— Это неважно, — говорю с нажимом. — Я не ждала от тебя ответа.
— Ясмин.
Он снова ко мне прикасается, снова трогает, вызывая целый вихрь чувств и эмоций. От негодования до жажды, от злости и ненависти до желания ощущать такие знакомые прикосновения и дальше.
— Я не хочу разводиться, Ясмин. Карина была ошибкой. Глупой, непонятной. Я сам себе не могу ее объяснить, веришь? Веришь, милая?
Неожиданно хочется поверить, что с Кариной у него было единожды и случайно, и что с тех пор он настолько сильно меня любил, что ни с кем не спал. Хочется поверить, потому что так проще. Потому что так все проблемы закончатся в этот же вечер. Я вернусь в наш с Динаром дом, обустрою детей в привычном для них месте и не буду думать о разводе, о том, как стану содержать детей до момента, пока суд нас разведет, вообще ни о чем не буду думать. Ни о чем, кроме той фотографии, которую, к сожалению, так и не могу забыть.
— Я соскучился, Ясмин. Я знаю, что у тебя никого нет. Мы ведь можем быть вместе. Наплевать на все и сойтись. Тебе лишь нужно согласиться.
Динар перехватывает мою ладонь, переплетает наши пальцы. Я ощущаю тепло его кожи, близость, от которой перехватывает дыхание. Я не успеваю понять, насколько эти чувства катастрофично указывают на то, что ничего не забыто, потому что за его спиной так не вовремя или же, наоборот, вовремя раздается незнакомый женский голос.
— Динар, милый, а ты что здесь делаешь? Я жду тебя в ресторане уже полчаса.
Я вырываю руку из его ладони, отхожу на несколько шагов и вижу безупречно одетую Анну Багрянцеву, спешащую, очевидно, забрать свое у не вовремя вернувшейся жены.
Господи, я что, правда собиралась поверить ему?
Глава 22
Динар
— Ясмин…
Отшатнувшись, отодвигается назад. Во взгляде в этот момент столько эмоций замечаю, наверное, все и не перечислить.
Из самых ярких — боль и разочарование, хотя они, кажется, там всегда плещутся при наших встречах. Потому что я действительно мудак. Тот, кто сделал больно не только чудовищной ошибкой, но и словами после.
Лучшая защита ведь нападение, верно? Я не придумал ничего лучше, как напасть на свою любимую женщину, когда она прижала меня к стенке.
У меня было время, чтобы придумать, что ей сказать.
Была возможность подготовиться, но я все нещадно просрал, возлагая надежды на то, что ее подружка ничего не расскажет, а мне и не придется.
Тогда очень хотелось сохранить то немалое, что у нас было. Любовь, взаимопонимание, абсолютную совместимость и ауру счастья, которая царила в доме всякий раз, когда я туда приходил.
Я жаждал сохранить семью в том виде, в котором она была, потому что сразу после того, как Майя застукала меня с Кариной, я осознал, в какое дерьмо вляпался.
Впрочем, кажется, я осознал это чуть раньше. Тогда, когда спустя пару минут после секса стало не просто неприятно, а противно от себя самого.
Вроде бы и хорошо телу, но вот голова… голова жаждала другого.
Я любил не Карину, я ее даже не хотел. Скорее она была умелой соблазнительницей и пользовалась этим. А я повелся, как пацан.
Не уволил ее, а продолжил любоваться ее ножками в чулках. Ее флиртом, намеками. Она была той, с которой нельзя спать женатому мужчине. С ней всегда все было на грани.
Тогда уже стоило насторожиться, хотя еще не перешел черту. От соблазнов нужно избавляться, когда есть то, что тяжело терять.
Я перехватываю Ясмин за руку, которую она тут же выдирает. Ускользает так быстро, что успеваю едва почувствовать ее холодные подушечки пальчиков под своими. Хочу удержать, но сейчас отпускаю, прекрасно осознавая, как все выглядит со стороны.
Даже если я буду оправдываться, Ясмин мне не поверит. Она мне вообще не верит, что бы я сейчас ни сказал.
И это тоже моя вина. Я ей врал.
Когда она спрашивала меня, как дела на работе и почему я задержался, я ей врал, что все хорошо и у меня просто много работы, а на самом деле я по вечерам пытался устоять перед другой бабой. Бабой, в сторону которой теперь даже смотреть не буду, хорошо, что она больше не пытается со мной флиртовать.
— Динар…
О встрече с Анной в одном из ресторанов на верхнем этаже этого торгового центра я, клянусь, вспомнил вот только сейчас. Когда мне позвонила няня детей и сказала, что некоторое время она будет одна, и я смогу с ними увидеться, то ни о чем другом не мог и думать. Потребовал у Карины отменить все встречи, а про Анну, с которой договаривался сам, забыл.
— Что ты здесь делаешь?
Я к ней даже не поворачиваюсь. Смотрю на то, как рассеянными движениями Ясмин открывает дверцу автомобиля и забирается внутрь, а уже через минуту авто покидает парковку торгового центра.
Мне приходится ее отпустить сейчас, чтобы в будущем вернуть. Чтобы прийти к ней и все объяснить тогда, когда вокруг меня не будет подозрительных женщин. Я только сейчас осознаю, как все выглядит со стороны. Карина в качестве помощницы, выставка Анны.
Я ведь прекрасно знаю, что о ней говорят. Точнее, обо мне как о спонсоре. И меня это не волновало до того момента, как вернулась Ясмин. Анна предупреждала, что будет черный пиар, и просила моего разрешения. Просила задолго до того, как появилась Ясмин.
— У нас встреча… — лепечет за моей спиной, а затем обходит меня и встает напротив. — Я что-то сделала не так? Вы же… разводитесь?
Я прикрываю веки. Действительно, ведь для всех мы разводимся. Нас больше ничего не связывает, особенно после того скандала, который был. После всего, что говорили о побеге Ясмин в новостях.
Она ведь знает об этом?
Знает о тех чудовищных заголовках, что писали светила журналистики? Но самое ужасное, что я тогда не препятствовал. Злился, пил, пытался забыться, но когда выплыл, стало стыдно. А стоило вернуться Ясмин, как я почувствовал стыд еще сильнее. И теперь… теперь я в нем словно тону. Захлебываюсь.
— Мы должны были поговорить. Я ждала тебе, затем звонила, но ты не отвечал, и я решила уехать. А спустившись сюда, увидела тебя и подошла. Милый…
— Идем…
Хватаю ее за руку. Тащу уже не в ресторан, а к себе в автомобиль. Усаживаю на заднее сиденье и приземляюсь следом.
— У нас с тобой, Анна, чисто деловые отношения, как я и объяснял тебе ранее. Никаких “милый”, “дорогой” и так далее. Впрочем, это уже неважно, потому что я позвал тебя, чтобы разорвать наши деловые отношения.
— Разорвать? — она в ужасе на меня смотрит.
— Разорвать. Я достаточно тебе помог. Достаточно поучаствовал в раскрутке твоей галереи, в том, чтобы достать тебя из той грязи, в которой ты варилась. Я сделал все, что мог.
— Но ведь… Я еще не закрепилась, Динар. На меня смотрят, как на ту, которая насосала себе на галерею.
Анна хлопает глазами, а мне неожиданно становится смешно.
— Ты сама захотела такой славы. Сама захотела весь этот скандал с черным пиаром и моим участием. Я предлагал тебе просто помочь с выставкой. Так, чтобы мое имя нигде не значилось, но ты подогревала интерес к своей персоне через меня. Скандалами и интригами. На что ты рассчитывала? Что в конце я разведусь с женой, и ты ее заменишь?
Судя по тому, как Анна смотрит — именно так она и думала. Просто я этого не понял. Думал, что просто помогу бедной несчастной сиротке. Помогу, ведь когда-то мы вместе учились, и мне было неприятно видеть ее на дне, зная, насколько там неприятно и неуютно.
— Я люблю тебя, Динар, — говорит серьезно.
— Столько лет прошло, Аня. Я помог тебе, потому что сам был в самом низу. Но ты никогда не была для меня чем-то большим. Никогда. Ты как младшая сестра. Надоедливая, назойливая и возникающая в самый неподходящий момент. Как сегодня.
Она утирает несколько скатившихся по ее щекам слезинок.
— Ты не будешь ругаться? — всхлипывает.
Понимаю, что спрашивает не про сегодняшний спектакль, а про что-то другое.
— Что натворила?
— Я не знала. Правда не знала, что ты будешь с ней дальше, и я…
