Чем дольше она принимала душ и болтала с ним, изо всех сил стараясь казаться беззаботной, тем пристальнее он ее разглядывал. Брохан производил впечатление мужчины, который после годового голодания только обнаружил последний кусок еды. Как она могла не желать большего?
Она была не единственной такой. Нарциссизм тоже наслаждался каждой секундой. С каждым долгим взглядом Брохана она чувствовала удовлетворение и ни с чем не сравнимую силу. Что может быть лучше?
Почему вообще она сбежала от Брохана? Здесь, сейчас, когда Отрекшийся излучал огромную волну жара, ей захотелось придвинуться к нему поближе. ради своей миссии, конечно. Только ради своей миссии.
«Будет приятно очаровать этого переменчивого мужчину, затем наказать за то, что он посмел угрожать Принцессе».
Если только Виола на самом деле не заставит его влюбиться в нее. А должна ли она? Дополнительный бонус: она накажет его гораздо сильнее. Страсть вспыхивает ярким пламенем всего на мгновение. Любовь длится вечно.
Измени конченую цель мужчины, и ты навсегда изменишь ход его жизни. Когда она завоюет сердце Брохана, его вендетта закончится. Любовь побеждает все, и это непреложная истина.
Она видела это снова и снова. В тот момент, когда отрекшийся ее полюбит, он будет стремится защитить ее и доставить удовольствие. Причинить вред Принцессе? Никогда больше. Возможно, он даже будет также предан Виоле, как МакКадену.
Верность была ее главной слабостью, а Брохан продемонстрировал ее так соблазнительно.
Какой бы удивительной, изумительной, совершенной, восхитительной, изысканной, блистательной и восхитительной она ни была, она заслуживала подобной преданности. И все же ни один поклонник никогда не демонстрировал такой верности по отношению к ней.
Прежде чем Виола принимает дар бессмертия у мужчины, она предлагает ему возможность, которая выпадает раз в жизни: Предай <подставляла имя его самого дорого человека>, и я останусь с тобой навсегда. Нет и никогда не отвечал правильно.
Брохан бросил сверток с одеждой к ее ногам. Даже когда он тяжело дышал, сжимая и разжимая кулаки, он напоминал статую. Холодную. Твердую. Непокорную.
— Отойди от меня, богиня. — в хриплом приказе отсутствовал смысл.
— С удовольствием, — сказала она ему мягко. Виола потерлась кончиком носа об его нос. — Как только ответишь на мой вопрос. В случае, если он забыл, она напомнила. — Насколько ты сильно меня хочешь? Если ты предпочтешь не вдаваться во все детали, то подойдет простой способ.
— Пойми уже. Я никогда тебя не возьму, — пообещал Брохан, глядя ей прямо в глаза. Хотя его зрачки расширились, вытеснив бледные радужки.
«Он отчаянно меня хочет». Кто мог его винить? Она была обнаженной, влажной… и голодной.
— Ну-ну, Брохан. Это неприемлемый ответ. Это ложь. — Виола обняла его за плечи и поиграла кончиками его волос. — Кроме того, подумай хорошенько. Я никогда не предлагала тебе воспользоваться моим телом. Просто интересовалась твоими ошеломляющими чувствами по этому поводу.
Его веки опустились, маска спокойствия сползла с лица. Как раз достаточно, чтобы увидеть дикого зверя, скрывающегося под ней.
— Чувства не имеют никакого отношения к ситуации, — проскрежетал он. — Ошеломляющие они или какие-то другие.
Очаровательный монстр с длинными, завивающимися ресницами и веснушками. Агрессивный воин с резкими чертами лица и крупным телом, которое становится все горячее и горячее. Сексуальное тело. Самое мускулистое из всех существующих… пир для глаз! Безупречное.
Как он еще не потерял контроль? Хотя был вопрос получше: как далеко она хотела зайти?
Тихим и вкрадчивым голосом она спросила:
— Не имеют никакого отношения к ситуации? Совсем? Потому что я чувствую потребность тебя поцеловать. Конечно, ты задавался вопросом, насколько хороша я на вкус…
В его груди зародилось дыхание.
— Я ничего тебе не должен, богиня. Ни ответов. Ни, конечно, поцелуя. — Брохан обхватил ее за бедра, приподнял и поставил в нескольких футах от себя. Шли секунды, но он не отпускал. Начал тяжело дышать. — Я должен бы л позволить другому Отрекшемуся тебя забрать.
— А они хотели? Потому что я могла бы пойти добровольно. — пока она ждала его следующего движения, холодный воздух коснулся разгоряченной кожи. Что бы он сделал? — Я бы сделала все прямо сейчас. Это же очевидно.
Брохан прищурился и крепче сжал ее, прежде чем поднять и поставить прямо перед собой.
— Тебе следует добиться моего расположения.
— Или тебе моего. Когда я счастлива, то крайне шаловлива. Кстати, я счастлива, когда в безопасности… и восстанавливаюсь после оргазма.
Его взгляд скользнул к ее губам, и Брохан сглотнул.
«О, да. Он меня хочет». Осознание этого опалило ее мозг, каждую клеточку. Жгучее возбуждение разлилось по венам. Ее конечности задрожали. Ей следовало раздеться и принять душ в присутствии этого мужчины раньше.
Через день, может, два Брохан будет настолько очарован, что сделает все, о чем бы они ни попросила, даже придаст сил ее Принцессе. Тогда они смогут работать вместе, чтобы навсегда уничтожить Отрекшихся.
Все складывалось довольно удачно.
— Мне нравится, что в тебе есть что-то девичье и что-то завоевательское, — сказала она ему, проводя ногтями по его голову. — Да, ты прав. Тебе, вероятно, не следует меня целовать. Мне бы это понравилось. — когда Виола погладила основание его рога, у него перехватило дыхание. Восхитительная реакция. — И ты надеешься меня наказать, да?
— Надеюсь? Нет. Я это сделаю. — двигаясь слишком быстро, что невозможно уследить, Брохан схватил ее за горло. Очевидно, это его любимый захват. Когда он приподнял ее подбородок, то когтями задел ее сонную артерию. Почему, почему, почему это движение ее так взволновало? — Пойми, богиня. Я не одна из твоих побед. И никогда ей не стану.
«Ты уверен, монстр?»
— Отлично. Если ты не хочешь перегнуть меня через скамейку и врезаться в меня сзади, это твое право. Давай лучше обсудим детали нашего партнерства. — при каждом произнесенном слове горло двигалось под его ладонью, что ощущалось потрясающей эротической лаской. — С моей помощью ты можешь уничтожить оставшихся Отрекшихся.
— Выбрать вероломную бывшую своего брата, а не себе подобных? — он осмотрел ее с головы до ног, словно находится на кровавом поле боя. — С чего бы это?
— Для начала, голой я выгляжу лучше.
— Ты… да, — проскрежетал он, упираясь своим твердым членом между ее ног. Сухожилия напряглись, словно он боролся с собой… и проиграл.
У нее вырвался восторженный возглас.
— Кроме того, они твои конкуренты. Они тоже ищут ключ. Ты правда веришь, что они поделятся с тобой, если найдут? — Виола использовала свое преимущество. — К тому же, ты жаждешь меня.
— Ты говоришь о наслаждении. — прищуренные глаза, напряженный тон. Брохан провел подушечкой пальца по ее пульсу. — Я думал, мы закрыли эту тему.
— Так и было. Но ты вернул ее к жизни, проведя реанимацию своим членом, упирающемся мне между ног.
Его маска цивилизованности вновь слетела. Удерживая ее взгляд, он положил свои большие мозолистые ладони на ее бока… его дрожащие ладони. У Виолы перехватило дыхание от осознания этого. Он был стойким воином… если не рядом с ней.
Дрожа также сильно, она ждала его следующего шага. Прошла одна минута. Две. Они стояли неподвижно и молчали, глядя друг на друга.
— Чего ты ждешь, Брохан? — жажда в ее голосе смутила Виоле, потому что была не притворной. Но она все равно продолжила. — Попробуй уже меня на вкус. Я хочу, чтобы твои губы прикоснулись к моим.
Он покачал головой, но война внутри него заметно усилилась. Казалось, напряжение сковало каждый его мускул. Затем…
— Это ничего не значит. — с рычанием он наклонился и обрушился на ее рот. Брохан не колебался, просто не был искушен. Он с силой прижался своим языком к ее, самозабвенно покоряя, забирая все и требуя большего.
Виола ответила на поцелуй с не меньшим пылом, но более нежно. Хотя его страсть разжигала в ней внутренний огонь, она не стремилась побыстрее прийти к финишной черте. Это словно прекрасное вино. Им следовало наслаждаться медленно.
