Шанс — это слово слишком сладко звучало для меня. А для Лики было поспешным. При всей её тяге ко мне, которую она безуспешно прятала. Я понимал, ей и хотелось, и кололось.
Явственно видел от неё отдачу. Чувствовал, как она жадно отдавалась страсти со мной. И как быстро позволяла потушить скандал утром.
Мы провели весь день в кровати и хотя Лика не рискнула принять душ вместе, а я не спровоцировал ни единой попытки заняться сексом. Мы оба отлично отдохнули.
— Ещё?!
Лика поднесла к губам кукурузную палочку с густо намазанной на ней шоколадной пастой. Мазнула по подбородку, измазала мой нос и только потом позволила её съесть.
— Всё-таки самая большая сладость — это ты.
Ухватиться за Лику не вышло, та предусмотрительно заранее отодвинулась к краю.
— Что мы делаем, Арчи? — скинула одеяло и села в кровати.
Моя футболка неприглядно болталась на ней, но даже так она оставалась привлекательной. Грудь соблазнительно проглядывалась сквозь ткань, и я не мог заставить себя отвести взгляд.
— О чем ты?
Я коснулся тонкой лодыжки, тронул округлую косточку и повёл ладонью вверх. Замер где-то на середине, чтобы вновь заскользить по бархатной коже. На внутренней поверхности бёдер рассыпались мурашки.
А я успел заметить, как Лика закусила губы и крепко зажмурилась. Её дыхание совсем сбилось, а моё замерло.
— Я об этом! — она хлестко хлопнула меня по руке, не дав забраться под подол футболки. Интонация голоса изменилась параллельно вдруг испорченному настроению.
— Мы взрослые и… — я не закончил, а бросился доказывать какие игры мы могли себе позволить.
Поцеловал ямочку под коленкой. Втянул носом запах её кожи, слишком дразнящий, чтобы перехотеть продолжать целовать каждый сантиметр её тела.
— Именно, — неуклюже отстранилась, села подобрав под себя ноги, натянув футболку на колени. — Я здесь из-за Лялькиного долга, но ты ставишь условия, а сам потом отказываешься следовать им, — замолчала на некоторое время, затем наклонившись, произнесла настолько тихо, что мне пришлось напрячь слух. — Возьми деньги, пожалуйста!
В шепот было вложено столько мольбы, что сердце стянуло чувством вины, буквально остановив его.
— Не возьму, — попытался остановить Лику, которая потянулась к сумочке на тумбе. — Мне не нужны от тебя деньги, — корявые доводы, предоставленные мной, словно пустые слова. — И долг этот чушь… теперь чушь.
— Тогда чего ты хочешь? Отношений?
Лика вспыхнула как спичка, и в прямом, и переносном смысле. Вскочив с кровати, она повысила тон. А сама изменилась в лице. Глаза сверкали гневным недоумением, щеки заливались краской гуще, чем в утреннее пробуждение. — Я не могу.
Голос дрогнул и сотряс её тело дрожью.
— Мы даже не пробовали, — прикрикнул в горячке и тут же пожалел.
Лика завертела головой, явно в поисках своих вещей. Потом кинулась к комоду. Решив бегством разрешить проблему. С первого раза дотянуться до одежды, сложенной в аккуратную стопку, не вышло.
Я перехватил тонкое запястье. Почувствовал какую-то внутреннюю дрожь в её теле, но уговорить себя сбавить обороты, не смог. Крепче сжал пальцы, притягивая её ближе. А встретив сопротивление, с силой дёрнул на себя.
Лика взбудоражено затрепетала в моих руках, упрямо уперев руки мне в грудь. Старательно держала дистанцию между нами. Пока я не оттолкнул её на кровать и не подмял под себя хрупкую фигурку.
— Мы даже не пробовали, а ты предрекаешь провал, — напоминаю Лике на чем мы остановились. Желание быть услышанным слишком велико, чтобы сейчас её отпустить.
— Мне не нужно пробовать, чтобы понять что дальше секса мы не уедем. А секс… не то что я сейчас ищу в жизни, — её глаза наполнились слезами. Её боль передалась мне и сглотнув горький ком, я привычно потянулся ближе.
Я до одури хотел понимать Лику. Знать те причины из-за которых она снова рубила тонкую нить. Я видел ранимую душу и впервые в жизни думал не о теле девушки, а о страданиях, которые она хоронила глубоко в себе.
— А чего ты ищешь? — наклонился так близко, что наши носы соприкоснулись. Об губы разбился горячий выдох. Прохладные пальцы погладили мои щеки, неспешно скользнули вверх. Смесь эмоций прошибала током, хлеще чем отвязный секс. Мягкая подушечка пальца тронула бровь, нежно задев серьгу.
— Я устала, Арчи! Мне не нужны эмоциональные привязки. Я хочу просто перестать бежать, вечно гнаться зачем-то. Хочу спокойно дышать, а ты…ты меня душишь!
Закончив, она сжимает губы в тонкую линию. Упрямую, непоколебимую. Надеясь оттолкнуть меня холодностью.
— Могу открыть окно, выветрить твоё ханжество.
Злая реплика подняла Лику на ноги одновременно со мной. И если я бросился к балконной двери, Лика поспешила одеться.
— Не утруждайся, — буквально выплюнула мне в спину. — Я ухожу дышать полной грудью.
— Не льсти себе, второй размер далеко не полная грудь. Видали и получше, — я нагло врал. Меня устраивала аккуратная, упругая грудь с розовыми сводящими с ума сосками.
— Да что ты можешь разглядеть своим жалким минусом?
Она воинственно скрестила руки на той самой груди. Выступила вперёд, в ожидании ответа.
— Твою заносчивость! Забыла где ты? И что я могу с тобой сделать?
Страх всполохами зажёг васильковые глаза, вскипятив в моих венах жажду показать ей самую тёмную свою сторону.
28. Артём
Лика вздернула подбородок. Растянула уголки губ в равнодушной ухмылке, стараясь показать мне, что ей плевать.
Плевать на все мои зло бьющие слова, словно пощечины. Плевать на меня, с моими корявыми, но вполне искренними проявлениями чувств.
Сейчас ей хотелось казаться сильной. Исправить своим невозмутимым видом то, в чём она призналась меньше минуты назад.
Сила, несломленность, гордость выпирали сильнее симпатии или желания остаться.
Прежняя Лика, ищущая спокойствия, вдруг вновь обратилась в бегство.
Быстро справилась со всеми пуговицами на рубашке, заправив ту в джинсы. Выпрямилась, горделиво расправив плечи. Источая уверенность и неподчинение никому.
В васильковых глазах блеснуло что-то вызывающее.
— И что ты можешь со мной сделать?
Я шумно сглотнул. Вопрос прозвучал вызовом, тайным толчком к действиям. Вот только к каким действиям?
Никак не мог разобраться чего на самом деле она хотела от меня?! Всегда меняла линию поведения, искала подвох там, где его изначально не было.
Усложняла. Делала общение слишком тяжёлым, в котором трудно находилась точка соприкосновения.
Я попытался открыться, но даже тогда она мне не поверила.
— Зачем ты провоцируешь, если решила, что секс — это всё что я могу дать, а тебя подобное не интересует?
Почему-то мне резко перехотелось наказывать её грубость.
— Потому что знаю, — бросила через плечо, выходя из спальни. — Без заряженных чудо коктейлей… ты ничего не можешь!
— Уверена?!
Не сдержался. Завёлся. Принял её вызов. Рванул следом, на ходу одевая и застегивая лёгкую ветровку. И даже тогда не успел перехватить Лику. Пришлось уже в коридоре натягивать джинсы, нырять босыми ногами в кеды. И догонять Лику.
Стук каблуков эхом прокатывался в пустом подъезде. Стихающей тональностью отдалял нас друг от друга. Такие игры мне нравились, а проигрывать, когда меня завели, я не хотел и не собирался.
Догнал её в два шага, поймал за руку, импульсивно развернув к себе.
— Я повторюсь… уверена? — рванул на себя наспех завязанный Ликой пояс. Тот с жалобным треском выскочил из шлевок. Я нервно распахнул полы пальто, нырнув ладонями под тёплый драп. — Уверена, что я никчёмный? — очень хотел, чтобы она опровергла предположения. — Или слишком воспитанный, чтобы не трахнуть тебя?
Тело Лики неоднозначно отозвалось на мою грубость дрожью, которую я успел ощутить пальцами. Остервенело сжав те на талии, даже сквозь неплотную рубашку впитывая жар кожи.
— Одними разговорами научен не будешь.
