— Желтая карточка, Янка. Еще одно слово, и будешь засыпать в тишине.
— Все-все. Молчу. Пожалуйста, продолжай, властелин всея Руси.
Он и продолжает, подыгрывая ее тону.
— Сказ о том, как Рагнарины Москву брали.
Глава 12
Я хочу прошептать, а кто услышит,
Я хочу закричать, как можно тише…
© Тина Кароль «Выше облаков»
Утро подкидывает Шахиной свежие впечатления. Разомкнув веки, девушка, заторможенно моргая, провожает остатки сна и столь же медленно осмысливает незнакомые ощущение.
Спину греет большое и твердое тело. В ягодицы упирается та самая интимная мужская часть, с которой ей только вчера довелось познакомиться. Поразительно, но этот будоражащий эмоции натиск не смягчает даже толстая махра халата. Плечи и грудь увесистой тяжестью придавливает сильная, по всем соображениям Яны, рука. Затаив дыхание, она рассеянно осматривает выпирающий рисунок вен и темную поросль волос, которая спускается до самого запястья мужчины.
— Доброе утро, котенок, — здоровается Рагнарин осипшим после сна голосом.
Мерное дыхание горячит макушку, а грубоватая ладонь слегка сжимает ее расслабленную кисть.
Оглядываясь, девушка неосознанно подтягивает к груди одеяло.
— Доброе утро, — ее собственный голос звучит натужно высоко.
Денис смеется. И от этого хриплого, вибрирующего по застывшему воздуху спальни звука у Шахиной по коже сбегают миллионы безумных мурашек. Она застывает с открытым ртом, когда Рагнарин, не пытаясь как-то прикрыть наготу, поднимается с кровати и проходит к окнам.
— На улице снег, Янка, — произносит спокойным тоном, как будто это не первое их общее утро.
— Угу-м, — протягивает она, садясь на постели. — Классно.
А когда мужчина оборачивается, едва удерживается от того, чтобы не прикрыть ладонью глаза. Нервно откашливаясь, познает крайнюю степень смущения. Но, помимо этого, чувствует и другие не менее сильные реакции. Удивительная горячая волна скатывается с груди вниз живота и оседает там невыносимым напряжением.
— Тебе нужна ванная?
— Иди первый, я еще поваляюсь.
Какой-то странный надрыв слышится даже в ее голосе. Благо Денис никак не реагирует. А Шахина, взволнованно сглатывая, зажмуривается и задерживает дыхание. Выдыхает, как только слышит хлопок закрывающейся в ванную двери.
Стараясь двигаться бесшумно, выбирается из-под одеяла и на нетвердых ногах следует к своим вещам. В телефоне висят уведомления мессенджера.
Мехмед Шахин: Позвони, когда проснешься.
Мехмед Шахин: К нам на завтрак заедет Йигит. Хочет тебя увидеть.
Едва она прочитывает сообщения, мельтешат точки нового набора текста со стороны отправителя.
Мехмед Шахин: Доброе утро, Айна.
Мехмед Шахин: Йигит будет у нас через двадцать минут.
Контролируя подступающую панику, Яна быстро набивает ответ.
Яна Шахина: Доброе утро, папочка! Займи его разговором, прошу тебя. Мне нужно привести себя в порядок. Я вчера легла поздно и с мокрой головой. Сейчас только проснулась.
Мехмед Шахин: Хорошо. Ждем.
Яна Шахина: Спасибо, папочка;)
Выйдя из ванной, Рагнарин обнаруживает свою смешливую и неординарную гостью полностью одетой.
— Ты же в офис сейчас, да? — спрашивает с ослепительной улыбкой, вдевая в ухо сережку. — Я тоже домой заскочу.
— А потом? Останешься у меня еще сегодня?
Замечает напряжение Яны, но никак не комментирует, решая, что ей все же нужно больше времени, чтобы привыкнуть к нему. Больше, чем он изначально рассчитывал.
— Ага. Только кое-какие вещи и учебные материалы прихвачу, чтобы вечером было, во что переодеться и что почитать.
— Читать тебе будет некогда, — оглашает, дергая на себя дверь гардеробной. — Постарайся поучиться дома, котенок. У тебя будет часа три.
— Окей. Я быстро умоюсь и побегу.
— Куда побежишь? — Денис притормаживает на пороге, останавливая и ее взглядом. — Я отвезу. Лучше, если не сложно, сделай кофе. Выпьем, и поедем.
— Да я на метро, — беззаботно отмахивается девушка. — Это сэкономит твое время. Ну, кофе тебе, конечно, сделаю. Сейчас. Двери захлопываются?
Как ни странно, Денис чувствует раздражение. И оно неожиданно ядовитое: тяжелит все тело, а в груди бьется едкой горечью у самого горла. Не обидеть бы ее ненароком с таким настроем.
Что за человек? Почему с ней ему приходится все повторять по два раза? Если не больше.
— Не выдумывай, хорошо? Когда у меня не будет времени, Ян, я тебе об этом сообщу. А если говорю, что подвезу, значит, располагаю запасом. И, пойми меня сейчас буквально, я хочу тебя отвезти.
По какой-то неясной в тот момент для него причине девушка сильно смущается под напором его глаз. Опираясь ладонью на стену, отводит свой взгляд в сторону.
— Окей, — слабо кивает, не размениваясь на привычные препирания и уточняющие вопросы.
А его не отпускает мысль, что она пытается от него сбежать.
— Я там… — прочищает горло, — разберусь с кофемашиной?
— Ты спешишь? — прямо спрашивает ее Денис.
— Нет. Вовсе нет, — только вот отрицает крайне бурно. — Не хочу тебя задерживать.
Третий заход.
— Я же сказал, если у меня не будет времени, ты это услышишь. А сейчас успокойся.
Переводит дыхание, чтобы вернуть голосу необходимую с Шахиной мягкость.
— Разберешься. Там все понятно.
— Окей, — Янка снова выдыхает, будто машинально, не глядя на него.
И забегает в ванную гораздо шустрее, чем вчера, когда, казалось бы, причины волноваться были действительно оправданными.
Стараясь не зацикливаться на поведении девушки, Денис входит в гардеробную. Натягивает боксеры. Снимает со встроенной в нише стойки первую попавшуюся вешалку. Накидывает на плечи белоснежный хлопок, следом — брюки. Неторопливо перебирает ремни.
«Отходить бы по заднице…»
Во всех движениях — привычная уверенность и точность, но в мыслях — непонятный раздрай. Интуитивно что-то в ее поведении ему не нравится. Только вот, что?
Соседняя дверь хлопает. Доносится выкрик:
— Все. Я вниз. Сахар? Сливки?
— Сюда иди, — произносит негромко, но так, чтобы она услышала.
— Что? — робеет Яна.
Прислоняясь щекой к дверной коробке, не скрывая интереса, наблюдает за тем, как он застегивает манжеты.
— Без сливок. Сахара одна ложка, — голос все еще звучит сурово.
Продолжает анализировать ее поведение, пытаясь определить источник волнения. Источник, который совершенно точно находится за пределами его влияния.
«Отец…»
«Сказала же, что решила с ним…»
Вчера не нервничала. Сама к нему домой с ночевкой напросилась.
— Ложка? Или, может быть, ложечка? — дразнит Шахина, привычно искря эмоциями.
Только Дениса и эти ее заискивающие улыбочки сейчас не умащивают.
— Яна, — выговаривает без какого-либо давления, а получается все равно грубовато из-за осевшего голоса.
— Что?
— Осторожно.
Чуть округлив глаза, она, скорее всего, машинально выдерживает его потяжелевший взгляд. И сама его удерживает. Не отпускает.
— Денис?
Ощущая неясный внутренний толчок, вынуждающий его не терять с ней бдительность ни на секунду, Рагнарин слегка щурится.
— Ну?
И она говорит то, что он в тот момент и представить себе не мог.
— Кажется, я в тебя влюбляюсь.
Произносит очень легко, с огнем и драйвом, восторженными нотками и девчачьей мечтательностью, а у него внутри все цепенеет, превращаясь в ледяную глыбу.
— Кажется? — уточняет сухо.
Резко накрывает отходняк. Рвет грудь эмоциями. Топит. Ослепляет незнакомыми ощущениями. Денис хладнокровно держит удар лишь потому, что привычка сильнее гипнотического накала, который обрушивает на него Янка.
— А может, нет, — так же легко добавляет она, якобы просто размышляя в процессе разговора. — Не знаю. Проверим, да?
«Что за девчонка?»
