— Да. — Хотя не говорю ему, что Элли убедила меня или что я сомневался в том, зачем нахожусь здесь с той секунды, как подъехал.
Ванесса притягивает Хейван к себе, чтобы обнять. Но та не обнимает ее в ответ и закатывает глаза через плечо матери.
— Ты в порядке, милая? — Ванесса обхватывает лицо девушки ладонями, но Хейван вырывается из маминых рук. Похоже, Несс в обоих наших списках дерьма.
Кингстон прерывает неловкие объятия. Он представляется, обнимая ее, и Хейван не только улыбается, но и обнимает его в ответ.
Ванесса замечает это, и на ее лице появляется обида.
Черт меня дери, если я не чувствую это дерьмо вместе с ней.
Но почему? Она солгала. Мне, своей дочери. И лишила Хейван семьи. Это все ее вина. Не моя. Не Хейван. Мы — жертвы.
Даже когда эти слова проносятся в моем толстом черепе, волна тошноты говорит мне, что я чертов мудак. Эмоциональный клубок слишком велик, чтобы разобраться в нем сейчас.
Когда Кингстон знакомит Габриэллу с Хейван, я задерживаю дыхание в надежде, что шрамы, рассекающие лицо Габби, не будут слишком шокирующими. Ванесса не вздрогнула, когда увидела их. И, к моему удивлению, Хейван сделала то же самое. Мои легкие наполняются воздухом, когда моя будущая невестка притягивает очень нетерпеливую Хейван в свои объятия. В семнадцать лет она более взрослая, чем мои собственные гребаные родители, которых открыто отталкивают шрамы Габби.
Я не должен удивляться. В конце концов, ее вырастила Ванесса.
Я стою в стороне, пока Кингстон, Габби и Лиллиан показывают Хейван все вокруг. Хейван смотрит на все широко раскрытыми глазами. Задает умные вопросы о вдохновении и о том, как преодолеть творческие блоки. Она так похожа на свою маму.
Когда Ванесса поднимала руку в школе, весь класс в унисон стонал от того, что та задерживает урок, но то дерьмо, которое вылетало из ее рта, завораживало. Она смотрела на все с другой точки зрения, как будто ее мозг был устроен по-другому.
— Насколько то, что вы делаете, является дизайном, а не редизайном? — спрашивает Хейван, растирая между пальцами образец ткани.
На каждом лице в комнате читается благоговение, поскольку Хейван невольно шокировала всех нас своим любопытством. Мой взгляд находит Ванессу, которая стоит в тихой гордости.
— Отличный вопрос, — говорит Кингстон и рассказывает о том, как убрать эго из дизайна, чтобы оно стояло само по себе, или что-то в этом роде. Я не обращаю на него внимания. Не могу оторвать глаз от Хейван.
Лиллиан показывает горчично-желтый образец ткани, рассказывая о клиенте, который заказал всю мебель в своем офисе такого цвета. А потом, когда все привезли, передумал.
— Это ты сделала? — спрашивает Хейван.
Лиллиан кивает.
— Мы вроде как должны были.
— К черту. — Хейван качает головой. — Я бы сказала им, чтобы они засунули это себе в задницу.
Кингстон и Хадсон встречают мой взгляд, приподняв брови, как бы говоря: «Звучит знакомо?».
Я прикусываю губу, чтобы не ухмыльнуться.
— Клиент всегда прав, — говорит Лиллиан.
Хейван фыркает.
— Нет, если они говнюки.
Прочищаю горло, чтобы скрыть всплеск смеха. Все взгляды в комнате устремляются на меня в замешательстве и удивлении, пока я пытаюсь стереть ухмылку со своего лица.
Кингстон ухмыляется.
— Она дочь своего отца. — Кажется, тот не замечает коллективного вздоха в комнате или его это не волнует. Он закидывает руку на плечи Хейван. — Пойдем, напечатаем что-нибудь в 3D.
Хейван практически визжит, когда они уходят, оставляя нас всех слегка ошеломленными. Ванесса выходит из ступора и бежит за ними, а Хадсон подталкивает меня плечом.
— Иди. — Он предлагает мне следовать за Ванессой. — Узнай ее получше. Она так похожа на тебя, брат.
Я засовываю руки поглубже в карманы и неловко переминаюсь на месте.
— Ты говоришь это так, будто это комплимент.
— Лучшие части тебя.
Я корчу гримасу, потому что это полная чушь.
— У меня они есть?
Хадсон вздыхает и оглядывает комнату, которая выглядит так, будто радугу стошнило, а внутри нее взорвался лес.
— Ванесса любила тебя когда-то. Она замечательная. Так что да, у тебя есть лучшие части.
Я поднимаю брови.
— Только не эта часть, ты, гребаная свинья.
Я пожимаю плечами, чувствуя себя не в своей тарелке в этом разговоре.
— Если мне не изменяет память, она очень любила эту часть.
Хадсон смеется и качает головой.
— Это слишком странно, черт возьми, — говорю я, оставаясь на месте.
Его лицо становится озабоченным, что обычно вызывает у меня желание ударить его. Но сейчас почему-то не так сильно.
— Могу себе представить. Вам двоим есть о чем поговорить.
— Я даже не знаю, с чего начать.
— Ребенок заслуживает ответов. — Он чешет челюсть. — Помнишь, как Кингстон переехал к нам жить? Или Александр? Представь, что ты вдруг осознал, что у тебя есть отец.
Я хмурюсь, и у меня внутри все переворачивается.
— Господи, да я ничем не лучше Августа.
Забавно, что некоторые люди вырастают точь-в-точь как человек, которого они ненавидят больше всего на свете. Не то чтобы я не уважал Августа. Он проницательный и успешный бизнесмен. И посвятил всю свою жизнь «Норт Индастриз». Но я могу уважать этого человека и при этом не любить его.
— Может быть. — Хадсон пожимает плечами.
— Пошел ты.
Он игнорирует меня.
— Никогда не поздно все исправить. Пока ты дышишь.
— А что, если она меня ненавидит? — Так же, как мы ненавидим Августа.
— Ненависть — сильная эмоция. По крайней мере, это хоть что-то. Я бы больше беспокоился, если бы она была равнодушна к тебе. — Он отнимает мою руку от рта с выражением ужаса на лице. — Какого хрена? Грызешь ногти? Я не видел, чтобы ты так делал с тех пор, как нам было восемь.
Смотрю на свою руку, как будто это какая-то призрачная часть моего тела, и удивляюсь, как она добралась до моего лица, а я этого не заметил.
— Я тоже.
Я в чертовом беспорядке.
ГЛАВА 5
Хейс
— Это было здорово, — говорит Ванесса Кингстону, Би и Лиллиан. — Спасибо, что пригласили.
Они прощаются, говорят «до встречи» и «приходи снова».
Ванесса наклоняется и что-то тихо говорит Хейван.
— Нет, — отвечает Хейван достаточно громким голосом, чтобы все услышали. — Я хочу, чтобы дядя Хадсон отвез меня домой. — Уголок ее рта приподнимается, когда лицо ее мамы мрачнеет.
Умница. Я бы сделал то же самое в ее возрасте.
— Милая, — говорит Ванесса заискивающим тоном. — Почему бы тебе не дать Хадсону и Лиллиан передохнуть и не остаться со мной в отеле? Мы можем заказать еду в номер и...
— Нет. — Она смотрит на Хадсона, чтобы тот пришел ей на помощь, и он, кажется, действительно разрывается между матерью и дочерью.
Я смотрю на своего брата, устанавливая телепатическую близнецовую связь, и он кивает.
— Послушай, малышка, у меня есть кое-какие дела в офисе, так что если не хочешь ехать в отель, почему бы тебе не позволить Хейсу отвезти тебя ко мне? Ты сможешь посидеть у бассейна, пока мы с Лиллиан не закончим работу. Если твоя мама не против.
Ванесса выглядит нервной, но, похоже, она знает, что лучше не спорить с дочерью.
— Как хочешь, Хейван, — говорит она с силой, которую я уверен та не чувствует.
Хейван жует внутреннюю сторону щеки, обдумывая ситуацию. Если она похожа на меня, то, скорее всего, обдумывает самый простой способ помучить меня.
— Хорошо.
Она знает, что сможет причинить мне еще больше боли, если позволит отвезти ее домой. Трудно гордиться, когда я стану объектом ее издевательств, и все же ловлю себя на том, что сдерживаю улыбку.
— Спасибо, — тихо благодарю Ванессу, которая выглядит, мягко говоря, недовольной. — Поехали.
Я открываю пассажирскую дверь своей машины, и когда Хейван забирается внутрь, киваю Хадсону, без слов благодаря за то, что тот меня прикрывает.
