Чувствую, как одна его рука движется по моей ноге вверх к внутренней стороне бедра. Внутрь меня проскальзывает палец. С отчаянным криком отпускаю его голову, опираясь о столешницу для поддержки, он кружит пальцем, растягивая меня и при каждом вращении задевая переднюю стенку. Гул нарастает, мышцы жадно обхватывают его палец.
— Ава, скажи, когда. — Он заменяет один палец двумя и толкается глубже.
Это, и вибрация его губ на клиторе, приканчивает меня.
— Сейчас, — кричу, толкая бедра к его рту в попытке продлить блаженство.
Обмякнув от натиска его рта, оседаю на столешницу, сердце грохочет в груди, а тело сотрясает неудержимая дрожь. Он сбавляет ритм и нежно кружа языком, позволяет мне с долгим, удовлетворенным вздохом спуститься с небес на землю.
— Ты слишком хорош. — Я опускаю голову, отыскивая его глаза.
Он поднимает взгляд, и, не отрывая от меня губ, мягко кружит и лениво двигает пальцами внутрь и наружу.
— Знаю, — хвалится он. — Разве ты не счастливица?
Качаю головой в ответ на его самоуверенность и мысленно слегка дуюсь, когда снова представляю, почему он так хорош. Тут же выбрасываю из головы все неприятные мысли, связанные с сексуальным прошлым Джесси. Вместо этого наблюдаю, как он медленно поднимается вверх по моему телу, ведя по нему языком.
Добравшись до соска, слегка прикусывает его, а затем обхватывает рукой мой зад, приподнимая так, чтобы я оказалась на одном уровне с его глазами.
— Готова быть хорошо и как следует оттраханной, детка?
— Ни в чем себе не отказывай, — бросаю вызов, обнимая его за плечи.
Он собственнически прижимается губами к моим губам и атакует мой рот.
Когда он такой, я забываю о моментах его слабости — моментах, когда я утешаю его, обнимаю и успокаиваю. Но не сейчас. Сейчас он — безжалостно сексуальный доминант. Мне это нравится, и очень-очень не хватало.
Он держит наши уста сомкнутыми, пока несет меня из кухни в спортзал.
Спортзал?
Пинком распахнув дверь, ставит меня на ноги, склоняясь, чтобы не разрывать поцелуй и приспособиться к нашей разнице в росте. Он нежно прикусывает мою нижнюю губу и начинает идти вперед, побуждая меня отступать в такт его движениям. Через несколько шагов он останавливается и целует меня в ухо, его горячее дыхание воспламеняет мои чувства. Я мысленно умоляю его.
— Хочешь позаниматься? — шепчет он.
— Что ты имеешь в виду?
Я прижимаюсь щекой к его щеке, он ласкает мое ухо, вновь вызывая в паху устойчивую и медленную пульсацию. Он отступает от меня, и отсутствие его теплого тела заставляет меня мерзнуть и желать притянуть его обратно к себе.
Окинув взглядом зал, гадаю, что он задумал. Я снова перевожу внимание на Джесси. Он смотрит на меня многообещающими, полными похоти глазами, затем тянется к шортами и стягивает их вниз, высвобождая член.
Я ахаю. Не знаю почему, я видела его достаточно много раз, но у меня до сих пор перехватывает дыхание. Скольжу взглядом вверх, мимо шрама к его идеальной груди. Я никогда не устану смотреть на прекрасное телосложение мужчины напротив меня — никогда. Он — произведение искусства, тщательно вылепленное и доведенное до совершенства.
Он кивает мне за спину, и я медленно поворачиваюсь, но вижу только гребной тренажер и боксерскую грушу. Поворачиваюсь обратно к нему. Его лицо совершенно бесстрастно, и он снова медленно кивает, показывая, что то, что он имеет в виду, находится позади меня.
До меня доходит. Он сказал, что разорвет меня пополам.
Ох, святые угодники!
— О, — шепчу я.
Он начинает медленно приближаться ко мне, и его вероятные намерения заставляют меня поежиться. Взяв за руку, он подводит меня к гребному тренажеру, а затем опускается своим крупным обнаженным телом на сиденье. Его эрекция устремляется вверх, и перспектива этого сценария внезапно заставляет меня задыхаться от предвкушения.
Меня тянут вперед, чтобы я встала перед ним, раненой рукой он перекидывает мою ногу через рельс, и я седлаю его ноги. Смотрю на него сверху вниз, сердце колотится на максимальной скорости, пока я жду его следующих указаний.
Он обхватывает мои груди своими большими ладонями и мягко, медленно массирует, пока они не тяжелеют от болезненного желания. Я не упускаю из виду, что он слегка морщится, но не останавливается, а сама я не собираюсь пытаться его останавливать.
— М-м-м. — Откидываю голову назад, приоткрыв губы, быстро и прерывисто дышу.
— Ава, черт возьми, ты меня убиваешь, — тихо говорит он. Я опускаю голову, и наши глаза встречаются. — Я люблю тебя, — шепчет он, кладя руки мне на бедра.
Я вздрагиваю, и уголок его губ дергается.
— Мне нравится, как ты вздрагиваешь, когда я прикасаюсь к тебе здесь. — Он обводит указательными пальцами чувствительные впадинки.
Я с трудом удерживаюсь, чтобы не сомкнуть ноги.
— Мне нравится, как ты промокаешь для меня здесь. — Он скользит пальцем в меня и распределяет влагу по губам.
Я стону.
— Мне нравится, какая ты на вкус. — Наблюдая за мной, он засовывает палец в рот и медленно его вытаскивает, затем снова берет меня за руку, притягивает к себе и опускает вниз, на ожидающий член.
Я вскрикиваю, когда твердая эрекция мощно пронзает меня.
Он прижимается своим лбом к моему.
— Мне нравится быть внутри тебя, — он обхватывает руками мою поясницу. — Обхвати меня ногами, — требует он.
Обвив ногами его талию, перекрещиваю их в лодыжках и притягиваю себя ближе к нему. Его дыхание прерывается, когда я наклоняюсь вперед и опускаю руки ему на плечи.
— Я… люблю... тебя, — решительно заявляет он, начиная медленно двигать нас вперед, и резкая остановка в конце рельса заставляет меня с тихим криком слегка дернуться.
Он крепко зажмуривается.
Да, теперь я начинаю видеть в этом преимущества. Он проникает глубоко, но без лишних скольжений и ударов, чтобы умолять кончить.
Когда он открывает глаза, я приближаюсь губами к его рту, и он удовлетворяет мое требование. Я люблю его рот. Мне нравится, что он может им вытворять. Люблю слова и интонации, которые из него исходят. Люблю, как он кусает нижнюю губу, когда обдумывает что-то важное.
— Я люблю тебя, — говорю я ему в губы.
Он отстраняется, его красивое лицо выглядит довольным.
— Не могу передать, как я счастлив. — Он медленно скользит по рельсу. — Я тебе нужен?
Готовлюсь к толчку, который, знаю, наступит, и когда это происходит, мы стонем в унисон.
— Ты мне нужен.
— От этого я тоже счастлив. Еще? — спрашивает он, но уже и так снова движется по рельсу.
— Прошу. — В конце трека нас снова настигает толчок. — Ого! — выпаливаю я, когда ноющая боль в животе превращается в медленный подъем к кульминации.
Мы возвращаемся по рельсу, на этот раз немного быстрее.
Толчок!
— Ох!
— Знаю, — шепчет он. — Еще?
— Да! — В отчаянии погружаю язык ему в рот.
Он медленно откатывается, но на этот раз не до конца. Вместо этого он отталкивается ногами и заставляет нас скользить по рельсу. Мы достигаем конца с такой силой, что наши тела сильно сталкиваются, и мне приходится оторваться от его губ и со сдавленным криком зарыться лицом ему в плечо.
— Ох, черт! — Он напрягается и повторяет то же восхитительное движение.
Скольжение и удар!
Очень мощно. Я никогда не чувствовала его так глубоко. Я прижимаюсь губами к его плечу, борясь с желанием вцепиться в него зубами, мои руки скользят по его затылку, держась за него, пока он скользит по дорожке, готовясь к очередному падению. Все внутри меня сжимается, и я чувствую, его пульсацию. Он катапультирует нас обратно по треку, и когда мы достигаем вершины, я впиваюсь зубами ему в плечо и кричу от чистого, исключительного удовольствия.
— Твою мать, Ава!
Когда мы снова откатываемся, разжимаю зубы и целую след от укуса.
— Вцепись зубами мне в плечо, — выдыхает он.
О, ему нравится. Вспоминаю, сколько раз кусала его и впивалась ногтями. Делаю, как мне велят, и, прижавшись к нему, стону.
