— Меня не нужно подвозить. — Я опустила подбородок, а затем снова повернулась и уставилась на озеро. — Если только у тебя нет лодки.
— Только избавился от лодки.
— Думаю, я могла бы отправиться вплавь.
Я стояла к нему спиной, но его голос теперь звучал ближе.
— Куда?
— Куда-нибудь. — Я пожала плечами. — В любое место.
— Мхм, — задумчиво произнес он. — Плохая ночь?
Плохой день. Плохая ночь. Плохая жизнь.
— Что-то вроде этого. — Прохладная вода озера окатила мои голые щиколотки, и я плюхнулась вниз и скрестила ноги. — Надеюсь, ты найдешь того, кого ищешь. Может, он потерялся и ждет, когда ты придешь.
Несколько мгновений царила тишина, затем голос парня нарушил ее.
— Что ты делаешь?
— Сижу в озере. — Я опустила руки в ил и повернулась к нему лицом, вытянув ноги. Поймав его озадаченный взгляд, я нахмурилась. — Что?
Его пальцы продолжали водить по заросшему щетиной подбородку, пока он изучал меня.
— Это странная встреча.
— Не за что, — сказала я, выдавив улыбку.
— Я тебя ни за что не благодарил.
— Может, когда-нибудь поблагодаришь. — Опираясь на ладони, я болтала ногами вверх-вниз, и мои пальцы с красным педикюром выглядывали над поверхностью воды. — Одно из моих самых приятных воспоминаний — это то, как однажды я наткнулась на странную девушку, которая сидела полностью одетая в озере посреди ночи.
Его брови были насуплены, он действительно хмурился.
— Правда?
— Нет. — Я снова улыбнулась, и движение моих губ был неестественным, но искренним. Бесценное чувство. — Ты можешь присоединиться ко мне. Мы можем быть странными вместе.
— Думаю, я пас. Возможно, в другой раз.
— Лжец. — Моя улыбка угасла, но игривое чувство в груди не желало утихать. Оно шипело и бурлило, заползая в горло и подталкивая язык к дальнейшему разговору. — Сколько тебе лет?
— Тридцать четыре. — Он сделал еще один шаг вперед, и вода почти коснулась носков его поношенных черных ботинок. — А тебе?
— Двадцать один.
Он был намного старше меня. В его возрасте было что-то суровое, выдержанное, как будто ему было что рассказать и чем поделиться, но еще многое предстояло сделать.
К тому же он был хорош собой.
Поразительно хорош.
Даже тени не могли скрыть его резкие скулы, сильную челюсть, шелковистые волны темных волос и полные губы, которые изогнулись в едва заметной улыбке, когда он опустился на песок.
Мы сидели лицом друг к другу. Смотрели в глаза.
Рид согнул ноги в коленях и свесил руки между ними, обтянутые кожей мощные предплечья опирались на его бедра. Мое тело было наполовину в воде, его — совершенно сухое, но напряжение, потрескивающее в воздухе между нами, доминировало над разделявшими нас стихиями, а жемчужный свет звезд наполнял его мягким сиянием.
Небо, вода, земля.
Он.
Его пристальный взгляд встретился с моим, и на мгновение время, казалось, остановилось, пока мы наслаждались тишиной, а звуки музыки с вечеринки казались отдаленным сердцебиением.
— Итак, Галлея, как комета, — наконец заговорил Рид, и его голос зазвучал нежным шелестом летнего ветерка. — Есть ли история, связанная с твоим именем?
Я продолжала перебирать пальцами ног в воде, и капли брызгали на мои голени.
— Моя мама была астрономом. Мечтательницей.
— Была? В прошедшем времени?
— Да. Теперь она просто алкоголичка.
Слишком мрачно. Слишком пронзительно.
Я прикусила язык, словно могла прожевать произнесенные слова и вернуть их обратно.
Выражение его лица помрачнело.
— Жаль это слышать.
— Кого ты искал?
Он прикусил нижнюю губу и издал шипящий звук, подстраиваясь под мою быструю смену темы.
Я попыталась не обращать внимания на то, что он сделал, но у меня ничего не вышло.
— Мою дочь, — ответил он.
Я побледнела от этого признания, и мои ноги перестали двигаться.
— У тебя есть дочь?
— Да.
— Дочь достаточно взрослая, чтобы быть на вечеринке?
Он поерзал напротив меня и вздохнул, глядя, как подошвы его ботинок оставляют отпечатки на мягком песке.
— Спасибо за это леденящее душу напоминание. Я все еще привыкаю к тому, что у нее есть социальная жизнь, которая не включает в себя диснеевские фильмы и сказки на ночь.
О Боже.
Этот парень был не из моей лиги. Что-то подсказывало мне, что я должна с достоинством свернуть этот разговор, пока его необыкновенная привлекательность не затмила мое логическое мышление.
К несчастью для нас обоих, я проигнорировала назойливые призывы здравого смысла.
— Ее мама сказала, что она будет здесь, но это не ее формат, — добавил он, поглаживая челюсть. — Ей нравятся пляжные костры и музыка в стиле кантри, а не гранж с буйными придурками. Я подумал, что она могла выйти на улицу.
— Нет. Здесь только я. — Я зарыла пальцы ног в дно озера, пока они не оказались полностью скрыты. — Жаль тебя разочаровывать.
Он помолчал, его глаза снова встретились с моими, и теперь, когда он приблизился, в них сверкнуло что-то похожее на бледно-зеленые искорки.
— Я не разочарован.
Моя улыбка вернулась, на этот раз не такая натянутая. За последние несколько минут я улыбалась больше, чем за последние несколько лет, а ведь мы обменялись не более чем парой фраз.
— Ну что ж. Выпьем за случайные, странные встречи за домом Джея. — Я подняла в воздух свой невидимый фужер.
На его губах появилась легкая улыбка, когда он придвинулся ко мне на дюйм ближе по песку, его ботинки заигрывали с водой.
— Откуда ты его знаешь?
— Через Бекки. — Все знали Бекки. Я — нет, но он, вероятно, знал. — Она уехала недавно, и я больше никого здесь не знаю.
— Уверена, что тебя не нужно подвезти?
Наши взгляды встретились, я вздернула подбородок.
Я снова задумалась о его намерениях, задаваясь вопросом, что у него на уме — в конце концов, он был намного старше меня. Речь шла о сексе или он просто был мил? Акты доброты были для меня надуманной концепцией, особенно когда речь шла о противоположном поле. Трудно было представить, что этот мужчина предложит подвезти меня до дома без каких-либо условий.
Но… может быть, я хотела этого?
Чего-то, что привяжет меня. Удержит мое мечущееся сердце.
Я представила, как этот таинственный незнакомец везет меня домой в своей машине или грузовике, теплый ветер врывается в открытое окно, его запах смешивается с летним бризом. Мне было интересно, как от него пахнет. Мятой, горными вершинами, поросшими соснами, дешевым одеколоном. Он был слишком далеко, чтобы я могла различить запах мыла на его коже или шампуня в волосах, и я инстинктивно подалась вперед в воде, чтобы почувствовать запах непреодолимой неизвестности.
Искушение дразнило меня. Спасение.
Но я покачала головой в ответ на эту идею.
Если бы отец увидел незнакомого мужчину на нашей подъездной дорожке, он бы выскочил из дома с дробовиком в руках и навсегда отпугнул Рида. А возможно, и пристрелил бы его.
— Я доберусь сама.
Он снова опустил глаза на песок.
— Ты учишься в колледже?
Я сосредоточилась на его четкой линии подбородка и на том, как двигается его адамово яблоко, когда он сглатывает. Затем я напряглась, когда его слова дошли до меня, и смахнула с лодыжки намокший лист.
— Пока нет. Я все еще решаю, что делать со своей жизнью.
— Понимаю. Мне тоже потребовалось время, чтобы осознать это.
— Чем ты занимаешься?
— Раньше я был парамедиком. Но потом переключился на джиу-джитсу и сделал на этом карьеру. Я специализируюсь на самообороне.
Мои глаза загорелись.
Это было… впечатляюще.
Я не ожидала, что у Рида с его растрепанными волосами, повседневной одеждой и красивыми, вероятно, зелеными глазами, окажется такой респектабельный род занятий — как в области медицины, так и в боевых искусствах.
— Ты проводишь занятия где-то поблизости?
— Сейчас да. Некоторое время я жил в Чарльстоне и открыл там собственную студию. Потом моя дочь и ее мама вернулись в Иллинойс. И вот, по прошествии еще одного года, я передал управление бизнесом одному из своих сотрудников, а сам последовал за ними сюда. Я открыл вторую студию неподалеку. — Рид сжал губы, пряча застенчивую улыбку. — Прости. Наверное, я сказал больше, чем ты хотела знать.
