– Сердце ещё тикает. Значит, живой.
Глава 4. Даже Дьявол способен угодить в ловушку, если переоценит собственные силы
Помните парочку старых фильмов с участием секс-символа 80-х Ким Бейсингер? Две разные по жанру киноленты, но почти с одним уклоном. Почему почти? Ну, потому что досталось там практически всем от этой шикарной красотки. Первый, более ранний, "Знакомство в слепую", второй – "Окончательный анализ". В первом жертвой неадекватных выходок хмельной красотки выступал Брюс Уиллис, во втором – брат Джулии Робертс Эрик Робертс и ещё один секс-символ своего времени Ричард Гир. Скорей всего, в "Окончательном анализе" был попросту использован трюк из "Знакомства вслепую" для усиления модного тогда киножанра психологический триллер, поскольку в первом фильме героиня Ким никого не убивала, а все её выходки на фоне второго попросту выглядели подростковыми шалостями вышедшей из-под контроля белой и пушистой кошечки.
Не то, чтобы Джоанна Слоун тянула на звание "белой и пушистой" и тем более в трезвом состоянии, но, можно смело сказать, что она из себя представляла, если совместить двух героинь Бейсингер в одну, как раз на пике того самого алкогольного опьянения. В общем, превышенный процент содержания спирта в крови нашей красавицы играл весьма опасную составляющую для внешнего формирования скрытого в ней демонического потенциала. На вряд ли она была способна убить в таком состоянии, но вот дойти до определённых крайностей, рядом с которыми удар бутылкой в пах покажется невинным недоразумением, это вполне даже запросто. Фионе Милтон это было известно не понаслышке, большинству знакомых и близких Джо, включая Гаррета Парчера, это было известно далеко не из рассказов третьих очевидцев. Если бы Ричард Бауман сдержал своё обещание, данное им его малышке инфанте Иоанне в середине 90-х, и вернулся в Каслфорт, как и говорил, возможно и он был бы в курсе всего данного безобразия...
Конечно, она знала свой лимит и всегда старалась держаться тех рамок и отмеренных доз алкоголя, которые сохраняли её адекватную сторону в безопасном для всех режиме. Обычно это был бокал полусладкого белого вина, которое она могла цедить на протяжении большого отрезка времени (например, где-то с час семейного ужина или послеобеденного расслабления за обсуждением очередного книжного шедевра). Но стоило ей по каким-то непредвиденным, а, главное, осознанным обстоятельствам вдруг переступить эти границы... в подобном случае можно было только садится за список соболезнований тому, кто оказывался на тот момент под её отяжелевшей ладошкой.
– Эй, Дикки Громобой! Или как там тебя! Ты меня слышишь? – она вложила в пощечину почти всё, на что была способна и как её когда-то учил сам Рик ещё в Каслфорте, когда демонстрировал азы бокса всей их дворовой банде после того, как его приняли в спортивную секцию по смешанным единоборствам. Хочешь уложить своего противника, для этого надо не просто ударить, а направить вес всего своего тела в этот самый удар.
В общем, от данного и весьма звонкого хлопка не по себе стало именно Фионе. Она чуть было снова не подскочила на месте и не потянулась ладошками к груди и затрепыхавшему с утроенной силой пульсу на горле.
– Джо, ты... что опять творишь? Может хватит? По-моему, ты уже достаточно накопила себе на пожизненное! Или тебя непреодолимо тянет на электрический стул? – впоследствии Фи неоднократно себя спрашивала... КАК она позволила себя уговорить на это совместное преступление? Почему пошла на поводу пьяной Джоанн и позволила той манипулировать собой, как какой-то бесхребетной и пустоголовой марионеткой?
Но Джо определенно её не слышала. Сейчас она находилась на пике своего на удивление расчётливого безумства. Её пробудившиеся демоны наконец-то дорвались до самой желанной и крайне аппетитной жертвы, всё остальное исчезало, блекло и бесследно растворялось на заднем плане контролируемой ею обыденной реальности.
– Что-то ты какой-то хилый, Рикки-львиное-сердце! В инструкции говорилось, что желаемый эффект от разряда электрошокера длится максимум десять минут, а он всё ещё в отключке. Если бы знала, можно было бы не торопиться. А то такое ощущение, что у меня вот-вот вылезет грыжа.
– Я что-то не заметила, чтобы ты куда-то торопилась... Джо, бля!.. Я тебя умоляю, хватит уже!
Фиона снова дернулась всем телом и даже отвела взгляд в сторону, несдержанно прикрывая веки и стоически поджимая губки, будто всё это время её заставляли следить за жуткими зверствами, учиняемыми над невинным щенком. Хотя Джо всего лишь врезала второй звонкой пощечиной по лицу хозяина номера, никак не желавшего проявлять признаки жизни после всего, что с ним уже спели тут сотворить. Правда, в этот раз он-таки шевельнулся и издал гортанный звук, напоминающий недовольное мычание разбуженной детины.
Да и своими физическими габаритами Рикки Бауман был чересчур далек от понятия "хилый", особенно если вспомнить, сколько им пришлось провозиться и попотеть, чтобы перетащить его бездыханное тело с пола на кресло. Но страшнее был не сколько весь процесс воплощаемого в жизнь руками обеих девушек коварного плана Джо, а то что сама Джоанн выглядела в эти моменты невероятно хладнокровной, уверенной и запредельно расчётливой. Мля, Ганнибал Лектер в юбке собственной персоной! Не хватает только... а вот скоро как раз и будет хватать!
– Ну наконец-то, а то я было испугалась, что придется искать ингалятор от астмы. Ты как, солнышко ясное? Во рту сильно пересохло?
С детским интересом и такой же очаровательной непосредственностью, она заглядывала в щёлочки дрожащих век Баумана, когда тот пытался их разлепить и сфокусировать расплывающуюся перед слезящимися глазами картинку до боли знакомого лица.
– О-оу-ои-ои... – прохрипел мужчина, удивившись не меньше остальных столь неожиданному открытию, как полной потери способности внятно излагаться. У него свело челюсти, одеревенел язык и кроме гласных из его пережатого внутренним спазмом горла больше ничего не желало выходить.
– Что-что? – озадаченно нахмурилась Джо, нагибаясь и поворачиваясь ухом ближе к онемевшим губам Баумана. – Я не говорю по-китайски. И по-вьетнамски, если что, тоже. А может тебе просто надо смочить горлышко, мой сладкий?
Рик часто заморгал и даже попытался облизнуть пересохшие губы "распухшим" языком.
Картинка для стороннего наблюдателя была та ещё. Во всяком случае, Фиона себя чувствовала именно так: почти не при делах, и ей очень (безумно очень!) хотелось уйти отсюда и как можно скорее. Смотреть, как Джо нависает над бородатым лицом хозяина пент-хауса Four Seasons, подобно заправскому маньяку-психопату из какого-нибудь жуткого триллера, облокотившись вытянутыми руками о подлокотники кресла... к которому была привязана её потенциальная жертва... В общем, смотреть на это стороны законопослушному гражданину, коим и являлась Фи, претило всем так не вовремя проснувшимся высокоморальным принципам самой Фионы Милтон.
– ЧТО-ТУТ-ПРО-И-СХО-ДИТ? – не совсем внятно, но уже более-менее членораздельно, по слогам, выговорил Ричард.
Не прошло и двух последующих секунд, как он попытался пошевелить руками. Каково же было его недоумение, когда и эта попытка закончилась куда печальнее предыдущей. У него так ничего и не получилось, и не потому что большинство мышц были ещё парализованы и никак не желали расслабляться, а, как бы это поточнее выразиться, из-за того, что некоторые части его тела были довольно крепко привязаны к ножкам классического кресла-стула Прованс. Да, руки и ноги (!!!): руки заведены за спинку и вытянуты параллельно задним ножкам, ноги разведены в стороны и тщательно примотаны за щиколотки широкой лентой скотча к передним. Грубо говоря, Джо весьма расстаралась, когда за несколько минут до этого с особой скрупулезностью наматывала клейкие и весьма прочные полосы поверх запястий и голеней Баумана, не доверив столь важную операцию бесконечно причитающей Фи. Кстати, она же и сняла перед этим с ног бездыханной жертвы оба кожаных ковбойских сапога, посчитав, что они будут мешать предстоящему процессу "переговоров".
