Ваня пришел в восторг. Сам разулся, потянул за шапку.
– Рвется в бой.
– Я бы тоже рвался, будь в моем детстве такие горки.
Ксения готовилась к тому, что она на этих самых горках будет вместе с сыном лазить. Юра и тут удивил ее. Поставив телефон на беззвучный, он ринулся к сыну.
– Отдыхай… Закажи себе коктейль, посиди, ножки вытяни…
Ага. Как же. Сейчас! А если с Ваней что случится? А если он упадет? А если…
Все «если» оборвались. Юра не отходил от Ванька ни на минуту. Всегда с ним, всегда готовый прийти на подмогу. Даже с ним с горок скатывался. Ванька визжал от восторга.
От переизбытка эмоций их мальчонка быстро устал и начал клевать носом.
– Парень ушатался.
– Естественно. Столько впечатлений.
Подняв сына на руки, игнорируя взятую в прокат коляску, Юра направился к эскалатору.
– Наберем для него вкусняшек?
– А у кого-то мордочка не треснет?
– Да ладно тебе, Ксюш. Выключи строгую мамочку, пусть парень оторвется по полной.
Разве могла она противостоять подобным аргументам?
Они не спешили возвращаться домой, покатались по городу. Ксения снова не возражала. Пусть день продлится подольше.
Ваня долго проспал. Потом они зашли опять же в детское кафе, где он получил еще одну дозу адреналина.
Вернулись уже затемно.
– Мне понравился сегодняшний день. Надо повторить.
– На ужин останешься? – на автомате поинтересовалась Ксения, моя руки.
Юра стоял в дверном проеме, подперев плечом косяк.
– Я бы предпочел остаться до утра.
– До утра? – Сердечная мышца окончательно засбоила.
– Если не выгонишь в ночь.
Он уперся рукой в стену, преграждая Ксении путь. Пульс зашпарил, ударил в виски. Ток прошел через кожу.
– Не выгоню. Оставайся.
Юра не спешил убирать руку и давать ей дорогу. Выжидал.
Она тоже молчала. Ему в глаза не смотрела. Не могла. Низ живота сводило от предчувствия.
Одно дело сорваться, поддаться безумию. Другое – пойти осознанно на некий шаг.
Они поужинали, разговаривая урывками. Вместе искупали Ванька, Юра вызвался почитать ему книжку на ночь.
Метнувшись в спальню, Ксения застыла перед распахнутым шкафом. Что выбрать? Что надеть на ночь? Не фланелевую же пижаму?
А-а-а!.. Свободная она женщина, в конце концов, или как?
– Вау.
За спиной раздался голос Хованского.
За время, что он укладывал сына и принимал душ, она успела сполоснуться и привести себя в порядок. Она готовилась. Да-да. Выбрала бежевый пеньюар. Очень нежный. Невесомый. Она его покупала много лет назад, еще в годы студенчества.
И вот… Только пригодился.
Не оборачиваясь, Ксения ждала, когда к ней приблизится Юра.
Шаг. Еще один.
– Ты очень красивая… А еще… Твоя спина – мой личный фетиш.
Он сначала трогал ее осторожно. Погладил. От плеч до бедер. Прошелся по спине. Сначала кончиками пальцев. Потом всей ладонью. Ксения стояла, не шевелилась. Кусала губы едва ли не до крови. Тело уже все звенело от желания, кипело от страсти. Микроскопические бежевые трусики, которые она с таким трепетом надевала, ощутимо намокли. Между бедер ныло, пульсировало, выделяя все новые порции смазки.
И это Юрий к ней даже не прикоснулся как следует! А она уже вся плыла.
Он встал максимально близко к ней, окутав ее теплом. Терпким мужским запахом, от которого она становилась безвольной, по которому сходила с ума. Это что-то на уровне инстинктов, рефлексов. Что-то не поддающееся разуму и логике.
Горячее мужское дыхание еще больше дразнило. Возбуждало. Соски заныли, напряглись. Юра забрался под подол пеньюара и потянул трусики вниз.
– Хочу тебя.
Она не выдержала, развернулась. Порывисто положила ладони на скулы мужа и поцеловала его сама.
ГЛАВА 14
Эта дуреха вылезла на октагон! Кто позволил?!
Засудит нахер всех…
Хованский стоял наверху и смотрел на то, как Ксюша пропустила удар по плечу.
Его девочку бьют!
Удар, еще один удар… Он подорвался, рванулся вперед. Надо же уйти влево от хука, куда она!..
Адреналин шпарил по крови. Казалось, еще секунда – и Хованский окажется на октагоне.
Какого черта!.. Кто выпустил ее на спарринг? Они вообще в здравом уме? Он расхерачит всю эту шарашкину контору, камня на камне не оставит!
– Тирский… Я тебя в порошок сотру.
– За что?
– Полыбишься у меня…
– Девчонки разминаются. Сами попросили…
– А ты благословил, да?
– Я не препятствую желаниям клиентов.
Юрий бросил на Серегу уничтожающий взгляд. Тот продолжил щериться в тридцать два. Умом Хованский понимал, что никто из тренеров и сам владелец комплекса не допустит ничего лишнего. Все под контролем. И девочки на самом деле дурачатся.
Но все же!
Сжав кулаки и играя желваками, он направился вниз. Пусть кто-нибудь попробует его остановить! Он заберет свою женщину с ринга! Еще не хватало, чтобы мать его ребенка дубасили.
Идиотизм какой-то…
Оказалось, все не так-то просто.
Ксения, увидев его, вынула капу, подбежала к ограждению и радостно закричала:
– Ты видел?.. Видел?!. Это так здорово, Юр!
Видел он все. И даже больше того, что требовалось.
Пришлось поумерить свой пыл и застыть каменным изваянием. Рядом, кстати, маячил тот хер, что приобнял Ксюшу, когда та поскользнулась. И который вышел ее провожать.
Ни в какую тренажерку Хованский не пошел. Остался в зале, где билась Ксения. Или где били ее.
Главное, поймать дзен… Ты же можешь, Юрец! Ты, сука, с такими акулами сталкиваешься порой… А тут… Всего-то надо дождаться, когда Ксения Хованская упадет на спину от счастья.
Дурочка.
Как есть.
– Все? Домой? – Он повис руками на ограждении, наблюдая, как от частого дыхания грудь жены поднимается и опускается.
– Минутку, Юр… Я встать не могу…
– Так тебе и надо, боксерша. – Можно было еще и матерком покрыть, но это уже перебор.
Юра поднырнул и зашел на октагон. Присев на корточки, он дотронулся до щеки Ксении.
Спину прожег чей-то ревнивый взгляд. А вот нехер… Его это девочка! И пора уже осознать.
– Избили мою женушку?
Ксения фыркнула.
– Чуть-чуть не считается.
Он смотрел в ее счастливое лицо, в сияющие глаза, и у него не находилось слов. Язык точно одеревенел.
Она такая… нереальная! Счастливая, что аж в груди сводило. Лежит, улыбается. Довольная… И кожа светится. Что там девы другие говорят про многочисленные косметические процедуры?
Всех срочно на октагон.
– Все? Можем ехать домой?
– А ты?.. Уже отзанимался?
– Мне эндорфина с лихвой на сегодня хватит.
Он протянул руку. Ксения ее приняла. Он потянул девушку на себя, и они совместно поднялись. А для непонятливых Юрий ее еще крепче прижал.
Мария Николаевна даже бровью не повела, когда увидела их вдвоем.
– Ваня покупался, спать уложился, – намеренно искажая слова, сказала она, засобиравшись.
Провожая няню, Юрий протянул ей две купюры.
– Небольшая премия, Мария Николаевна.
Женщина всплеснула руками.
– Да вы что! Это же много…
– Берите. – Он понимающе кивнул и прикрыл дверь.
Они успели поочередно принять душ и поужинать.
О том, остается он или нет, разговор не велся.
***
– У тебя и тут синяк, Ксюх...
Она задрожала, вцепившись в короткие волосы Юры.
Нет, нет...
Что он творит...
– А еще где есть?
Его губы обожгли внутреннее бедро.
– Если увижу еще хотя бы один… Не пущу больше ни на какой октагон!
Ксения с силой сжала подушку. Руки дрожали, спина покрылась испариной. Живот сводило одной судорогой за другой.
– А как ты их увидишь? – Этот хриплый, надсадный голос не мог принадлежать ей
– Как?..
У Юры был такой же. Отличался лишь более низкой вибрацией.
– А вот так! Буду рассматривать каждую клеточку твоего тела.
