Неторопливое прикосновение его небритого подбородка к внутренней стороне бедра заставило ее пискнуть и дернуться. Это его рассмешило.
Даже когда его язык выводил дразнящие круги вокруг клитора, он медленно вжимал палец в её киску. Ее бедра приподнялись, но он свободной рукой удержал ее.
Она захныкала, возражая.
— Не двигайся, маленькая пленница, — он добавил ещё один палец. — Это тело принадлежит мне, чтобы наслаждаться им или наказывать.
Угроза заставила её попытаться подчиниться, даже когда его пальцы проникли глубже, пробуждая каждый нерв.
— Боже, — застонала она.
— Обычно я предпочитаю «Сэр» или «Мастер», но полагаю, что «Бог» — это достаточно уважительное обращение, — он усмехнулся, услышав ее фырканье. И затем всосал клитор с такой силой, что её бёдра вздрогнули от прознающего наслаждения, и все мысли в ее голове просто испарились.
Когда он поднял голову, она испытала острое желание вернуть его на место. Он облизал губы.
— Смазка не такая сильная, как освежитель дыхания, но вкус хорош.
— О, замечательно, какое облегчение, — пробормотала она. Ее лицо было словно обожжено солнцем, так кто посмеётся над её сарказмом? Знание, что она хороша на вкус, было облегчением.
— Я не прочь посмотреть, как ты будешь извиваться от жара еще сильнее, — задумчиво произнес он. — В следующий раз, если в моих планах не будет занятия оральным сексом, я использую что-нибудь с более жестким эффектом, когда мой рот не будет в опасности.
Жестким эффектом? На её самых чувствительных местечках? Её голова дёрнулась в непроизвольном отрицании, и он засмеялся, а затем его зубы сомкнулись на её клиторе, очень нежно.
Когда его язык скользнул по ее попавшему в ловушку клитору, ее захлестнула неудержимая волна удовольствия. Она извивалась, теряя ощущение реальности, но он просто крепче прижал ее бедра к матрасу и продолжил использовать язык, как оружие. Давление внутри неё нарастало, закручиваясь внизу живота.
Смазка сделала её очень и очень чувствительной, поэтому легкие дразнящие щелчки по клитору заставляли её стонать в голос, пока он толкался пальцами внутрь нее, снова и снова, безжалостно вознося ее на вершину как изнутри, так и снаружи.
В какой-то момент ей показалось, что она слишком долго тянет, и попыталась пошевелиться.
— Твоя очередь. — Но когда она попыталась притянуть его выше, чтобы взять в рот, он фыркнул и схватил ее за запястья, прижимая их к животу и вдавливая ее в матрас.
Ему даже не нужно было ничего произносить: его действия показывали, что он делает и берёт то, что хочет. Её голова упала обратно на кровать.
И он даже не сбился с ритма. Его язык легонько постукивал по ее все более чувствительному клитору, в то время как пальцы продолжали уверенно входить и выходить.
Боже, Боже, Боже. Она уже почти на самом пике. Прямо там. Её мышцы напряглись до боли.
— Кончай, лютик, — прошептал он. — Все в порядке, — он провёл языком по ее налитому клитору, скользя по краю капюшона, прежде чем безжалостно потереть его.
Каждый нерв в нижней части ее тела напрягся, будто кто-то бросил спичку в киоск с фейерверками. Звон, взрывы и искры волной захлестнули ее, пока все ее тело не затряслось от оргазма.
— Черт, мне нравится, как ты кончаешь.
Ошеломленная, она открыла глаза.
Все еще держа пальцы глубоко внутри нее, он пристально наблюдал за ней. Легкая улыбка изогнула его губы.
— Сэр, — прошептала она. Его очередь. Она должна была…
— Я думаю, ты можешь еще разок, — он вновь опустил голову. Его рот накрыл её клитор, и он начал всасывать ее плоть… вращая пальцами внутри нее.
— А-а-ах, — ее пронзила еще одна волна фейерверков.
Когда она, наконец, начала спускаться на землю, её кожа излучала жар, будто тело полыхало в огне. Её сердце так бешено колотилось, что она почти чувствовала, как эта дрожащая мышца бьется о грудную клетку.
— Я, что, умерла? — прошептала она.
— Ещё нет, дева. Однако твой корабль не вернется в порт ещё несколько часов, и я намериваюсь брать тебя на абордаж снова и снова, — приподнявшись на локте, он лениво пробежался по ней взглядом с очевидным удовольствием. — Ты можешь не выжить.
Уголки его губ были приподняты. Он дразнил её. О, Боже. Она услышала, как из неё вырвался звук, который обычно издаёт боксер, принимая удар в живот.
Потому что… потому что секс с Мастером Джейком был лучше, чем танцы. Что же она натворила? Ей не нужно знать этого, она не хотела знать этого о нем.
И он снова сфокусировал свое внимание на ней.
Нет. Нет, нет, нет. Этот вечер обещает быть веселым. Но все носит временный характер. Секс на одну ночь. Нужно вычеркнуть кое-что из списка желаний — не создавать то, что невозможное забыть.
— Сладенькая, что происходит в твоей голове?
Ролевая игра, Рейни. Пиратские разговоры. Она глубоко вздохнула и включилась в игру.
— Слушай, ты, паршивая задница, с цингой в мозгах…
Он моргнул.
— Черт возьми, девочка…
— …молокососный, сифиличный, скользкий прохвост, — она сердито посмотрела на него. — Я никогда — никогда — не сдамся, что бы ты со мной ни вытворял.
— Ох, да, этот вызов я приму, — он скользнул рукой вверх по её бедру, и то, как он сжал его, показало, насколько сильным он был. И всего лишь одно его прикосновение заставило её лоно сжаться в ответ. — Ты сдашься мне… потому что я не оставлю тебе выбора, дева.
****
«Черт, она знает, как сделать вечер веселым», — подумал Джейк, пока снимал рубашку и брюки и надевал защиту, наслаждаясь тем, как она наблюдает за ним. Ее открытая признательность была восхитительна.
— Теперь на колени.
— Заставь меня, ты, желчный, чешущий задницу бабуин.
— О, именно так я и сделаю, моя пышногрудая красавица, — он перевернул ее, чтобы выставить ее ягодицы открытыми и уязвимыми, и шлепнул достаточно сильно, чтобы обеспечить ей достаточно весомый стимул для подчинения.
После третьего удара она уже стояла на коленях лицом к изголовью кровати.
— Теперь ты в более удобном положении, не так ли? — запустив руку в мягкую копну её волос, он запрокинул её голову назад и поцеловал надутые губки. — Скажи: «Да, мой чудесный капитан».
Её глаза светились смехом и подчинением — бесконечно приятными эмоциями для него.
— Да, мой чудесный капитан.
Удерживая импровизированный слинг из ткани, он приказал: — Руки по бокам. Просунь сюда голову и плечи.
В ответ он получил обеспокоенный сердитый взгляд, но она сделала, как он приказал.
Прежде чем она успела передумать, он скользнул слингом вниз по её телу, остановившись чуть ниже её грудей. Ребрами она упиралась в ткань. Но большая часть веса все еще приходилась на колени, хотя слинг поддерживал верхнюю часть тела.
— Это удержит тебя, детка.
— Конечно, — пробормотала она.
Но когда он раздвинул ее ноги еще шире, она была вынуждена лечь на поддерживающую ее ткань.
Через секунду или две она поняла, что не может выпрямиться… и что слинг крепко удерживает ее руки по бокам. Она оказалась в ловушке.
— Ты… ты ублюдок.
— Моя мама настаивает, что нет, — он перекатился на спину и устроился между ее ног, подтянув ее к себе, пока она не оседлала его, поставив колени по обе стороны от его бедер. Идеально. Ему нравилось, когда женщина сверху, но в случае Рейни, если она будет над ним на руках и коленях, то её грудь будет свисать слишком низко, чтобы ей наслаждаться. И разве это не будет обидно?
Таким образом, слинг не только обеспечит ей некоторую поддержку, но также задаст ее телу правильный угол, чтобы позволить ему поиграть. В конце концов, добропорядочный пират заслуживает удовольствия… и он обожал бондаж во всех его формах.
Он провёл головкой члена по её влажной киске и толкнулся внутрь. Ощущение влажного жара лишило его самообладания.
— Не двигайся, моя красавица.
В открытом неповиновении — отчасти, поддаваясь ролевой игре, отчасти, испытывая его на самом деле — она боролась с оковами, пытаясь высвободить руки, чтобы опереться на них. Ей это не удалось. Тяжело дыша, она уставилась на него.
