— Отец Олдрига был королем. Кроме него, у короля был еще один сын от другой женщины. Уллаг. Он живет во дворце, и, по-моему, он был на свадьбе.
Я кивнула, пытаясь вспомнить, слышала ли я это имя. Но это не имело значения, не так ли? Если он брат Олдрига и живет здесь, я скоро его увижу.
— Когда король умирает, его сын наследует корону, — продолжила Эбигейл, стащив у меня ягоду клюквы. — Если сыновей больше одного, то они сражаются за корону. Олдриг победил, и Уллаг все это время переживал из-за этого. По крайней мере, по слухам.
Она отправила клюкву в рот и прожевала.
— Люди говорят, что с тех пор Уллаг стал угрозой для власти Олдрига. Ему нравится настраивать дворян против новых законов, которые хочет ввести Олдриг, вызывая много головной боли и ненужных задержек. Олдриг — хороший король, или, по крайней мере, так говорят люди во дворце. Он усердно работает и действительно пытается построить справедливую, современную систему, которая принесет пользу всем. Уллаг больше предпочитает олигархов. Он много общается с богатыми. Но вернемся к вам. Итак, у Олдрига была девушка, когда умер его отец и он стал королем. Она была с ним несколько месяцев, а затем Уллаг очень публично переманил ее, что было унизительно для Олдрига. Год спустя у Олдрига появилась другая девушка, и, по слухам, он хотел жениться на ней. Видите ли, короли могут жениться на всю жизнь, если захотят. За несколько дней до церемонии Уллаг снова все повторил.
Я откинулась на спину, нахмурившись. Что-то не сходилось.
— Но зачем тогда жена-человек? — спросила я. — Он ожидает, что я проигнорирую ухаживания Уллага или что?
Эбигейл взяла еще еды с подноса и быстро прожевала.
— Вроде того, — сказала она, громко сглотнув. — Это все предположения, но из того, что я поняла, великаны верят, что люди от природы моногамны. Видите ли, Уллагу было легко соблазнить подругу Олдрига, потому что она привыкла перепрыгивать от мужчины к мужчине. А люди довольствуются тем, что есть.
Я медленно доедала свой ужин, пока Эбигейл болтала о жизни в замке, еде и других тривиальных вещах. Несмотря на то, что я пыталась слушать, мои мысли продолжали возвращаться к тому, что она рассказала мне об Олдриге.
Я немного пожалела его, задаваясь вопросом, каково это, было чувствовать, что его девушку — или невесту, я не была уверена в правильной терминологии — так легко соблазнил его враг. Из того, что рассказала мне Эбигейл, я поняла, что Олдриг даже не мог наказать Уллага, потому что похищение чьей-либо женщины на самом деле не считалось чем-то неправильным. Это было нормально.
— Но теперь вы его жена, — сказала мне Эбигейл в какой-то момент. — Так что, если Уллаг попытается соблазнить вас, Олдриг действительно может наказать его. К женам применяются другие обычаи.
Я задавалась вопросом, действительно ли этого хотел Олдриг. Чтобы я уступила Уллагу, чтобы он мог наконец наказать своего брата.
Или, может быть, он просто хотел верную жену.
Когда я улеглась в постель, наблюдая за игрой ярких фиолетовых и зеленых огней на фоне ночного неба, я задумалась, на что будет похожа моя жизнь. Было еще слишком рано говорить об этом, и первый день на самом деле мало о чем говорил. Но кое в чем я уже была уверена: я не буду голодать, а деньги больше не будут источником беспокойства и бессонных ночей.
Я была благодарна за это.
В комнате было прохладно, несмотря на весело пылающий камин, но меха и одеяла, сваленные в кучу на кровати, были теплыми, поэтому вздохнув с облегчением я уютно устроилась под ними.
Затем я подумала о своих братьях и сестрах. С Дейзи все будет хорошо? Получили ли они уже деньги? Как они справлялись без меня…?
И почему я была одна в постели? Это была моя брачная ночь…
Я проспала всю ночь и проснулась от того, что Олдриг быстро одевался у кровати.
— О, ты здесь, — сказала я застенчиво, натягивая одеяло, чтобы прикрыть грудь. Пижама, которую Эбигейл нашла для меня прошлой ночью, была довольно откровенной.
— Ненадолго, — ответил он холодным голосом. — Я не смогу долго спать, пока не будет готов этот чертов законопроект.
Он поднял на меня глаза, и мы на мгновение смотрели друг другу в глаза. Олдриг сделал шаг ближе, и румянец залил мои щеки, потому что мне показалось, что я увидела желание в его глазах.
Он тяжело вздохнул и остановился, просто глядя на меня. Холод на его лице растаял, плечи расслабились.
— Как ты устроилась? — спросил он, беря набор широких золотых браслетов, которые надел на левую руку.
— Все хорошо, спасибо, — ответила я, не сводя глаз с золотого браслета, который слегка врезался в его бицепс. По какой-то причине он показался мне чрезвычайно привлекательным, а понимание того, что это украшение легко можно надеть на мое бедро, делало его еще лучше.
— Эбигейл замечательная, еда потрясающая, и я спала как убитая. Спасибо тебе, — сказала я, вложив в это все свои эмоции.
Потому что каким бы отстраненным он ни казался, одно было несомненно. Он вытащил меня из нищеты и помог моей семье. Я всегда буду благодарна за это.
Олдриг кивнул с намеком на улыбку на лице и отвернулся. Однако он остановился и снова повернулся ко мне с пронзительным оценивающим взглядом. Наконец, он заговорил:
— Я работал над принятием нового закона о собственности на землю. Существует некоторая оппозиция, которая довольно затрудняет решение этого вопроса. Извини, если я буду отсутствовать в течение следующих нескольких дней. Поверь мне, когда я говорю, что ничего так сильно не хочу, как быть здесь и узнавать тебя получше.
Я кивнула, не зная, что сказать. Было мило, что он извинялся. И я буду с нетерпением ожидать, когда он наконец закончит.
Но некоторые вещи были важнее. Я была главой своей семьи достаточно долго, чтобы посочувствовать. Ответственность всегда была важнее удовольствия.
— Ну, это понятно, — сказала я. — У тебя есть обязательства. Моя мать всегда говорила: сначала долг, потом игры.
Он усмехнулся, льдисто-голубые глаза сверкнули в утреннем свете.
— Тогда я буду с нетерпением ждать игр, — произнес он. — В то же время, мне нужно, чтобы ты знала, что я приставил к тебе нескольких преданных великанов. Они будут стоять за этой дверью или следовать за тобой.
— Почему? — взволнованно спросила я. — Я в опасности?
Он натянуто улыбнулся мне и покачал головой.
— Стандартная процедура. Тебе не нужно беспокоиться.
В течение следующих нескольких дней я мельком видела Олдрига в нашей спальне. В основном он приходил поздно ночью и просыпался раньше меня, а иногда даже не ложился спать. Он сообщал мне новости каждые несколько дней короткими фразами, кратко рассказывая о своих изнурительных встречах с геологами, оценщиками земель, экономистами и юристами.
Он часами изучал документы, выслушивал тех, кто был заинтересован в законопроекте, обсуждал вопросы со своими советниками. Писали проект за проектом, каждый из которых отклонялся одной или несколькими сторонами.
Последовали дополнительные оценки. Больше обсуждений. Больше черновиков. И Олдриг был в центре всего этого, контролируя каждый аспект и направляя процесс, чтобы он не сбился с пути.
Очевидно, быть королем ледяных великанов на Алия Терра не означало обладать абсолютной властью.
Он снова отдалился, и мы почти не разговаривали, если не считать коротких бесед два раза в неделю. Олдриг был явно озабочен.
Все болезненные ощущения, оставшиеся после свадьбы, давно прошли, и я самостоятельно исследовала свою сексуальность долгими одинокими ночами в своей огромной супружеской постели.
Однажды я поняла, что скучаю по нему, хотя едва знала его.
— Разлука делает сердце более любящим, а киску более влажной, — мудро заметила Эбигейл, когда я доверилась ей. — Он знает, что делает.
Эбигейл была очень полезна. Она не позволяла мне сидеть одной в моей комнате, а меня не нужно было уговаривать, чтобы я вышла и осмотрела окрестности. Мы обошли весь дворец, молчаливая стража всегда следовала за нами. Мы часто посещали дипломатическое крыло дворца, где я иногда могла видеть, как Олдриг мечется из одной комнаты в другую или ссорится с каким-то великаном в коридорах.
