— Если отец разрешит, — говорю я, скрывая отвращение в голосе.
По мнению моего отца, я — ничтожество, поэтому он не хочет, чтобы меня называли еще и шлюхой. Перед его друзьями я — идеальная любящая дочь. Он не смог бы объяснить им слухи о том, что я сплю с кем попало, поэтому он запретил Сэлу прикасаться ко мне. Я согласна на это, потому что одна лишь мысль о ласкающих меня руках Сэла пробуждает во мне желание закричать.
Он замирает и отстраняется, увлекая за собой вязкий аромат. Единственное правило моего отца — никаких сексуальных контактов до свадьбы. И сколько бы раз Сэл ни пытался убедить меня нарушить его, я отказывала. Ведь это единственный спасательный круг, предоставленный мне отцом.
После моего отказа, Сэл проводит рукой по моему бедру, сжимая ткань так сильно, что у меня останется синяк. Не в силах сдержаться, я беру его за руку и смотрю прямо в глаза.
— Думаю, это ему тоже не понравится.
— Не строй из себя недотрогу, — шипит он.
Моя девственность — единственный способ уберечься от него, поэтому я буду пользоваться ею в качестве защиты так долго, как только смогу. Я ничего не знаю о сексе, и если порно или фото, которые Сэл заставляет меня смотреть в отсутствие отца, похожи на это, я не собираюсь этим заниматься. Особенно с Сэлом.
Вдруг салон машины заполняет звук, который заставляет меня обернуться, Роуз срывается на тихий писк. Сэл касается губами ее шеи, закинув свою руку на плечи Роуз. Когда мы встречаемся взглядами, я вижу по округлившимся глазам Роуз, что ей страшно. Несмотря на застывший в них ужас, ее подбородок вздернут, так она пытается сказать мне, что выдержит это. Выдержит это ради меня. Но, боже, я не хочу, чтобы она брала это на себя, когда она тут ни при чем.
Я хватаю руку Сэла и возвращаю ее на верхнюю часть моего бедра, обращая его внимание на себя. Когда Сэл поворачивается ко мне, сжимавшийся в груди тугой комок лопается, и я снова могу дышать.
— Сначала ты сама не изъявляешь желания, а теперь думаешь, что я тебя игнорирую, Валентина. Ты уж определись, малышка.
Я ненавижу то, как он произносит мое имя и называет меня малышкой. Словно эти слова сказаны из нежности. Мне хочется проблеваться каждый раз, когда он это делает. Но я не могу этого сделать, когда Роуз в его власти.
— Прости, мы так долго собирались. Как я тебе, хорошо выгляжу?
Он убирает руку с плеч Роуз и полностью поворачивается ко мне. Я чуть ли не вздыхаю от облегчения.
— Ты знаешь, что прекрасно выглядишь. Твоя внешность — единственное, что у тебя есть. Внешность, да твоя сладкая киска, на которую я заявлю права, когда мы поженимся.
Мне с трудом удается сдержать рвотные позывы, что спазмами отдаются в моем пустом животе. Мы с Роуз пропустили ужин с отцом и Сэлом, сославшись на то, что нам предстоит слишком многое подготовить к вечеринке. Ну, если меня вырвет на него, особого беспорядка это не вызовет.
— Спасибо за комплимент, — выдавливаю я мгновение спустя. К счастью, Сэл не замечает промедления.
— Наши дети будут такими горячими, — говорит он.
Еще один ком – очередной рвотный позыв – поднимается в горле, и мне приходится отвести взгляд, чтобы Сэл не увидел в нем отвращения. Я знаю, каким бизнесом он занимается для его семьи. И что за сторонние проекты в сфере торговли людьми держат его на плаву.
Когда мой отец по пятницам уходит на свои встречи, Сэл показывает мне видео, в которых его люди трога... в горле поднимается желчь, и я обрываю эту мысль. Прижимаю руку ко рту, чтобы убедиться, что ничего не случится. Всё это было ужасно, даже когда я думала, что он имеет дело исключительно с взрослыми женщинами.
Мои руки дрожат, и я обхватываю ими свою талию. Глаза Сэла сужаются, но когда он открывает рот, машина резко останавливается возле небоскреба.
На мгновение он выглядывает в окно, затем кивает.
— Мы на месте. Выметайся уже на хуй из машины, мы должны появиться на вечеринке вместе.
С удовольствием. Я толкаю дверь и глубоко вдыхаю чистый ночной воздух. Затем Сэл хватает меня за талию и ведет к зданию. Роуз следует за нами. Наши взгляды пересекаются буквально на мгновение, и в каждом из них читается вопрос — «ты в порядке?». Мы киваем друг другу и концентрируемся на миссии: немного повеселиться, не слишком раздражая Сэла.
Фойе здания выглядит чудесно. Отделано оно в кремовых и бордовых тонах, перед лифтами на потолке сверкает хрустальная люстра.
В лифте стоит мужчина в униформе, он кивает и нажимает кнопку, которая, полагаю, поднимет нас на этаж, где будет проходить вечеринка. Чем выше мы поднимаемся, тем сильнее рука Сэла сжимается на моей талии.
— Только попробуйте опозорить меня сегодня, — говорит он, не сводя глаз с цифровой панели, пока мы поднимаемся. — К обеим обращаюсь. Или я заставлю вас пожалеть об этом.
Мы с Роуз вновь переглядываемся за его спиной в знак солидарности. Не опозорить его – выполнимая задача.
Двери лифта открываются, и толпа гламурных и красивых людей в большом фойе предстает перед взором. Вдоль стен округлого пространства на белом мраморном полу стоят такие же белые мраморные колонны. Мы протискиваемся мимо пар, пока не замечаем дверь в огромный банкетный зал. Внутри столики располагаются по периметру небольшой танцплощадки, а официанты, несущие звенящие подносы с бокалами шампанского, пробиваются сквозь толпу.
Сэл отпускает меня и приглаживает волосы.
— Найди столик и жди меня там. Если увижу, как ты говоришь с другим, я убью его.
2
АДРИАН
Единственное, что я ненавижу больше, чем вечеринки, — это вечеринки, на которых все обдумывают наилучший способ меня убить.
Я почти вижу жажду калечить и расчленять во взглядах людей, когда они проходят мимо меня, слегка вскинув подбородок. Каждый из нас лжец. А вечеринка в честь открытия сезона делает всех нас в сто раз хуже.
В этом году моя очередь проводить торжество по случаю открытия сезона. Как будто блеск и гламур могут стереть кровь, которая в скором времени польется по улицам. Скорее всего, это начнется еще до того, как первые гости удалятся с вечера.
Я напрягаюсь, когда чувствую тяжесть чужой ладони на плече, пока в моем поле зрения не появляется Кай, мой второй.
— Готов, старик?
Я морщусь от его слов.
— Прекращай это «стариковское» дерьмо. Я тебя всего на несколько лет старше.
Он ухмыляется, сверкая белыми зубами.
— Зато лет на десять старше всех этих маленьких девочек, которых мамочки и папочки пытаются тебе подсунуть. До меня дошли слухи, что они хотят найти тебе королеву.
И ни один из них не узнает, что я и сам ее ищу. Иначе передо мной возникнет опасность в виде ищущих удачную партию для своих дочерей матерей и коварных отцов. Пока я не найду себе невесту, империя моего отца не будет официально принадлежать мне в глазах этих людей.
— Держи ухо востро и будь начеку, Кай. У меня плохое предчувствие.
Его хватка усиливается на моем плече.
— У тебя плохое предчувствие относительно каждой вечеринки, где мы появляемся, босс.
Не то чтобы он был не прав.
Маленькая симпатичная блондинка строит Каю глазки с другого конца комнаты. Когда ее взгляд скользит по мне, она теряет самообладание.
— Кто-то хочет тебя, — говорю я ему.
— А кто не хочет? — парирует он.
Я стряхиваю его руку со своего плеча.
— Не отвлекайся. Ты и ребята должны быть начеку.
Он подмигивает мне и устремляется к блондинке. Несмотря не его несерьезность, я знаю, что Кай не подведёт. Его непринужденность всегда была лишь одной из ролей в его арсенале, поэтому никто и не подозревает, какой он на самом деле, пока не становится слишком поздно.
Пять моих ближайших солдат, шесть, считая Кая, разбрелись по всему залу, чтобы слушать, смотреть и прикрывать мою спину. Но потребуется нечто большее, чем их присутствие, чтобы я смог здесь расслабиться. По крайней мере, в этом году я решил устроить торжество на нейтральной территории. Отель «Holland» принадлежит и находится под управлением принявшего нейтралитет анонима; здесь проводят все межтерриториальные встречи. Так что имело смысл и торжество в честь открытия сезона устроить здесь. И в этом году мне не придется узнавать, кто же пытался пробраться мимо охраны или взломать мои компьютерные сети.
