— Да ладно… — Она прячет глаза за упавшей на лицо челкой, старательно ковыряя ложкой в мороженом. — Все равно на киллера я пока не накопила, — как бы между прочим подмечает сестра, быстро сунув лакомство в рот.
— Риша! — одергиваю ее.
— Что? — Ни капли совестливости в глазах!
— В общем, ты меня услышала. — На правах старшей сестры я врубаю строгость и даже чуточку грозности.
— Угу, — с набитым ртом соглашается сестра с моим запретом, но что-то мне подсказывает, что она поступит так, как считает нужным.
Только бы дел не натворила!
Мы еще какое-то время болтаем о том о сем, но вскоре я начинаю зевать, усталость берет свое, и, пожелав сестре спокойной ночи, ухожу в свою комнату. Расслабляющий душ, нежный поцелуй в пухлую щечку Максика, и я заваливаюсь в кровать, моментально проваливаясь в тягуче-тревожный сон.
Глава 16
*Ксения*
Утром, за завтраком, мы с Ришей вспоминаем, что в предстоящие выходные нас ожидает очередная поездка в город. Квартира, оставленная нам с сестрой в наследство недавно почившей бабушкой, требует минимального внимания.
Просторная жилплощадь с хорошим ремонтом и удачным расположением — в центре, в красивом старинном доме с тихим внутренним двориком и приветливыми соседями — пока пустует. Срок, оговоренный законом для вступления в права на наследование, еще не истек, и мы лишь поддерживаем в квартире порядок и видимость жизни.
— Ой, а нас с отцом ждут в гости Сапины! — всплеснув руками, сетует мама, всегда составляющая нам компанию в таких хозподвигах.
— Ну и поезжайте. Что мы, маленькие, что ли, сами не справимся? — успокаиваю ее, а Ришка поддакивает, и даже Макс в солидарность с нами радостно стучит ложкой по столу, издавая одобрительные звуки.
Я поспешно допиваю свой кофе, целую сына в макушку, оставляя его в заботливых руках бабушки и тетушки, и выскакиваю во двор. Папа уже ждет меня в своем автомобиле, с легкой нервозностью постукивая пальцами по оплетке рулевого колеса.
— Мы опаздываем? — уточняю, поглядывая на часы.
Я вышла вовремя, у нас в запасе еще час до начала работы офиса, и мы как раз успеваем проскочить пробки, успешно образовывающиеся каждый рабочий день на въезде в город.
— Нет, — отмахивается отец, погруженный в свои размышления. — Просто сегодня масса встреч и переговоров. Пытаюсь получить поддержку и финансовую помощь, чтобы выкарабкаться из того, что сам по глупости и сотворил.
— Все получится, пап. — Я накрываю его ладонь, крепко вцепившуюся в руль. — Мы справимся, — пытаюсь вселить надежду не только в него, но и в себя.
Он кивает мне, вздыхает, поводит плечами, словно скидывает с них груз навалившихся переживаний, и мы выезжаем за ворота. Довольно быстро доезжаем до здания, в котором расположен офис «СтройДома», здесь пока немноголюдно, и парковка пуста. Но папа, не въезжая на нее, тормозит неподалеку от центрального входа, дожидается, когда я покину салон автомобиля, и уезжает по делам.
Весь день директор фирмы в разъездах, а я не оставляю надежды выкрутиться из долгов без «щедрой» помощи Глеба. Сыр даже в мышеловке не бесплатный, а уж «сыр», предложенный им, явно обойдется мне недешево. И это я не о деньгах, абсолютно не о них.
Но, увы, пока что результаты неутешительные и у отца (ему не удается ни с кем договориться о финансовой поддержке), и у меня. Я, словно слепой котенок, тычущийся в угол коробки, не вижу выхода.
Да-да, я в курсе, что выход есть всегда, но есть и «НО»
Это «НО» ядовитыми каплями проедает мой разум и копится горечью в душе.
И в субботу утром, когда рабочая неделя позади, вариант спасения так и не найден, а предоставленный мне срок на «подумать» неумолимо истекает, я с раздражением запихиваю злополучный контракт в небольшую дорожную сумку. Складываю минимальный запас своей одежды и максимальный для Максика, подхватываю сынишку на руки и спускаюсь в прихожую. Ришка уже готова и с нетерпением ожидает меня около входной двери.
В унисон прощаемся с мамой, предупреждая о конфискации ее автомобиля до воскресного вечера, и веселой шумной компанией покидаем дом.
Бабушкина квартира встречает нас тишиной, полумраком и запахом пыли и запустения. В гостиной быстро разбираем и устанавливаем дорожный манеж, укладывая в него спящего малыша, а сами идем на кухню. В четыре руки приводим первое помещение из пяти в пригодный для проживания вид — это не сложно, когда все, что требуется — просто пройтись влажной тряпкой по всем поверхностям. Ставим чайник и режем купленный в магазине по соседству вкуснейший пирог с мясом.
После сытного перекуса разбредаемся по оставшимся комнатам, и когда они сияют чистотой, а Макс из манежа подает недовольный возглас, мы, не сговариваясь, идем гулять в ближайший парк — тот, что с кафетерием и детским меню.
— Ты же меня отпустишь? — не столько спрашивает, сколько утверждает появившаяся на кухне Ришка.
— Далеко ли? — недоумеваю я, покачивая на руках сонного сынишку и разогревая в кастрюльке с горячей водой его бутылочку с молочной ночной кашей.
На часах почти десять вечера, за окном полумрак, и лишь окна соседних квартир раскрашивают неровным световым рисунком ночной пейзаж. Мы устали за день, и все, чего мне сейчас хочется, это завалиться в кровать, уложив под бочок сопящего малыша. А вот Ришка словно и не была вместе с нами весь этот насыщенный подвигами день. В глазах искрится азарт и юношеское нетерпение.
— У Лизки пижамная вечеринка, будут девчонки из класса, пицца, кола и музон, — с воодушевлением пересказывает мне сестра программу вечера.
У меня нет повода отказывать ей в походе в гости, тем более что я знаю ее немногочисленных подруг из частной школы, да и живет Елизавета Кошкина где-то рядом. Я лишь уточняю, останется сестра с ночевкой или стоит встречать ее по ночи?
— С ночевкой.
— Хорошо. Ты тогда изредка звони или сбрасывай сообщения, чтобы мне было спокойнее, — прошу у нее минимальное, чтобы я была в курсе происходящего на веселом девичнике.
— Обещаю, — клятвенно заверяет меня довольная младшенькая.
И спустя несколько минут, одетая в простые джинсы, белую футболку и кеды, она целует меня на прощание в щеку, Максика в макушку и, пообещав позвонить мне, как только доберется, тихо прикрывает за собой входную дверь. А я ухожу в комнату, давно выбранную мною в качестве своей спальни.
Укладываю малыша в кроватку-манеж, сама же усаживаюсь в кресло рядом и с легкой нервозностью раскрываю тонкую папку с контрактом. Пришло время его изучить, и может, даже к лучшему, что Ришки нет рядом.
Строчки скачут, смысл путается, и я перечитываю некоторые пункты по нескольку раз. На первый взгляд, все предельно просто. Никаких подвохов, и это пугает и настораживает.
Устав разгадывать очередной ребус от Глеба, а откладываю бумаги и, выключив ночник, забираюсь в кровать под тонкое одеяло. Прикрываю глаза, предвкушая сладкий сон, но не успеваю погрузиться в его блаженные объятия, как лежащий на тумбочке телефон оживает вибрирующим гудением.
Номер не из телефонной книжки, на экране только цифры, а такие звонки я всегда оставляю без ответа. Только отчего-то нехорошее предчувствие заставляет меня провести пальцем по экрану и тревожно произнести в трубку:
— Алло…
— Ксю! — раздается из динамика немного испуганный голос Ришки, и сердце мое тяжелым камнем падает вниз, колотится в районе желудка тревожным набатом и вносит сумятицу в мысли.
— Ришка, ты где?! Что случилось?!
— Забери меня, пожалуйста, — слегка заикаясь, просит она. — Я в «Парадис»
До боли знакомое название ночного клуба бьет под дых, сбивая дыхание и ускоряя сердцебиение, а ехидно ухмыляющаяся память выуживает наружу яркие воспоминания о моем пребывании в нем.
— Жди, я скоро буду.
Отключаю телефон, быстро надеваю джинсы и футболку, сандалии, и вот я уже стучусь к бабушке-соседке. Та с удовольствием соглашается приглядеть за спящим Максом, а я с колотящимся где-то в горле сердцем мчусь в этот злосчастный клуб.
