Наконец Лавгуд поднялась со своего места и с полусонным видом поплелась к гриффиндорскому столу. Сказав что-то Поттеру, она постучала по шляпе волшебной палочкой. Шляпа разинула пасть и издала весьма правдоподобный рёв, долетевший даже до преподавательского стола. Снейп едва не плюнул в сердцах и отвёл взгляд. Следовало признать, что создав эту шляпу, девчонка проявила себя, как весьма искусная ведьма. Эти бы умения — да на благие цели, а не на то, чтобы подтвердить репутацию сумасшедшей. Дождавшись, когда это странное существо покинет Зал, Снейп рывком поднялся из-за стола и быстрым шагом направился к выходу.
Разумеется, Снейп понимал, что нынешний состав слизеринской команды по квиддичу далёк от совершенства. Свои надежды он возлагал на юного Малфоя, которому было вполне по силам поймать снитч, опередив в этом Поттера. Кроме того, он весьма одобрительно прислушивался к песенке, которую распевали на трибунах его «змеи» и благодаря которой младший Уизли был совершенно деморализован. Какое-то мстительное удовлетворение поднималось у него в груди, когда он ощущал стыд и бессильную ярость гриффиндорского вратаря, на которого взирали сотни глаз и который под этими взглядами чувствовал себя, будто голым на ярко освещённой сцене. Совсем так же, как когда-то… Снейп резко оборвал себя, запретив об этом думать. Но чувство удовлетворения не покидало его в течении всей игры до тех пор, пока Поттер не поймал этот дракклов снитч. Его слизеринцы проиграли. Но, судя по тому, что происходило на поле, морально они были не сломлены. Малфой, презрительно кривя губы, точно так же, как это делал его отец, что-то говорил Поттеру. Тот изо всех сил старался его игнорировать, отвернувшись к своей команде. Но Малфой не унимался. Кажется, он своими высказываниями крепко достал близнецов Уизли, потому что тех удерживали всей командой, дабы они не накинулись на продолжавшего что-то говорить им Драко. Снейп сощурился и презрительно скривил рот.
В этот момент кто-то из близнецов вырвался из рук державшего его Поттера и кинулся к Малфою. Поттер помчался следом. Вот он уже оказался перед Малфоем и… И ударил его кулаком в живот. Тот вскрикнул, а Поттер накинулся на него и бил до тех пор, пока его не отбросило от Малфоя чьё-то заклятие. Что ж… Эта ярость и эта ненависть были так же хорошо знакомы Снейпу. Он был благодарен своим слизеринцам за то, что они заставили представителей Гриффиндора испытать те чувства, которые когда-то жгли его душу, точно раскалённое железо… Впрочем, почему «когда-то»? Они и сейчас жгут ему душу, стоит только вспомнить тот весенний день в конце пятого курса…
Снейп быстрым шагом спустился с трибуны и встретил Малфоя у входа в раздевалку. Вид у него был весьма потрёпанный. Зайдя вместе с ним внутрь, Снейп холодно поинтересовался:
— Как вы себя чувствуете, мистер Малфой?
Тот быстрым, каким-то змеиным движением языка слизнул кровь с разбитой губы и мрачно произнёс:
— Не слишком хорошо, господин декан. Думаю, мне придётся обратиться в больничное крыло. Вы видели — на меня напали двое.
— Разумеется.
Голос Снейпа был по-прежнему холоден. Он не собирался проявлять избыточное сочувствие к мальчишке, который не сумел добыть победу для их команды. Остальные игроки стояли, потупившись, в разных концах раздевалки.
— Надеюсь, этих двоих накажут как следует? — Малфой смотрел на него уже более уверенно. — По крайней мере, мой отец узнает об этом, — презрительно протянул он.
— Я прослежу, чтобы наказание для них было адекватным, — Снейп казался абсолютно невозмутимым. Он обратился ко всем игрокам:
— Что ж. Вы показали довольно приличную игру. И не ваша вина, что ваш ловец оказался слабее гриффиндорского ловца, — при этих словах Малфой будто сжался, теряя всю свою уверенность. — Во всяком случае, приложенные вами усилия не привели к желаемому результату. Полагаю, выводы вы сделаете самостоятельно, — эти слова Снейпа были адресованы уже лично капитану Монтегю. Окинув ещё раз всех присутствующих уничтожающим взглядом, Снейп развернулся и покинул раздевалку. Досада от проигрыша слизеринской команды смешивалась у него в душе с презрением к юному Малфою — виновнику этого проигрыша. День оказался безнадёжно неудачным. Снейп, целый день пребывавший в дурном настроении, понял это вечером. Чёрная метка внезапно взорвалась болью, будто вспыхнула огнём. Повелитель требовал его к себе. Интересно, только его? Или это было общее собрание? В любом случае это давало ему возможность проверить на себе новое зелье. Зелье, сваренное без лишних примесей в виде крови этой полоумной девицы. Вспомнив её сегодняшнюю шляпу в виде львиной головы, Снейп снова досадливо поморщился. Драккл! Далась же ему эта сумасшедшая Лавгуд!
Снейп сунул в карман мантии флакончик с зельем, вызвал домовика, велев тому передать директору, что он срочно покидает Хогвартс по важному делу и быстрым шагом направился к выходу. Дамблдор знал, что означают слова Снейпа «срочно ухожу по важному делу». Теперь старик будет ждать его возвращения так, как никто и никогда не ждал. Горькая ухмылка скривила губы Снейпа. Ну, хоть кто-то его ещё в жизни ждёт.
Снейп сидел на стуле у длинного стола в роскошной гостиной Малфой-мэнора, где собрались Упивающиеся Смертью, вызванные сюда волею Повелителя. Он тяжело дышал, посеревшее лицо блестело от пота, волосы свисали вдоль лица жалкими мокрыми сосульками. Тело слушалось с трудом. Снейп, словно мешок с опилками, тяжело привалился к спинке стула, раскинув под столом обмякшие ноги и безвольно свесив вдоль тела обессилевшие руки. Только что он пережил один из сильнейших в своей жизни Круциатусов, которыми когда-либо награждал его Тёмный Лорд. Казалось, все внутренности его были разорваны в клочья, а после склеены самым дешёвым маггловским клеем, застывшим на них жёсткой коркой, безжалостно царапающей живую, истекающую кровью плоть.
Снейп сознательно вызвал гнев Повелителя, ответив ему весьма дерзким тоном на вопрос, что ему удалось узнать о пророчестве. Перед этим он докладывал Волдеморту об обстановке в Хогвартсе и о том, как живёт и чем занимается Гарри Поттер. Лорд слушал его весьма благосклонно. Снейп уже подумал было, что сегодня ему не удастся испытать действие своего Охранного зелья. Но тут Волдеморт задал следующий вопрос:
— Северус, удалось ли тебе узнать что-нибудь о пророчестве, как я тебе приказывал?
— Нет, мой Повелитель, — Снейп низко склонил голову перед ним, — Дамблдор замолкает всякий раз, когда я пытаюсь расспросить его об этом. Я был не слишком настойчив в своих расспросах, мой Лорд, из боязни вызвать его подозрения.
— Ты плохо работаешь, Северус, — в высоком свистящем голосе Волдеморта послышалась явная угроза. — Не злоупотребляешь ли ты моим доверием?
Тонкие гибкие пальцы Волдеморта поигрывали волшебной палочкой, недвусмысленно давая понять о его дальнейших намерениях. Снейп сам пошёл на обострение.
— Я предан вам всей душой, Повелитель, — вкрадчиво произнёс он, делая вид, что очень опасается гнева Хозяина. — Но нельзя требовать от меня невозможного. Я делаю всё, что в моих силах. Не применять же мне к старику легилименцию. Он мне этого просто не позволит сделать…
— Понимаю тебя, Северус… — Волдеморт сделал свою обычную драматичную паузу, за которой последовало неизбежное. — Круцио!
Вопреки ожиданиям, боль скрутила Снейпа в тугой узел. Казалось, ему одновременно ломают и дробят на мелкие кусочки все его кости и рвут на части все внутренние органы. Снейп упал на колени, до крови кусая губы, чтобы не дать вырваться из них дикому, звериному крику бесконечно страдающего существа, теряющего человеческий облик и способность что-либо соображать. Волдеморт прорывался в его сознание с такой настойчивостью, что у Снейпа хватало сил лишь на то, чтобы удерживать в целости окклюментный барьер. Он рухнул на колени, опираясь руками в пол, но даже в таком положении не смог продержаться и минуты. Он повалился на пол, сжавшись, свернувшись в позе эмбриона, обхватив себя руками и стирая зубы в порошок, только бы не заорать во весь голос от этой запредельной, рвущей его изнутри боли. Под конец пытки Снейп полностью потерял контроль над своим телом, и его буквально вывернуло наизнанку, после чего Повелитель посчитал, что с него на сегодня достаточно. И вот теперь Снейп сидел на стуле, обмякший, словно куль с дерьмом, и медленно приходил в себя. Первое, что он сделал, как только руки стали слушаться его — привёл себя в порядок с помощью Очищающего заклинания. По негласным правилам, принятым на собрании Упивающихся смертью, никто не должен оказывать помощь провинившемуся, которого постиг гнев Повелителя. Все наказания, применяемые Волдемортом к своим последователям, были направлены на то, чтобы причинить боль не только физическую. Тот, кто подвергся наказанию, должен был чувствовать помимо неё ещё и унижение, стыд за свою слабость и страдания, за то, что это видели все присутствующие. В первые годы служения Волдеморту самолюбие Снейпа во время таких наказаний страдало от унижения неизмеримо больше, чем тело — от физических мук. Впрочем, вскоре он привык и к этому. Среди Упивающихся не было ни одного человека, не испытавшего на себе гнев Хозяина. Каждый время от времени оказывался в таком положении, в котором Снейпу довелось побывать сейчас. Не был исключением и хозяин дома, красавчик Люциус, с которого мгновенно слетала вся его аристократическая спесь, когда он оказывался лежащим на полу и блюющим на свой шикарный ковёр в серебристо-зелёных тонах под цвет обстановки и помпезных портьер на окнах. И его прекрасные шелковистые волосы мало чем отличались от волос Снейпа, когда этот гордый патриций валялся лицом вниз в луже собственной блевотины.
