— Только твоя мать. Я был чрезвычайно спокоен, — проорал Лу.
— Что за большие новости? — спросил Стеф, появляясь позади моей тещи.
— Да, что за тайны? — желала узнать жена моего брата.
— Вы ужин принесли? — потребовала моя бабушка, появляясь рядом с ними.
— Это по поводу футбольной стипендии Уэйлей? — спросил Рэйф. Сколько бы это ни длилось, я всё ещё не мог привыкнуть, что байкер встречается с моей бабушкой. Даже если они делали друг друга абсурдно счастливыми.
— Эм, ребят, — протянул Джеремайя, сжимая плечо Стефа.
Слоан выглянула из-за плеча Аманды, когда я сделал шаг в сторону.
— Смотрите, — выдохнула она.
Аманда заметила первой. Её радостный вопль заставил Лу, Нэша и Люсьена выбежать из дома в поисках угрозы. А ещё это разбудило малютку, которая вовсе не порадовалась, что её разбудили криками.
Фи приковыляла с кухни.
— Какого чёрта все орут… — но тут она сама разразилась душераздирающим воплем.
— Дети! — прорыдала Аманда, когда Уэйлей передала ей плачущую Джиллиан. — У нас дети!
— Иди к дедушке, — сказал Лу, протягивая руки к Бриджет. — Обещаю, у меня для тебя всегда найдётся конфетка, — она на мгновение смущённо растерялась, но слово «конфетка» сработало волшебным образом, и она потянулась к нему.
Если я не ошибаюсь, мой тесть и сам кое-как сдерживал рыдания.
— Ты посмотри, какая она идеальная, — сказала Аманда Слоан, щекоча крохотные пальчики младенца.
— Теперь я понимаю, почему ты писал мне вопросы про девчачьи волосы, — с улыбкой сказал Джеремайя.
Я выпытывал у него лучшие укладочные средства и техники укладки, потому что у моих дочерей будут лучшие причёски во всём Нокемауте.
Бойфренд Уэйлей, Тео, шагнул вперёд и привлёк её к своему боку. Я сердито посмотрел на него, но моему взгляду не хватало привычного жара.
— Тео, — сказал я.
— Мистер Морган, — отозвался он.
Я определённо терял хватку, потому что он не убрал руку с плеч моей дочери.
Наоми заехала мне локтем под рёбра.
— Пап, веди себя прилично, — Уэйлей закатила глаза.
Теперь уже Лиза держала Джиллиан, а Нэш слегка подкидывал Бриджет, заставляя ту хохотать.
— Ну, я думаю, это требует пиццы, — решила Аманда. — Люсьен, ты заказывай. Лу, иди найди рулетку Нокса.
— Зачем? — спросил Лу.
— Ты с остальными мужчинами пойдёшь замерять спальни девочек, чтобы мы начали готовить детские. Дамы, пройдёмте к шкафчику с вином. Нам надо выбирать цвета и темы, изучить детские сады и составить списки покупок, — приказала Аманда.
— Чур я с девочками, — решил Стеф, но задержался, чтобы поцеловать Джеремайю в губы.
— Прибереги для меня бокальчик, — крикнул ему вслед его муж.
Наоми стиснула мою талию.
— Я люблю тебя, Нокс Морган, — прошептала она.
Никогда не устану это слышать.
— Люблю тебя, детка, — она выскользнула из моих объятий, и я смотрел, как она идёт с остальными женщинами в столовую, а её платье струится вокруг лодыжек.
— Ты хорошо справился, Нокси, — сказала Лина, задержавшись в прихожей.
Я крепко её обнял.
— Это у тебя ж близнецы, — напомнил я ей.
— Которые сейчас спят в комнате Уэй. Напомни мне не забыть их.
Под этой крышей росло новое поколение, и наша семья наконец-то ощущалась полной.
По открытой двери позади меня постучали.
— Папа.
— Я помешал? — он выглядел хорошо. Здоровым. Крепким. И это умудрялось удивлять меня каждый раз, когда я его видел.
Джон Уэйн Морган теперь был уже три года трезвым. Он жил в округе Колумбия со своей спутницей жизни и двумя котами. Он весьма эффективно занимался сбором средств для «Местечка Ханны», которое открыло филиалы в центре округа Колумбия и в Мэриленде.
— Уэйлей написала. Сказала, что у вас большие новости. Я могу вернуться, когда вы не будете заняты, — предложил он.
— Папа, — Нэш положил лестницу, которую он тащил Бог весть по каким причинам, и приветствовал его, обняв и похлопав по спине. Я ещё не дошёл до такой стадии с нашим отцом. Но каждый визит, каждый звонок, каждое сдержанное обещание сближало нас ещё на миллиметр.
— Ты как раз вовремя, чтобы познакомиться со своими новыми внучками, — сказал я ему.
Лицо папы просияло.
— С внучками.
— Агентство позвонило три дня назад и сказало, что две девочки готовы стать частью нашей семьи, — пояснил я. — Мы не хотели никому говорить, пока не привезём их домой.
— Внучки, — повторил он с благоговением, будто чувствовал себя самым счастливым мужчиной в мире. Я почувствовал, как ещё один миллиметр между нами исчез.
— Заходи, — сказал я, положив ладонь на его плечо и направив в переполненную эстрогеном штаб-квартиру, где Аманда и Лиза разложили на столе образцы краски и все доступные ноутбуки и планшеты.
Слоан кормила малютку из бутылочки, пока Бриджет сидела в центре стола и ела порезанные виноградинки из миски. Мои дочери были окружены любовью и сильными, умными женщинами.
— Дьюк! Я так рада, что ты сумел приехать, — сказала Аманда, вставая, чтобы поцеловать папу в щёку. — Иди познакомься со своими новыми девочками!
Моего отца поглотил круг женщин и Стефа.
Я ощутил руки на своём ремне, а потом Наоми задом наперёд поволокла меня из комнаты как буксиром.
— Куда ты меня ведёшь? — спросил я, забавляясь.
Она отпустила мой ремень, взяла меня за руку и повела в гостиную, где над камином висел наш свадебный портрет. Каждый раз, смотря на него, я до сих пор будто ощущал удар в грудь. Наоми, сногсшибательная и краснеющая в своём платье, и маргаритки венком вплетены в её волосы. Она обнимала рукой Уэйлей, которая настояла на том, что наденет лимонно-жёлтое платье в пол и тоже вплетёт в волосы маргаритки. Они обе смеялись. А я? Я выглядел чертовски привлекательным в своём костюме. И чертовски счастливым, когда смотрел на свою жену и дочь.
— Я знаю, что в следующие несколько лет жизнь будет абсолютно безумной, — сказала Наоми, накрывая мои щёки ладонями. — Я знаю, что мы будем измождёнными, уставшими и перепуганными до смерти большую часть времени, а то и всегда. Но я также знаю, что всего этого не случилось бы, если бы не ты.
— Детка, я не справлюсь, если ты сейчас сорвёшься, — предупредил я.
Один из плюсов проблем с фертильностью заключался в том, что мне не пришлось смотреть, как моя жена страдает от беременных гормонов. Я бы справился с её слезами, но наверняка не лучшим образом.
— Я не буду плакать, — сказала она.
Моя жена была бессовестной обманщицей, потому что я уже видел влагу, собиравшуюся в её ореховых глазах, которые я так сильно любил, чёрт возьми.
— Но я скажу тебе, что ты делаешь каждый день лучшим днём в моей жизни. И что я никогда не перестану испытывать благодарность за то, что ты…
— Вытащил свою голову из задницы? — предложил я.
Она покачала головой.
— Что ты решил, что я и Уэй этого стоим. Спасибо тебе за эту жизнь, Нокс Морган. Никто другой не устроил бы такое приключение из исполнения каждого моего желания.
Каким-то образом она снова это сделала. Меня всегда удивляло, когда Наоми находила во мне ещё один сломанный кусочек и снова делала его целым.
— Я люблю тебя, Нокс. И я никогда не перестану быть благодарной за всё, что ты сделал и кем ты для нас стал.
В моём горле сделалось ужасно тесно. А в глазах появилось жгущее ощущение, которое мне совсем не нравилось.
Я схватил Наоми и притянул к себе, уткнувшись лицом в её волосы.
— Я люблю тебя, — прохрипел я.
Слов было недостаточно. Они далеко не описывали чувство, которое я испытывал в груди, просыпаясь и видя, что она прижалась ко мне, спящая и защищённая. Они не описывали то, что я чувствовал, когда она входила в комнату и привносила с собой солнце. И они совершенно точно, чёрт возьми, даже рядом не стояли с тем, как я чувствовал себя, когда она смотрела мне в глаза и говорила, что я дал ей всё, чего она хотела.
Я решил, что всю оставшуюся жизнь буду показывать ей, что чувствую, раз не мог выразить это словами.
