Еще сильнее притянул к себе:
— Если решил мстить — мсти! Не задумываясь и не останавливаясь! Но если задумался, промедлил, решил понять, что и зачем, тогда и в самом деле остановись и подумай, а так ли важна месть для тебя? Что даст тебе эта месть? К чему приведет, и к чему придешь ты? Месть — не выход из замкнутого круга, но из него всегда можно выйти, осознав, что месть не выход! Но если решил мстить, делай это с силой, с размахом и властью! Чтобы никто не говорил потом, что твоя месть была глупой и бессмысленной! Хотя месть всегда глупа и бессмысленна. Она не дает ничего, кроме могилы, твоей могилы… на кресте которой будет написана лишь одна фраза: «Он отомстил, но обрел ли счастье?
Он отпустил Нэя и снова лег на ложе:
— О! Он уже здесь! Еще немного, друг мой. Еще немного. И ты тоже тут? Не ожидал тебя увидеть, — вздохнул, посмотрел своими бельмами на Нэя: — Я оставляю тебе большое наследство, думаю, граф Монте Кристо обзавидовался бы. Где? — усмехнулся, — Ну, найдешь.
Помолчал.
— И моя последняя просьба. Когда умру, сбросишь мое тело в огненную реку, и никаких поминок! Хотя разве это остановит Мелису.
У Нэя закапали слезинки из глаз.
— Поплачь. Поплачь. Это даже мужчинам помогает. А в смерти нет ничего страшного, если, конечно, она приходит вовремя, а не раньше срока. А меня она, кажется, даже заждалась, — он снова взял, сжал руку Нэя. — Спасибо тебе за все. За все, что ты дал мне. За те светлые дни, когда я радовался, что жизнь моя прожита не зря. И прости за палку.
Нэй улыбнулся сквозь слезы:
— Она научила меня бегать.
Теперь улыбнулся Учитель:
— Все. Я ухожу, — он глубоко вздохнул. — Прощай! И не держи зла, если что.
— Учитель!
— Мы те, какими нас делают демоны наших душ.
И последний вздох…
Нэй закрыл глаза, чтобы сдержать слезы. Он уже поплакал — хватит. Но слезы предательски продолжали течь. И он не выдержал.
Разрыдался!
Уткнулся головой в соломенный матрас рядом с телом Учителя и заплакал.
В голос.
Минут на пять или больше.
Затем резко сел. Вздохнул. Все, хватит! Поплакал и будет! Еще вздохнул, приводя свое внутреннее состояние в порядок.
Слезы больше не текли. И на щеках высохли.
Нэй не стал проверять смерть Учителя. Он просто взял его тело на руки, удивившись, каким оно вдруг стало легким. Вот именно легким, а не тяжелым! И двинулся по пещерному коридору к красному зареву невдалеке.
Он так и не смог понять, что же он видел в тот момент, когда оказался в пещере Учителя. Огненное зарево или все-таки свет фаера? На самом деле, если бы он, как мотылек, пошел на зарево, то обязательно бы свалился в огненную реку. Но каким-то образом он повернул именно на свет фаера, который, несмотря на свою слепоту, почти всегда включал Учитель. Правда, он клялся, что не включал его, точнее, если он несколько дней лежал неподвижно, то фаер просто израсходовал свою энергию. В общем, Нэй всегда путался в этих мыслях. И вот снова голову повернул, но фаер светил очень тускло, почти не видимо, а зарево…
Еще несколько десятков шагов, и вот она — бездна огненная. Один неосторожный шаг, и можно вниз в огонь упасть. И не так чтобы жарко, но сила и энергия этого места чувствуется.
Нэй посмотрел на лицо Учителя. Смерть не красит, но это правило не коснулось Ларса Торсена. Спокойное и отрешенное и даже в чем-то счастливое.
— Славно ты пожил, вот и покой твой! — проговорил Нэй, а вслед этой фразе прочитал отходную молитву и завершил все вселенской: «Брат наш небесный…»
И…
И, немного напрягшись, выбросил руки вперед, придавая телу Учителя определенный импульс. Последний путь или последний полет.
И никакого всплеска — тело сгорело еще в воздухе, не долетев до огненной реки.
А через час Нэй уже стоял, полностью обнаженный, на самом высоком столбе «Дороги в Небо».
Эта дорога всегда давалась ему с небольшим трудом. Всегда на каком-нибудь из столбов Нэй останавливался на мгновение. Заметить невозможно, но он всегда их чувствовал.
А сегодня, сейчас он взлетел на вершину, не останавливаясь, не сбавляя темп. Быстро, уверенно, мастерски. Как делал это только Учитель! Его знания?
На руках сначала постоял. Потом спустил свое тело на срез, вершину, на которую сел, как на стул. Но так просидел немного — секунд пять. Затем снова поднял себя на руки, изогнулся и встал на ноги. Сначала на левую, затем на правую. И уже после обе ноги обрели точку опоры на вершине.
И все это с закрытыми глазами. Подъем и вершина.
Ветер обдувает его кожу, тело. Немного раскачивается столб от порывов.
И наконец Нэй открыл глаза.
Вздохнул.
Вот и кончилось детство. И юность милая прошла.
Как-то не удалось в игрушки поиграть. Сразу все слишком серьезно стало. И Учителю многое не сказал, что хотел.
Да, он задумался о мести, слишком долго ждал. Но ожидание того стоило.
Он отомстит, но совсем по-другому.
А дальше совершенно новая жизнь. Без прошлого, которое он надеялся, что оставил… нет, не за спиной, а позади себя. И с будущим, в котором нет прошлого. Нет, к сожалению, Учителя, и, он надеялся, что нет и старых врагов.
Впереди пока совершенно чистая дорога. Ни облачка, ни грязи, ни…
Нет, дождик собирается и вскоре накроет его с головой.
Жизнь — это ведь не сухая дорожка.
Но Нэй был уверен, что не промокнет. Он подготовился и зонтик подготовил.
Сила. Любовь. Знания.
И с демонами разберется.
Не впервой…
А шестой и седьмой столбы и в самом деле неправильно вкопаны!
Снайперы, чтоб их…
Конец
