– Мистер Сагерт! Может, врача Вам вызвать?
Принц презрительно усмехнулся.
– Ерунда. Пройдёт. Я просто переутомился.
Да уж! Кто бы не переутомился, занимаясь любовью до самого рассвета! Я надула губки. Наверное, я ошиблась. Рим не мог быть моим наречённым. Вот так просто оказывать знаки внимания другой женщине в присутствии невесты… Существо во мне зашевелилось. Всё! Я призвала его к спокойствию и отправилась одеваться. Анна вошла в комнату и устало опустилась на кровать.
– Как дочь?
– Слава Богу, обычное пищевое отравление. Но нас заставили поволноваться. Думали, инфекция. На что мы только анализы не сдали…
– Я рада, что всё хорошо закончилось.
Анна замялась.
– Меня очень беспокоит хозяин, Джилли. Ты же с ним вроде как в родстве состоишь? Хочу поделиться…
Я с тревогой посмотрела на женщину.
– Если считать, что все ирландцы ― братья и сёстры, то да.
Анна кашлянула.
– В общем… мне кажется, эта Николь как-то влияет на господина Сагерта.
– То есть?
Женщина помолчала.
– Понимаешь, после встреч с ней, хозяин становится вялым, апатичным. Проходит день-два, он опять полон сил и здоровья. И это повторяется снова и снова вот уже четвёртый месяц, всё то время, что они встречаются.
Я пожала плечами.
– Если бы господина что-то не устраивало, он давно бы бросил эту куклу.
– Вот и я так думала. Но девушка как-то привязала его к себе. Я сама из Нового Орлеана. Там ведьмы встречаются на каждом шагу. И купить приворотное зелье ― раз плюнуть.
Мои глаза вылезли из орбит.
– Зелье? Ведьмы? Ты бредишь?
Анна высоко подняла голову.
– До того, как переехать в Нью-Йорк, я работала донором в семье вампиров. Веришь ты или нет, но и вампиры, и ведьмы, и оборотни существуют.
Верила ли я, если моя родная сестра пять лет прослужила таким же донором, а великолепный хозяин дома являлся обычным принцем Тримлян! Но не признаваться же в этом смертной!
– И что ты предлагаешь?
Анна пожала плечами.
– Нужно как-то проследить за ней, вывести на чистую воду, но я не знаю как.
Я тоже не знала. Хотя… Я подошла к письменному столу и написала несколько слов.
– Если достанешь это, я смогу всё установить. Но, если нас поймают…
– Не поймают.
Анна сунула лист с названием шпионского оборудования в карман и вышла из комнаты.
Алан заехал за мной ровно в десять и галантно усадил в машину.
– Готова к шоу?
– А как я должна к нему подготовиться?
Стилист улыбнулся.
– Во всяком случае, ты могла бы оставить дома свои комплексы и недоверие, а ещё поменять эту напряжённую дежурную улыбку на что-то более сексуальное.
Я рассмеялась.
– С комплексами не расстанусь, но улыбку поменяю.
Мы быстро доехали до клуба. Народ толпился в зале в ожидании шоу. Я знала, что оно пройдёт в соседнем помещении, хотя двери туда оставались закрытыми. Люди сходились и расходились, приветствуя друг друга, потягивая коктейли, и, беседуя о разной ерунде. Алан, раздавая комплименты дамам, кланяясь кавалерам, упорно тянул меня вперёд, пока мы не наткнулись на Алекса. Хозяин клуба широко улыбнулся.
– Джил, детка! Рад видеть тебя.
Он втиснулся между мной и стилистом и вложил мою кисть свою руку.
– Позволь мне самому сопровождать тебя сегодня.
– Но… ― я посмотрела на Алана.
– Я видел в зале Сабину. Кажется, она ищет тебя. ― Эти слова обращались к парикмахеру, который, виновато улыбнувшись, поспешил удалиться.
Музыка заиграла громче, тяжёлые двери распахнулись, и публика повалила в огромный полутёмный зал. Крепко держась за Алекса, я вошла в помещение и замерла. Вдоль стен висели девушки, затянутые в неимоверные кожаные костюмы, состоявшие из тонких ремешков. Их руки и ноги были связаны, головы неестественно запрокинуты, а лица скрыты под масками.
– Не трясись так. Это артисты. ― Алекс подвёл меня к столику и галантно отодвинул стул. ― Самое интересное начнётся после шоу. Но для тебя это будет сюрпризом.
Я поёжилась. Вот чего я не любила, так это сюрпризы. Музыка стала более ритмичной, и шоу началось. Девушки на стенах скинули путы и начали извиваться в странном танце, на круглом подиуме вспыхнула пиротехника, освещая странную конструкцию, к которой была привязана обнажённая девушка. То ли колесо, то ли многогранник, вращаясь во всех плоскостях, постамент демонстрировал публике все прелести юного тела.
– Это тоже актриса?
Алекс усмехнулся.
– Нет. Это Саба. Моя.
Я чуть не вскрикнула. Как можно выставлять любимую девушку на всеобщее обозрение? Алекс прочитал мои мысли.
– Я не принуждал её. Она сама этого захотела.
В это время конструкция развернулась так, что девушка зависла над сценой животом вниз. Ещё мгновение, и железные планки начали изгибаться, придав Сабе коленно-локтевое положение. И только теперь я заметила в руках Алекса пульт. Он незаметно нажимал на кнопки, и дьявольский механизм то сводил ноги красотки, то широко разводил их, сгибая в коленях. Публика аплодировала. Опять вспышки пиротехники. Мне показалось, что адская машина ушла под землю, хотя я могла и ошибаться. Теперь воздушные танцовщицы отошли от стен, отстегнув невидимые карабины, и поднялись на сцену. Встав на колени, они дождались парня, вооружённого кнутом.
– Я это уже видела.
– Постой. В БДСМ это просто приветствие. Нижние на коленях приветствуют верхнего.
– Так всегда?
– Всегда. Смотреть в глаза Дому запрещено, конечно, если он сам этого не пожелает.
Я машинально наблюдала за шоу, где мужчина обдавал танцовщиц потоками огня, а они широко раскрывали руки, показывая, какой кайф ловят. Я знала, что этот огонь декоративный, неопасный, а вот странная конструкция с прикованной к ней девушкой, никак не выходила у меня из головы. Через час гости начали расходиться. Я попыталась отыскать глазами Алана.
– Спасибо за приглашение. Думаю, мне пора.
– Пора? ― Алекс выгнул бровь. ― Но ведь сейчас начнётся самое интересное, то, ради чего ты и пришла.
Я сама не знала, что тут делаю. Возможно, желание сбежать из дома было так велико, что я просто сбежала, а куда, значения не имело.
– Сначала мы посетим аукцион, а уже потом открытый показ.
– И что же выставляют на аукционе? Антикварные флоггери? Эксклюзивные стеки?
– А ты шутница! ― Мужчина приобнял меня за плечи и повёл в соседний зал, где на диванчиках уже сидело два десятка мужчин и женщин.
– Тут покупают девушек. Новенькие Сабы проходят это, как посвящение. Обычно они достаются своим Домам, но иногда здесь разгораются настоящие торги.
Мы немного постояли у дальней стены, наблюдая за тем, как на сцену выходят обнажённые девушки в масках или в мешках на голове. Многие дрожали, как осиновые листья, чувствуя себя неловко.
– Так мы ломаем комплексы. Женщины не должны стесняться своего тела. Зажатым тут не место. Только раскованная Саба может доставить удовольствие верхнему… и себе…
– Я бы так не смогла.
– Тебе так только кажется, малышка. Моя Викки так возбуждается, когда выходит на сцену, что просит меня разрешить ей участвовать почти во всех аукционах. Каждый месяц я выкладываю за неё круглую сумму.
– Сам себе?
Алекс усмехнулся.
– Я не единственный владелец клуба. Так что приходится делиться.
Мы вышли из зала и поднялись на второй этаж. Ещё вчера комнаты казались мне изолированными, но сегодня я чётко увидела, что стены выполнены из плотного стекла. Обогнув коридор, мы стали свидетелями того, что творилось внутри. Мы были не одни. Любопытных хватало. Гости чинно прогуливались, периодически задерживаясь у одной из комнат, наблюдая, обмениваясь впечатлениями.
Я покраснела.
– А они знают, ну… что их видят?
Алекс кивнул.
– Я же говорил, многих это заводит. Все они согласились на публичный показ.
Какой кошмар!
Я заставила себя остановиться. Странная сцена пугала и завораживала одновременно. В первый раз я наблюдала за действом во отчую. Лицо девушки, привязанной к крестовине, скрывала маска. Руки и ноги Сабы были широко разведены. Мужчина, стоявший сзади в одних потёртых джинсах, нежно гладил её по крепким ягодицам. Размахнувшись флоггером, он нанёс несколько лёгких ударов по спине и чуть ниже, от чего партнёрша чуть выгнулась и застонала. Мужчина немного отошёл и вновь погладил покрасневшую кожу.
