— Отчаянных цыпочек? — Мэтт приподнял бровь.
Гриффин пожал плечами.
— Ну, знаешь, замухрышек с сетками для волос, бородавками, разбитыми мечтами и затвердевшими вагинами, которые работают в этих кафетериях. Это часть их должностной инструкции.
Мэтт только покачал головой, глядя на кузена.
— Интересно, как же так получилось, что никто до сих пор тебя не убил?
Фыркнув в ответ, Гриффин пошел по коридору.
— Потому что невозможно убить бога, дурень.
Когда они отошли, я повернулся к Эвану.
— Ты не сказал им, что случилось? Про мой отъезд, про Денни.
— Это не мои тайны, Келлан, — пожал плечами Эван.
Я улыбнулся и пошел за ребятами.
— Спасибо. Я бы предпочел, чтобы они не знали.
— Да, я так и думал, — ответил Эван.
Я думал, что ребята будут приставать ко мне с вопросами про «ограбление», как только мы доберемся до кафешки, но Гриффин был вне себя, как только он узнал, что его стереотип о работницах общепита был в корне неверным. Он словно оказался в поросячьем раю, окруженный милыми девушками, предлагающими ему еду на любой вкус. Ну почти, они как будто услышали его оскорбительные речи в коридоре, и никто из них не обращал на него внимание и ему пришлось заплатить за всё съеденное в полном объеме. Большая часть работниц заигрывала со мной, и это было не похоже на расспросы Гриффина, поэтому я с радостью принял отвлекающий маневр. И на какой-то миг мое горе не казалось таким подавляющим и масштабным, и моя новая семья была этому причиной. И я был до невозможности благодарен им за это.
После того, как ребята ушли. я вернулся в тихое место в часовне. Я провел там ночь, расположившись на стульях. Это было не самое лучшее место для сна, но самое близкое к Кире, которое мне удалось найти, без необходимости находиться рядом с ней в палате. Когда я проснулся, тело затекло, я чувствовал себя больным и чертовски усталым, но мне удалось нацепить улыбку, чтобы поговорить с медсестрами и убедиться, что Кира в порядке.
После того, как одна из них сказала мне что Кира встала и пробует ходить, я спустился вниз, посмотреть на посетителей. В каждом встречном лице была отдельная история — у кого-то счастливая, у кого-то грустная.
Через некоторое время в дверях показалось знакомое лицо, которое я никак не ожидал увидеть.
Встав с места, я обратился:
— Анна?
Услышав свое имя, она повернулась ко мне. Ее глаза на секунду заблестели, потом потемнели. Она просканировала меня с головы до ног, пока я шел к ней.
— О, Боже, Келлан, ты в порядке?
Я заставил себя улыбнуться. В последнее время фальшивая улыбка у меня очень хорошо получалась.
— Я в порядке. Рад тебя видеть.
Я обнял ее, и она осторожно прижалась ко мне. Было очевидно, что она не хотела причинить мне боль.
— Денни рассказал, что случилось, — прошептала она. Ее глаза мигом прослезились, когда она осматривала мое лицо. — Вот сукин сын. Не могу поверить, что он сделал это с тобой.
Удержав ее за плечи, я посмотрел ей в глаза.
— Не сердись на него. Это я виноват. Я предал его, я… толкнул его через край. Это не его вина.
Ее челюсть напряглась, и я понял, что ей все равно, чья это вина.
— Он мог убить ее. Он мог убить тебя. Мне все равно, что вы сделали, никто из вас не заслужил этого, — она жестом указала на мое тело.
— Кира хотела бы, чтобы ты вела себя с ним хорошо.
Я пристально посмотрел на нее и отпустил. Она издал какие-то звуки, похожие на «пофиг», и я решил, что это лучшее, что я услышу от нее по этому вопросу. Меняя тему разговора, я сказал:
— Кира будет рада тебя видеть, и она могла бы получить дозу счастья прямо сейчас.
Игриво улыбнувшись, она ткнула меня в плечо.
— Наверное, ей не помешала бы и твоя доза. Идешь?
Она наклонила голову, и ее длинный темный хвост разметался по плечам.
— Нет, я не могу туда вернуться, — ее рот открылся от удивления.
Ее сходство с Кирой было таким поразительным, что мое сердце сжалось. Дышать было больно. Двигаться было больно. Все болело.
— Мы разорвали отношения и… я попросил ее съехать. Все кончено. Мы расстались, — у меня в горле образовался комок и мне пришлось сглотнуть несколько раз, чтобы продолжить.
Выражение лица Анны изменилось на сочувственное.
— О, мне очень жаль.
Я перевел взгляд в пол, чтобы не видеть Киру в ее глазах.
— Да, поэтому я держусь от нее подальше. Это просто слишком тяжело. Мне нужно пространство, — я заглянул в ее лицо. — Мне нужна минутка.
Она казалась смущенной этой фразой, и я почти улыбнулся. Это была наша с Кирой личная шутка. Только сейчас было не смешно. Совсем.
— Когда увидишь ее, не говори ей, что я здесь. Пусть лучше думает, что я ушел.
Она нахмурилась, когда взглянула на мой прикид.
— Давно ты здесь?
Я постарался сохранить выражение лица как можно более ровным.
— С момента происшествия. Я не уйду, пока не узнаю, что она в порядке. Пока она здесь, я здесь. Но ей не нужно этого знать, ясно?
Она нахмурилась, а я… сделал взгляд таким суровым, как только мог с моим опухшим глазом.
— Я серьезно, Анна. Я не хочу, чтобы она знала, что я здесь.
Анна медленно покачала головой с грустной улыбкой на лице.
— Хорошо, Келлан, если ты так хочешь, я не скажу ей.
Я молча кивнул.
— Если с ней что-то изменится, пожалуйста, дай мне знать.
Через пару часов Анна спустилась вниз. Я оживился, когда она подошла к столику, где я сидел в кафе.
— Как она? — спросил я, надеясь, что мой голос не прозвучал, как отчаянно нуждавшийся в любой информации.
Анна задумчиво посмотрела на меня, прежде чем ответить. Я не был уверен, что это значит.
— С ней все в порядке. Уставшая от слез, но все нормально, — сменив выражение лица на буйную улыбку, она добавила: — Останусь с ней в Сиэтле. Найду работу и жилье, — черты ее лица смягчились, выражая сострадание. — Я позабочусь о ней, Келлан, так что тебе не о чем беспокоиться.
Я вздохнул с облегчением. Хорошо. О ней позаботятся.
— Ты сказала ей, что я здесь? — спросил я, осторожно наблюдая за ее реакцией.
Она отвела глаза. Бинго. Этим она мне все рассказала.
— Это вышло случайно.
Я уже собирался отчитать ее за то, что не сдержала обещание, когда она вдруг протянула руку и ткнула пальцем мне в грудь.
— Но ты не посмеешь предъявлять мне за это, потому что ты, сэр, в моем черном списке. В ту секунду, когда ты поправишься, я поцелую тебя в задницу. И это не в хорошем смысле.
— Что я…? — смущенно нахмурился я.
— Ты сказал ей, что мы переспали? Серьезно? — Анна подняла бровь.
Я закрыл рот. Ах да, это…
— Скорее, я не отрицал, когда она сделала предположение о том, что между нами было.
Анна склонилась надо мной.
— Не люблю, когда парни берут на себя ответственность за то, чего они не делали. И поверь мне, если бы мы действительно переспали в ту ночь, ты не смог бы отрицать этого, даже если бы захотел. Ты бы рассказывал о нас всем вокруг… — она наклонилась еще ближе, давая мне довольно приличный обзор на ее декольте. — Все это чертово время.
Фыркнув, она выпрямилась и отошла от меня. Я смотрел, как ее бедра покачивались, когда она уходила и подумал, что она, вероятно, права. Гриффин точно не мог заткнуться из-за ночи с ней. Ему снесет крышу, как только он узнает, что она вернулась.
Когда Анна ушла, я раскрыл ладонь и уставился на гитарную подвеску, которую прятал в руке до этого. Я смыл кровь, когда в последний раз ходил в уборную, и теперь кулон блестел в свете ламп. Я не был уверен, что с ним делать, но его вид меня успокаивал, и я вдруг осознал, что постоянно на него посматриваю.
Теперь, когда Анна была здесь, казалось, что для Киры все встало на свои места. Это заставило меня почувствовать себя лучше. Анна позаботится о ней, теперь я могу отпустить ее. Может быть, то же нужно сделать и с кулоном — выбросить его в мусорное ведро и отпустить.
