– Насколько хорошо ты изучила историю гномов? ― Алекс внимательно смотрел на меня стальными глазами.
Я пожала плечами.
– Я вообще мало что знаю о расах Дассета.
Он помолчал.
– Тогда я расскажу тебе основное. Итак, гномы всегда отличались своей пунктуальностью и скрупулёзностью, своей дисциплиной. Это у них в крови. В древности за отступление от строгих правил они сурово наказывали провинившихся. Это тоже закреплено генетически.
– Пороли.
– И такое было. ― Алекс улыбнулся. ― Но, поверь, это неглавное. У каждого гнома в голове заложена программа «правильно ― награди, неправильно ― накажи!» Сейчас это выползает не только на подсознательном, но и на физиологическом уровне. В постели все мужчины тримляне ― доминанты, нравится это кому или нет. Но некоторые пошли дальше, выпуская свои желания на свободу. Сейчас БДСМ не считается чем-то запретным или постыдным. Только ханжи называют нас извращенцами.
– И Рим тот самый ханжа.
Алан рассмеялся.
– Рим вообще странный. Он пытается отделить себя от Дассета. А это, априори, невозможно.
– И в чём это выражается?
Стилист поднял вверх указательный палец.
– Вот! Тут и начинается самое интересное!
Мастер грозно взглянул на него.
– Стоп! Я сам расскажу. Итак. Рим родился слабым ребёнком. Но, в отличие от демонов-наёмников, гномы не отбраковывают своих отпрысков. Шестой сын в королевской семье. Думаю, родителям было не до него потому, что всё своё детство он провёл в нашем доме. Мы росли с ним, как родные братья, как самые близкие друзья. Всю юность принц положил на то, чтобы достичь определённого физического уровня, стать таким, как все. Понимаешь? Таким, как все. Он много тренировался и не пропускал ни одной войны. А потом, спустя столетия, наши пути разошлись. Сейчас я живу в мире с собой, а Рим меняет любовниц, раздражается, нервничает, а всё потому, что не может принять себя таким, какой есть.
– А он пробовал… ну… БДСМ-практику.
Алекс отрицательно покачал головой.
– Однажды он решился, но в последний момент передумал. Хотя, в клубе вертятся и его деньги.
– Но и это не самое главное. ― Алан опять попытался встрять.
– Да замолчишь ты, демон, или нет?
Алекс начал выходить из себя.
– Так вот. Подходим к самому интересному. Ты ведь знаешь, что всем существам Дассета предназначены Судьбой пары?
Я кивнула.
– Да, те, кто идеально подходит по физическим, психическим и физиологическим параметрам.
– Точно. А Рим в это не верит. Да и чёрт с ним. Только инстинкты не проведёшь. Знаешь, как удивилась моя мать, когда он приволок в охотничий домик истерзанную девчонку? Все разговоры о том, что она спасла ему жизнь, и о том, что находится в розыске, а он обязан ей, остались пустыми разговорами. В первый раз в жизни принц нарушил чёткие правила. Он не сдал тебя властям, ничего не рассказал отцу, он привёз тебя в Нью-Йорк, чтобы ты была рядом. Такое могло произойти только в одном случае.
– Его внутреннее существо определило в тебе пару. ― Алан умудрился вставить словечко и теперь довольно потирал руки.
– Я навёл справки о тебе, наёмница. И, если бы не брат, давно бы сдал тебя властям. Но тогда Рим будет несчастным всю оставшуюся вечность. А допустить этого я не могу.
– Несчастным? ― Я пожала плечами. ― У него есть Николь. И, думаю, после неё у принца появится великое множество других смертных подружек.
Алекс взревел.
– Ты не слышишь того, что я говорю? Инстинкты выбрали тебя. Рим может сопротивляться этому сколько угодно, но однажды он поймёт всё.
Я прошлась по комнате.
– Мне больно находиться в его доме, больно видеть его с другой женщиной, больно слышать, как она стонет по ночам. Я уже хотела сдаться властям, но не знаю, как это сделать, чтобы у принца не было неприятностей. Может, стоит вернуться в Ирландию?
Алан обречённо махнул рукой.
– Она так и не въехала. Сагерт последует за тобой, куда бы ты ни пошла. Его поведут инстинкты. Ин-стинк-ты. Понимаешь? Он не отдаст тебя Парламенту. Мы тоже много думали над ситуацией. Если разобраться, особого преступления перед Дассетом ты не совершила. Ты никого не убила и не покалечила. Да, хотела выкрасть невесту канцлера. Неприятно, достойно порицания, но не смертельно. Тем более что Никсон уже нашёл свою суженную. Правда, она в тюрьме Парламента, и ей ещё предстоит доказать, как особо опасному существу, право на жизнь в Дассете, но, думаю, вампир всё уладит.
– Фурия. Она же фурия! Я видела её преображённой. Это было ужасно.
Алан хохотнул.
– О, детка, ты отстала от жизни. Известная тебе Мари ― не просто фурия. Она золотая огнедышащая королева этой расы.
У меня потемнело в глазах. «Раз так, я покойница!»
Алекс усмехнулся.
– Не дрожи. У тебя есть смягчающие обстоятельства. И самое главное, что на момент преступления, ты ещё не прошла обращения. А необратившиеся полукровки приравниваются к смертным. Значит, не несут ответственности перед судом Дассета. В худшем случае тебя вызовут, как свидетеля.
Я задумалась.
– Тогда, может, стоит вернуться в Дублин и сдаться?
Алан покачал головой.
– Ты не можешь бросить Рима сейчас. Чувствую, ему грозит опасность.
Моё существо встрепенулось. Оно тоже это чувствовало.
– Опасность? От кого?
Алекс сверкнул глазами.
– Мы думаем, от Николь.
В душе я была согласна, но мозги работали в другую сторону.
– Чем может навредить бессмертному обычная девушка?
Алан пожал плечами.
– Мы не знаем, детка. Поэтому ждём помощи от тебя. У нас только предчувствия, а ты должна добыть факты. Ты же профи!
Я задумалась. О! Как же мне не хотелось возвращаться в ту жизнь, которую я пыталась забыть. Врочем…
– Я согласна. Но, если вы ошибаетесь, я отправлюсь в Дублин.
Мужчины закивали.
– Я буду лично сопровождать тебя, подруга, и, если понадобится, выступлю твоим адвокатом. Уверен, Рим тоже не останется в стороне.
– Но учти, крошка, ― Алекс склонился надо мной, словно скала, ― если ты хоть раз обратишься, Чёрные эльфы засекут тебя за несколько минут и явятся за тобой. Ты выйдешь из статуса смертной, и тогда придётся отвечать перед Парламентом по полной.
Я тяжело вздохнула.
– Я рискну.
Такси застряло в пробке. Я посмотрела на часы. 20.25. До возвращения моего босса оставалось достаточно времени. Я решила тайно посетить спортзал на втором этаже. Тело требовало тренировок. Существо толкалось во мне и гоняло адреналин, словно предупреждая, что навыки воина мне опять понадобятся.
Снова и снова я прокручивала в уме разговор.
– До встречи, маленькая моя, ― Алан расцеловал меня на прощанье. ― Помни. Первое преображение могут вызвать сильные эмоции, которых ты никогда раньше не испытывала. Чаще всего это страх за близкого или небывалый оргазм. Так что держи себя в руках.
Страх… Я испытала страх за Лидию там, в нашем доме, когда она прикрыла меня своим телом от пули Родена. Но почему я не перевоплотилась? Лидия оставалась для меня единственным близким человеком… или дело не в ней, а в том, что моё внутреннее существо ещё не проснулось?
Поднявшись на тридцать пятый этаж, я открыла дверь и тут же столкнулась с Римом. Он был взбешён. Больно ухватив меня за запястье, принц прошипел в лицо:
– Только не говори, что ты не встречалась с Аланом!
Я попыталась освободиться, но мужчина крепче сжал мою кисть.
– Я была в салоне, если Вы не заметили, мой господин. По контракту я обязана посещать это милое заведение. И я не виновата, что этот самый салон принадлежит Алану.
Рим немного остыл.
– Но ты провела там больше четырёх часов. Не говори, что ты не виделась с хозяином.
– Виделась. Мы немного поболтали.
Мужчина опять начал закипать.
– Идём. ― Он потащил меня в мою комнату с такой силой, что я чуть не упала, поскользнувшись на отполированном полу.
Задержавшись на минуту, чтобы скинуть шпильки, я буквально влетела в собственную спальню и тут же была откинута на кровать. Рим склонился надо мной, как скала. Возможно, это семейная поза? Его глаза сузились до щёлочек, а огонь, горевший в них, обжёг до костей.
