Один Учителя победил! Он был по списку вторым, но Ларсу не понравилось обилие холодного оружия в доме мастера. Он, Ларс, вообще не любил ни ножей, ни мечей, ничего, что разрывало плоть, если это не руки. Поэтому и от него ушли, при этом всю дорогу до следующего мастера Учитель шел, качая головой, размахивая руками и что-то бубня себе под нос.
И, как и подобает, лучший учитель оказался пятым и последним в списке. Победил он Ларса Торсена быстро и умело, что даже Нэя восхитило. И, недолго думая, все трое отравились в близлежащий трактир отметить удачный день. Мастер нашел хорошего ученика, третьего к его двум, а Учитель был рад, что нашел мастера, способного поставить удар и усилить мастерство Нэя.
Так думалось Нэю, но оказалось, все совсем наоборот…
Трактир стал продолжением испытания для мастера и будущего Учителя Нэя…
И тот его провалил.
Мастер очень быстро напился, и из его уст понеслось такое, что хоть уши затыкай.
И Ларс как Учитель — дерьмо! И ученик его, то есть Нэй, не то чтобы учиться, а сперва пусть все отхожие места вычистит, а уже после он посмотрит, стоит ли заниматься с таким придурком. И еще что-то в том же духе и теми же словами, которых лучше не слышать в доброй компании.
В общем, разошелся не на шутку. А в конце всей этой тирады взял, да и ударил Учителя в лицо!
Да, Ларс не ожидал удара, и поэтому натиру после ходил с хорошим синяком под глазом. Он сказал, что это урок на будущее, и слепота не оправдание.
А после удара секунд пятнадцать сидел замершим и недвижимым, продолжая слушать оскорбления несостоявшегося учителя Нэя, который очень испугался за Учителя своего.
Но, как оказалось, зря…
Оскорбления переполнили чашу терпения Ларса, и он двинулся. Резко, быстро, зло! Любой бы зрячий позавидовал этой его реакции и силе!
Первый удар пришелся деревянной ложкой по лбу хама, но так, чтобы голова его не откинулась назад, а наоборот, по инерции ушла вперед…
Второй удар ложкой пришелся по подбородку, пьяница еще не понял, что происходит, поэтому продолжал еще что-то говорить, поэтому удар сомкнул челюсть так, что клацнули, если не треснули зубы…
Третий, двойной удар, пришелся ладонями Учителя по ушам болтливого мастера, который даже о пьяном стиле ничего не слышал. Удар совершился со звоном, и вот тут хам мог бы и закричать, но не успел…
Потому что четвертым ударом Учитель впечатал голову пьяницы, хама и болтуна в столешницу, и если тот и хотел крикнуть, то звук застыл, так и не прозвучав; удар вырубил несостоявшегося учителя мгновенно.
Нэй даже испугался, не убил ли его Учитель. Тот ответил, что очухается, но большую часть сегодняшнего дня забудет. Они так и ушли. Учитель заплатил три дуката за еду и беспокойство. И еще пару дукатов на лечения зубов идиота (все-таки, видимо, треснули). Так и сказал:
— Идиоту на зубы.
И ушли.
И больше Учитель к вопросу о зрячем наставнике не возвращался. Хотя иногда, когда Нэй смазывал удары, говорил, качая головой, что мастер ведь отличный, но у нас и своих глупостей хватает.
Хотя что-то изменить в тренировочном процессе требовалось. Просто все вдруг стало каким-то рутинным и пресным. Однообразие стало угнетать. Учитель стал каким-то невнимательным, удары его стали сильнее, чем обычно, отчего Нэй, частенько пропуская их, получал ощутимые синяки и ссадины. Конечно, Ларс всякий раз извинялся, но чувствовалось, что Учитель и Ученик потеряли темп. И ни книги, и даже Орса не сильно разбавляли происходящее. Да, в городе Нэй заряжался положительной энергией, но при этом Учитель мрачнел с каждым днем. Замыкался и ворчал все больше и больше.
Требовалась какая-то перемена, что-то новое, свежая идея, новый взгляд.
И, как оказалось, у Учителя нашлось решение.
Еще в начале лета. В переходную Альну Учитель отправил Нэя в Орсу раньше, чем обычно. Еще в пятницу, разрешив вернуться, кто бы мог подумать, в понедельник! Такой щедрости от Ларса Нэй не ожидал, но и расспрашивать, почему ему дается четыре дня свободы, не стал.
А когда вернулся, как и положено в понедельник, то на поляне-стадионе его ждал сюрприз!
Любопытная и странная конструкция, названная Учителем «Дорогой в Небо».
Двадцать столбов разной высоты и диаметром сантимов в сорок, не больше. Самый маленький — пол-ярда, самый большой все десять ярдов. И между столбами тоже пол-ярда расстояние. Закреплены в земле умело и профессионально, но все же, дотрагиваясь до них, чувствовалось, как они, особенно самые высокие, ходят из стороны в сторону. Немного, но на их вершине заметно.
Вот эта Дорога в Небо и стала глотком свежего воздуха в тренировочном процессе. Но преодолеть ее оказалось не так уж и легко.
И самое первое преодоление вышло комом.
Впрочем, стоит отметить, что условия подъема по Дороге, которые задал Учитель, были достаточно сложными.
Или ты прыгаешь на одной ноге со столба на столб, или руками должен поднять себя на следующий столб, или перетекать водоворотом, не останавливаясь.
Когда учитель ему сказал эти условия подъема, то Нэй даже головой замотал от неверия, что это возможно. А учитель взял и поднялся очень быстро на двадцатый столб! Исполнив все три условия зараз! (Нэй не знал, что Учитель готовился к этому преодолению всю прошлую ночь, перед появлением ученика, и пару раз он падал, очень крепко подвернул ногу, но виду не показал).
Нэй, конечно, тут же попытался повторить успех Учителя. Решил для начала попрыгать на ноге, посчитав это самым легким из возможных условий.
Ну да, попрыгал…
Первые три столба прошли на ура! Но на четвертом Нэй оступился (в голове сверкнула радость от того, что так легко все получается) и, забыв обо всем, чему его учил Учитель, плохо упал, крепко приложившись спиной о землю и вывихнув руку.
Руку Ларс вправил, дал немного отлежаться Нэю, а после нещадно, две натиры гонял его по усиленному курсу падений. Это был настоящий кошмар, так как пришлось вспомнить все азы тренировок падения и прыжков (прыгать и падать с любой высоты, с которой можно прыгать и падать), которые были пройдены так давно и, оказывается, совсем недавно, но напрочь были забыты Нэем. При этом казалось, что Учитель просто мечтает, чтобы тот сломал себе шею раз и навсегда, тем самым избавив себя от столь забывчивого ученика!
Но Нэй не сломал ни руку, ни ногу (что удивительно) и уроки запомнил раз и навсегда. Но для преодоления «Дороги в Небо» этого оказалось недостаточно.
Да, он научился, вспомнил, как падать и прыгать, но это умение, казалось, только мешало. Любое лишнее движение, любая глупая мысль, особенно об Орсе и Райсе, любая остановка приводили к одному — падению. Ну, никак не получалось у Нэя на одном дыхании пройти эту Дорогу, обязательно где-нибудь на тринадцатом или четырнадцатом столбе (прогресс — еще натиру назад он застревал на седьмом — восьмом) остановится, задумается и вот он уже на земле. Даже медитация не помогала. Нэй постоянно витал в мальчишечьих облаках. В его голове не переставая бурлили глупые мысли, ароматы, ласки, поцелуи. На земле он еще мог сосредоточиться, но здесь, на «Дороге в Небо», на пяточке в сорок сантимов и с пропастью под ногами, его голова взрывалась от мыслей, и как их обуздать, он не знал совершенно.
Вот и сегодня падение с семи ярдов с четырнадцатого столба. Лучше не знать, о чем он там задумался, хотя чего уж там — о Райсе!
Порой ему казалось, что он в нее влюблен или она в него. И вот эти мысли, поиски неизвестного в неизвестном направлении и, может, даже ревность в каком-то смысле и сбивали его с толку.
Но в этом было и положительное. Так как Нэй с новым еще более сильным рвением принимался за, казалось, уже давно рутинные тренировки. Потому что надеялся, что именно удары по невидимым противникам освободят его голову от глупостей (любовь — это глупость?), непонимания (любит или не любит и вообще, что такое любовь?) и страха (а куда от страха деться?) и он, наконец, преодолеет непреодолимую до сих пор «Дорогу в Небо».
