Мы будто из его кабинета переместились в парилку.
Напряжение нарастает.
Капельки пота выступают на лбу, тонкая ткань блузки насквозь промокает от жара, вызванного его пальцами.
Они уверенно держат своё, как добычу.
Воздух горит вместе с одеждой на мне, сложно дышать!
Отличная альтернатива Финской сауне, кстати.
— Лев Валентинович!!! — пытаюсь притормозить мужчину, ибо его пальцы оживают и начинают исполнять массирующие движения.
— Что! — ещё и огрызается.
Недоволен, что потревожили, что отвлекают от процесса.
— Можно узнать, что вы делаете?!
— Массаж сердца, — недолго думая, выдаёт.
— Какой ещё массаж? Я в порядке!
— Я видел! Ты вот-вот потеряешь сознание, я тебя реанимирую.
Отличная отмазка, чтобы облапать.
— Х-хватит…. Этого достаточно! Я в-взбодрилась!
Оттолкнуть собираюсь, но он словно наперёд просчитывает ход моих мыслей.
Идёт дальше. Прибавляет напора и силы.
Рывком привлекает к себе…
Теперь я оказываюсь прижата не к стене спиной, а к нему.
Он обездвиживает меня, обхватив левой рукой оба моих запястья, а правая…. начинает движение, перемещаясь по груди прямиком к пуговичкам моей блузки.
— Лев Валентинович… — на шёпот перехожу, — это лишнее. Вы здоровы?
— Я знаю чего хочу….
— Опомнитесь! Это же я, ваша помощница! Ходячая катастрофа, тысяча и одна беда…
— Я в курсе, но мне надо кое-что проверить. А вдруг!
— Вы терпеть меня не можете, почему вы меня обнимаете и раздеваете?
— Тшшшш, сделай тишину, Маюш, я быстро.
— Ну уж нет! — дергаюсь, исполняя попытку высвободиться.
Двинув попой назад, сразу натыкаюсь на его оттопыренную ширинку, и… становится жарче в разы.
Боже, как бы и мне не сорваться? Это же будет такой позор, если он узнает правду, а с ним и вся фабрика узнает, какой разврат мы совершили.
Подруги меня засмеют.
Я всегда делилась с ними своими фантазиями, как я ненавижу босса, как мечтаю его приземлить, перевоспитать, раздавить в лепёшку, но….
Как так вышло, что я взяла и бесповоротно в него влюбилась?
Я уже сама готова прийти ему на помощь — помочь расстегнуть пуговички, чтобы ускорить процесс.
Но есть вещи, которые не дают мне это сделать.
Голос моей совести.
Мои принципы и опасения.
Секс у нас случился по пьяни, по ошибке — я должна всегда помнить об этом и поступить правильно.
Не строить розовых иллюзий! Не влюбляться в бабника.
— Пустите, это неправильно! Я не хочу!
Начинаю бурно и часто дышать, когда пальцы босса расправляются с первой пуговицей.
— Да подожди ты, минуту, я только посмотрю… Не сопротивляйся!
— Как вы смеете! Это же приставание на рабочем месте! Домогание! Злоупотребление полномочиями! Да что с вами в последнее время?!
Опять делаю попытку улизнуть, а он чиркает губами по моей шее.
— Неа, это не то, что ты думаешь.
Его небритый подбородок, немного колючий, царапает мою кожу, и в нижней части живота ёкает.
Он небрежно расстегивает вторую пуговицу, уже почти видно кружево лифчика.
— Вот так, хорошо…. — выдыхает шумно, а меня резко осенило.
Может он ищет хозяйку трусиков?
Но, честно, была уверена, что меня он будет подозревать в самую последнюю очередь.
Допустим, он схватил меня за грудь случайно, тогда я тоже случайно наступлю ему на ногу.
Время на принятие решений две секунды, другого варианта нет.
Мало того, что он почти раздел меня, так ещё и шарфик сползает…
Лев ни в коем случае не должен увидеть на моей шее засос.
По кабинету разносится звук хлопка, Лев отвлекается, размыкая руки, я вырываюсь на свободу, ура!
— Неуклюжая, как всегда! — вдогонку летит сто ругательств. — Ботинки новые, знаешь сколько они стоят???
В темпе отхожу к двери, застёгивая пуговицы обратно, пока босс сзади скачет на одной ноге.
— Ой, извините, — строю невинное личико, — неловко получилось… Я не хотела! До свадьбы заживёт.
И, спасибо обстоятельствам, только успеваю закончить фразу, в кабинет входят близнецы — братья Злобина.
— Утро доброе, братишка!
Братья смотрят на нас немного растерянно, но с любопытством.
— Лев Валентинович, я подумаю, как можно уладить проблему с подпорченным имуществом фирмы, а вам нужно срочно в отпуск.
Берусь за дверную ручку, добавляя с насмешкой:
— Или в бордель, раз не хотите жениться. Вам явно не хватает… эээм… женской ласки.
При них Злобин не станет на меня нападать и делает каменное лицо.
— Мы не вовремя?
— Что она имела в виду? — шутят мужчины.
На этом моменте я закрываю дверь, собираясь вернуться на своё рабочее место.
Выдыхаю, плюхнувшись на стул. Пронесло!
Хотя на мне был другой комплект, но всё же….
Я делаю предположение, что Злобину не даёт покоя мысль, с кем он отжёг на корпоративе.
Вот пусть теперь попотеет! Пусть побегает, ища свою сногсшибательную Снегурку!
ГЛАВА 25
На следующий день
— Девочки, я вам сейчас такое расскажу, — Алла заходит в раздевалку и светится будто новогодняя ёлка, — кажется босс на меня запал.
— Это как?
— Глядите сюда!
Она демонстрирует всем свою бледно-розовую блузку, на которой растекается большое коричневое пятно.
Пахнет кофе. Американо, без сахара, без молока. Предполагаю.
Босс пьёт только такой, я уже мастер по его приготовлению. Любит покрепче.
— Ого, что случилось?
— Жаль блузку, надеюсь пятно можно вывести без проблем, и ты не обожглась. Как это случилось?
— Лев Валентинович на меня кофе опрокинул, — хихикает Алка и краснеет, — и сам полез его вытирать платком, да под бюстик ко мне залез.
— Вот ты размечталась!
— Клянусь! Это не была случайность, а его завуалированный подкат!
— Это невозможно, — качает головой Света, — тебе показалось, Злобин всех нас терпеть не может. Всех до единой.
— Аллочка, ты переработалась. Ну ещё немного оставалось, впереди выходные и долгожданная поездка на горнолыжный курорт!
— Не его уровень. Как ни крути, хоть в долгах, но мажор есть мажор.
— Ему по душе фигуристые шпалы с раздутыми губами и параметрами девяносто-шестьдесят-девяносто.
— Типа Венеры, вот не зря он мочалку на работу взял.
— Мы для его Высочества всего лишь рабыни, а с такими фу-фу-фу иметь что-то больше, чем пошив трусов, это преступление.
— Полностью согласна.
— Не знаю, — обиженно хлюпает носом Алла, опускаясь на скамейку рядом со мной, — вы бы видели его взгляд…. таким можно сжигать целые города….
— Или сердца наивных девственниц, — хохотнув, Света захлопывает дверцу шкафчика, — фу, не нравится мне эта форма, терпеть не могу серый цвет.
— Плюсую! Мышиный цвет… мы как серые мыши… Сто процентов так было специально задумано!
— Венера ткань выбирала, — оглашаю я, поправляя на шее шарфик.
Засос ещё не рассосался, а шарфик вызывает подозрение, между прочим.
Девчата пару раз уже интересовались, почему я поменяла стиль, никогда же шарфы не носила. Я сказала, что горло немного застудила.
Оглядываю себя напоследок в зеркале, и за моей спиной вырастает она.
Явление Милосской произошло как в фильме ужасов.
С недовольной миной и потемневшими, как у демоницы глазами, управляющая с отвращением уставилась на нас.
— Опять копаетесь, клуши! Рабочий день стартует через пять минут! Десять процентов от зарплаты для штрафа маловато? Что ж, могу удвоить.
— Оооо, началось.
— Явилась.
— Когда уже она захлебнётся в своей же желчи?
Работницы цеха, перешёптываясь, направились к выходу.
— Я всё слышу!
Кошмар, а что у неё с губами? Она будто сунула их в розетку.
Её губы стали больше, а скулы выразительней.
Нашпиговала себя ботоксом, да переборщила от жадности стать похожей на голливудских див.
