая меня хитрым лисьим взглядом, и коротко глядит на мать.
Его слова заставляют меня усмехнуться и разряжают обстановку на несколько мгновений. Мысленно благодарю его за это. Но он тут же добавляет как бы между делом:
— Но за телефоном все же следить нужно.
Смотрю на него исподлобья. Спасибо за поддержку, Марк. За женами тоже не помешало бы следить. И получше, чем за телефоном. Коротко улыбаюсь своим мыслям и начинаю неохотно ковырять вилкой в тарелке, не испытывая никакого желания есть.
Голова гудит, а мысли снова возвращаются к тому, что мне сказал сегодня Александр Сергеевич. Интересно, а Марк бы отпустил свою жену в другой город? Насколько безгранично он ей доверяет?
Макс, тем временем, снова наполняет свой бокал. Сначала вроде все идет нормально. Они все разговаривают и смеются. Но я-то вижу, как моего мужа развозит. И под ложечкой сосет, когда я представляю, что семейный ужин закончится, а пьяный муж — останется. И, возможно, я снова для него буду, как красная тряпка.
— Марго, ты всегда так мало ешь? — внезапно спрашивает Марк, бросив взгляд на мою практически нетронутую тарелку.
— Я просто сыта, — отвечаю спокойно, но внутри ощущаю раздражение. Меня смущает такое пристальное внимание. Еще и в присутствии стольких неприятных людей, которые только и ждут, куда бы еще меня ткнуть носом.
Понимаю, что это особенность его характера — подмечать все вокруг. И он спросил лишь для того, чтобы поддержать беседу. Но мне не хочется выслушивать потом еще какие-нибудь претензии от родителей.
— У Марго такой тип фигуры, что ей нужно держать строгую диету, иначе в будущем у нее будут проблемы с лишним весом, — Римма, очевидно, решила поддержать разговор через издевки по отношению ко мне. Или ее задел интерес мужа?
Усмехаюсь. Смотрю на нее и тянусь к тарелке с чизкейком.
— Вы — диетолог? — уточняю с интересом, отламывая вилкой большой кусок нежного десерта, и запихиваю его себе в рот, некультурно закатывая глаза от удовольствия.
— Нет, — усмехается она в ответ. — Я работаю помощницей вашего мужа.
Ах, вот оно что! Они еще и на работе постоянно трутся с Максом вместе?
— А сколько вам лет? — продолжаю играть свою заинтересованность.
— Двадцать восемь, — пожимает плечами Римма.
Вот это да! Она старше Макса на несколько лет. Но, к слову, Римма явно за собой хорошо следит, потому что выглядит отлично. Сухая, поджарая. Думаю, что диеты и фитнес — слова, которые она знает не понаслышке.
— Ааа, — расплываюсь в улыбке, запихиваю еще один большой кусок чизкейка в рот и откладываю вилку. — То есть, у вас просто большой личный опыт в борьбе с лишним весом?
Римма перестает улыбаться. Вижу, как бровь свекрови выгибается дугой. И краем глаза замечаю ухмылку Марка. Наверное, я попала в точку.
— Жаль, а то чизкейк просто волшебный. Такой нежный, что тает во рту. Простите, мне нужно отлучиться. — скромно опускаю глаза и встаю из-за стола.
Не знаю, куда заведет меня моя выходка. Но, хотелось бы, если уж мне и выскажут за колкость, то чтобы сделали это не за общим столом.
Направляюсь на кухню, пытаясь взять себя в руки. Во мне смешиваются ликование от того, что я смогла осадить эту гадину и в то же время нарастает нервное напряжение.
Наливаю себе стакан воды и неторопливо пью мелкими глотками, пытаясь унять мандраж. Не успеваю толком собраться, как слышу шаги.
Макс. Конечно. Он идет ко мне уже не очень твердой походкой. Подойдя практически вплотную, упирается рукой в стол возле меня и с ехидной улыбочкой разглядывает сверху вниз.
— Тебе это нравится, да? Доводить всех и шляться непонятно где?
Убираю стакан от лица. Меня начинает потряхивать. Сердце замирает на долю секунды, а потом начинает колотиться с бешеной скоростью.
— Отойди, — рычу тихо.
— Где ты была? — спрашивает Макс буднично и вдруг ловким движением руки стягивает с моих волос заколку. Пряди вмиг рассыпаются по плечам. Его взгляд становится тяжелее и темнеет от возбуждения. — Ты ведь понимаешь, что если тебе хочется почесать гениталии, я всегда к твоим услугам?
Как он это сказал… Фу! Даже грубое «трахаться» звучит куда приятнее.
Пытаюсь забрать заколку, но он убирает руку в сторону. Собираюсь ответить, но горло пересыхает, потому что Макс откидывает мне волосы за спину и ведет по руке.
— Я лучше проститута найму! — резко обрываю его, но он не останавливается.
Макс резко делает шаг ко мне и хватает меня за плечи, сжимая их до боли. Я чувствую, как все кипит внутри. Пытаюсь выкрутиться из его объятий, пока он, как одержимый вдавливает меня бедрами в столешницу. Чувствую как его возбужденный член упирается мне в живот через ткань брюк.
