— Спасибо, Гарри, — искренне поблагодарил Дамблдор, прерывая поток бессвязного бормотания. — Ты можешь мне не верить, но для меня очень важны твои слова. Потому что ты знаешь, о чём говоришь. Тебе ведома истинная сила любви.
И тут Гарри осенило.
— Профессор, вы можете мне объяснить кое-что о Пророчестве профессора Снейпа? В нём ведь было сказано, что он должен познать настоящую силу любви. Что это может значить?
— Ты разве до сих пор не понял? — брови директора полезли вверх.
— Ну, про цену жертвы мне понятно. Он пожертвовал своей жизнью, чтобы уничтожить Волдеморта. Но выжил. Но это… Этого я не понимаю. Причём тут любовь?
— Мальчик мой, — улыбнулся Дамблдор, — я могу рассказать тебе лишь о силе своей любви. Но не чужой. Он сам тебе об этом расскажет.
Гарри моментально сник.
— Не думаю, что он вообще мне теперь хоть что-то расскажет. В смысле… Я боюсь, что теперь, когда Волдеморта больше нет, ему незачем будет со мной общаться.
— С чего ты это взял?
— Он даже не захотел разговаривать со мной сегодня с утра. Как будто ему было неприятно находиться со мной рядом.
— Может, дело в твоём новом облике?
— А что в нём такого? Да, я выгляжу, как… шестилетняя мелкая поганка, ну и что?
— Думаю, когда ты снова превратишься во взрослого Гарри, он всё тебе расскажет, — улыбнулся Дамблдор.
— Наверное, — ляпнул Гарри, только чтобы больше не развивать болезненную тему. — Ой, профессор, извините. Вы же хотели со мной о чём-то поговорить. Вряд ли о вас и о Гриндевальде.
Директор рассмеялся и откинулся на спинку кресла.
— Гарри, я всего лишь хотел сказать тебе, что ты молодец. И ещё что я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, и как тебе страшно перед… так сказать, новой жизнью. Но я прошу тебя, не бойся. Помни о том, что у тебя есть люди, которые всегда готовы помочь тебе и поддержать в трудную минуту. Они тебя никогда не оставят и, как бы им самим это не было тягостно, разделят с тобой и твои невзгоды, и радости, и даже славу.
Гарри нахмурился.
— То есть вы сейчас говорили не о Роне с Гермионой и Сириусе?
Дамблдор лукаво усмехнулся и встал из-за стола. Гарри тоже машинально поднялся.
— Полагаю, тебе не нужны мои глупые наставления, поздравления и прочая старческая болтовня? Просто скажу тебе, чтобы ты не боялся остаться один, Гарри. Потому что ты уже не один. И я точно знаю одного человека, который никогда тебя не бросит.
Гарри хотел сказать что-то ещё, но тут позади него донеслись тихая ругань и чертыханья. Он обернулся и не смог сдержать улыбки. Непонятно откуда взявшийся Гриндевальд пытался справиться с застёжкой новой тёмно-зелёной мантии. Пока абсолютно безуспешно.
— Кто эту дьявольщину придумал?! — ругался старик.
— Гел, что случилось? — участливо поинтересовался Дамблдор, подходя к нему.
— Зашёл в Хогсмиде вашем дурацком в магазин мантий. Прибарахлиться, говорю, хочу. А она как мне сунет эти бесовские одёжи! Я взял не глядя. Теперь надеть не могу.
— Гел, тут не пуговицы… Там крючочки такие, — попытался объяснить Дамблдор, но тут раздался треск ткани, сопровождаемый смачным ругательством:
— Дерррьмо!
— Геллерт, тут Гарри, между прочим.
— Ага, — отмахнулся старик. — Тьфу! К чёрту! — воскликнул он, провёл руками по новой мантии, и та превратилась в бесформенную робу, почти как та, что была на нём до этого.
— Зачем вещь испортил? — покачал головой Дамблдор.
— Да ну её, к дементорам! Хреновая у вас нынче мода. А у тебя выпить есть?
Директор одарил старика очень выразительным взглядом.
— Эээ… Ладно, я пойду, наверное? — пробормотал Гарри.
— Конечно, мой мальчик, — улыбнулся Дамблдор. — Заходи завтра, когда Северус вернёт тебе твой нормальный вид. Ещё поговорим.
— Обязательно, — пообещал Гарри и быстро покинул кабинет под аккомпанемент громких ругательств Гриндевальда.
Уже спускаясь по лестнице, Гарри сообразил, что сейчас ему некуда идти. Снейп велел приходить вечером, с Роном и Гермионой видеться не хотелось. Он мог бы отправиться к Сириусу, на площадь Гриммо, но для этого ему нужно было вернуться в кабинет директора. А снова стеснять старых магов своим присутствием было неловко. Он и так уже достаточно сегодня на них нагляделся. Настроение было ужасным, шататься по замку просто так не было смысла. И Гарри решил отправиться в место, которое всегда могло поднять ему настроение — в «Сладкое Королевство». Разумеется, он не мог просто так выйти из замка и направиться в Хогсмид. Маленький ребёнок, одиноко бредущий в сторону деревни, точно вызвал бы подозрение. В идеале Гарри хотелось смешаться в магазине сладостей с другими местными детьми.
Добравшись до статуи Одноглазой ведьмы, он огляделся и юркнул в потайной проход. С его новым ростом передвигаться по тоннелю было значительно проще и быстрее. Лишь на полпути он сообразил, что не захватил с собой зимнюю одежду, но решил, что доберётся до замка таким же способом, а в тоннеле было не очень холодно.
Размышляя по дороге, Гарри поймал себя на одной очень интересной мысли. Как-то Гермиона говорила, что Снейпу тяжело приспособиться к различным переменам в своей жизни. И в этот момент Гарри понял, что и ему самому это всегда давалось очень нелегко. Другое дело, что все перемены, по крайней мере, большая их часть, были к лучшему. Он узнал, что он — волшебник, нашёл хороших друзей, помирился со Снейпом, оживил крёстного. Все эти события были для него важными. И вот теперь он наконец одолел своего врага. Чтобы привыкнуть к мысли о том, что Волдеморта больше нет, ему тоже потребуется немало времени. Рано или поздно придётся свыкнуться с той мыслью, что теперь его жизнь очень круто изменится. Можно сказать, он доживал последние спокойные деньки перед тем, как на него обрушится тяжкая ноша так ненавистной ему славы.
Тоннель заканчивался, и Гарри ускорил шаг. Ему не понадобилась даже мантия-невидимка, чтобы осторожно выскользнуть из кладовой. Согнувшись, он тихонько прошёл под прилавком и быстро прибился к толпе детей, разглядывающих витрину с драже с новыми мерзкими вкусами.
Гарри около пятнадцати минут ходил вдоль витрин, но это занятие ему вскоре наскучило, и он даже пожалел, что отправился в магазин. На самом деле ему просто хотелось то ли пройтись, то ли чем-то заняться. Если бы он был нормального роста, он бы мог пойти в трактир мадам Розмерты и заказать себе сливочного пива. Но в облике шестилетнего ребёнка… Об этом нечего было и думать.
Гарри потоптался в магазине сладостей ещё немного и решил возвращаться домой. Но когда он приблизился к прилавку, увидел, что крышка люка в кладовую открыта, а туда-сюда снуют два грузчика, левитируя перед собой коробки. И Гарри понял, что, скорее всего, в магазин только что прислали новую партию сладостей. Сколько времени может уйти на разгрузку, он не знал. Но всё же решил дождаться. Идти до замка по улице без тёплой мантии ужасно не хотелось. Гарри уставился на одну из витрин, делая вид, что рассматривает новые леденцы, но тут чей-то ласковый голос заставил его оторваться от созерцания.
