Возможно, ей следовало оставить его в гостиной.
— Итак… дева, — когда его губы изогнулись в /хищной усмешке, он обхватил пальцами верхнюю часть её бюстье и дёрнул к себе. — Я спас тебя с тонущего корабля и от моей похотливой команды не для того, чтобы услышать простое спасибо.
— Джейк.
Её глаза расширились, когда он принялся расстегивать её одежду.
— Я готов оценить те богатства, что завоевал для меня мой меч.
О, Боже. Её сердце колотилось в бешеном ритме, когда бюстье упало на пол, и воздух коснулся влажной кожи. Он приподнял ее грудь, дразня сосок ногтем большого пальца.
— Я определенно собираюсь поиграть с ними, — уголок его губ приподнялся. — Хотя, возможно, тебе это не понравится так, как мне.
Чувственная угроза обожгла ее до самой киски, когда он расстегнул ее короткую юбку и спустил стринги, оставив ее только в подвязках и сетчатых чулках.
— Это мы можем оставить на тебе, — его взгляд наполнился удовлетворением. — Смотрится очень мило.
Он указал на кровать.
— Забирайся, дева. Сядь на край и жди моих приказов.
Она колебалась, почувствовав неуверенность.
— Слишком медленно, — он обхватил ее шею своими длинными пальцами и шлепнул по попке так сильно, что она взвизгнула.
Из-за закрытой двери донесся скулеж, и она поняла, что он закрыл Рейджа.
Глаза Джейка, полные веселья, проследили за ее взглядом.
— Никто не спасет тебя, сладкая, — он шлёпнул её снова, улыбнувшись ее сдавленному писку. — Сегодня ты принадлежишь мне так долго, как я пожелаю.
Рука, сжимавшая ее горло, была достаточно крупной, чтобы обхватывать его, не перекрывая доступ воздуха… и все же, и все же… если бы он чуть крепче сжал пальцы, то смог бы сделать это.
От осознания того, что она заперта в спальне наедине с ним, по ее спине пробежала легкая дрожь. Что было не совсем… страхом.
— А теперь раздвинь для меня ноги.
Мрачная и острая угроза прошлась по ее защите, словно бритва, резавшая шелк.
Жжение от шлепка по заднице и ощущение беспомощности, которое дарили ей его руки, взволновали ее, и она это прекрасно понимала. Тем не менее, она медленно раздвинула ноги.
Он по-хозяйски провёл рукой между её бёдер.
— Мне нравится, когда киска такая гладкая и обнаженная. Еще лучше, когда она становится влажной от шлепков.
Домы раскрывали тайны. Это то, что они делали. Так почему же каждая крупица знания, которую он получал о ней, заставляла ее чувствовать себя так неловко, словно она отдала часть своей души?
— Иди же, — он снова указал на кровать.
Конечно, на этот раз она не медлила. Когда она устроилась на матрасе, Джейк принялся осматривать ее спальню. Он снял несколько шёлковых шарфов с золотых крючков на стене. С полки в ее шкафу свисали сумочки на ремешках. Затем он выдвинул ящик тумбочки и удовлетворенно хмыкнул.
Жар от смущения затопил её лицо.
— Нет. Ты…
— Глаза в пол, женщина, или я завяжу их тебе, — он вытащил тюбик…
Боже, это был стимулятор для клитора с ароматом мяты, который она недавно купила, и слишком трусила, чтобы его использовать. Продолжая смотреть в пол, она услышала, как он вскрыл упаковку.
Его руки жестко развели ее колени в стоны, и, воспользовавшись аппликатором, он размазал содержимое по её пульсирующему клитору, игнорируя то, как она извивалась под его руками.
Бросив тюбик на тумбочку, он спросил:
— У тебя нет зажимов для сосков?
Боже, нет. Её груди были достаточно чувствительны и без остроконечных зажимов. Она покачала головой и осмелилась взглянуть на него.
На его щеке появилась морщинка, когда он посмотрел на неё.
— Всё в порядке, дева. Я знаю и другие способы, как помучить женские местечки.
Она задумалась, не взять ли ей подушку, чтобы прикрыть самые уязвимые места. Но, конечно же, он не станет подталкивать ее дальше тех лимитов, которые она может вынести. И она это знала. Ведь так?
Проверив занавески балдахина на прочность, он сдвинул ткань в сторону по металлической рейке. А затем связал два противоположных конца вместе, образуя нечто вроде слинга в изголовье кровати.
Обнаружив свечи на полке у стены, он зажёг их. Джейк просмотрел коллекцию музыки на её айподе. Когда из маленьких колонок полилась нежная мелодия Китаро, она поняла, что он нашел её плейлист под названием «Секс».
Этот мужчина ничего не упускает из вида.
— Глаза в пол, Рейни, — предупредил он её снова.
Она попыталась подчиниться, но должна была — просто должна была — продолжить наблюдать за ним.
Он присел перед ней и поднял один из шарфов, дразняще проводя им по коже. Ощущение шелка и прохлады. Он обвязал его над грудью и под ней в замысловатой композиции, и… всего лишь вид его сильных пальцев и касание его рук, пока он трудился над ней, возбудили ее сильнее, чем секс с кем-либо до него.
Он медленно затянул узлы, и её груди выпятились вперед, а кожа натянулась.
— Очень красиво, — прошептал он, пока завязывал последний узел.
Он снова захватил её губы в долгом влажном поцелуе, одновременно лакая ее груди, крепко зажатые импровизированным бондажом.
— Так много игрушек, но нет зажимов для сосков, — заключил он. — Должно быть, эти малышки очень чувствительны, да?
И его проклятый бондаж усиливал ощущения. Ее бессвязное мычание от согласия перешло к мяуканью, когда его пальцы обхватили ее набухшие соски.
— Рейни, — он провёл костяшками пальцев по выпирающему левому соску, посылая разряд прямо к её лону. — Когда я велел тебе опустить глаза, ты не подчинилась мне. Я прав?
Она сглотнула и кивнула.
Контролируемая сила в его взгляде удерживала ее в ловушке.
— Раз уж это так важно для тебя, можешь понаблюдать за мной. Однако… ты хочешь подчиниться мне, Рейни?
Его вопрос был произнесен ровным тоном. Никакого осуждения, что бы она ни ответила. Хотела ли она подчиниться ему?
— Да, Сэр, — прошептала она. Она действительно этого хотела.
— Тогда я накажу тебя за непослушание. В следующий раз, если ты не согласна с моим приказом, ты можешь спросить меня. Я могу объяснить тебе свои действия или действовать мягче. Но ты будешь подчиняться. Ясно?
— Да, Сэр.
— Очень хорошо, — его пальцы сомкнулись на правом соске, сжимая вершинку до болезненных покалываний.
Ай, ай, ай.
Когда его пальцы продолжили усиливать давление, ее глаза обожгли слезы.
— Мне жаль, что ты должна терпеть это, — прошептал он, поглаживая её волосы свободной рукой. — Дыши, сладенькая.
Когда она втянула воздух через нос, ощущение полной капитуляции захлестнуло ее, как волна. Он не потерпит неповиновения и установит свои правила. Знание этого было… разрушающе эротичным.
Когда его пальцы отпустили её, кровь устремилась к груди резким приливом облегчения и боли, и она застонала.
— Хорошая девочка, — Джейк лизнул ее болезненно пульсирующий сосок. Влажное тепло усилило жжение, а затем облегчило дискомфорт. Ее сердце забилось еще быстрее, когда его язык закружил вокруг вершинки.
Мятная смазка на клиторе начала нагреваться, усиливаясь до лёгкого жжения. Она поежилась от наплыва ощущений.
Он рассмеялся и легким движением повалил ее на спину в центре кровати.
— Джейк. Сэр!
— Ш-ш-ш, — улыбнувшись, он раздвинул её ноги и встал на колени между ними. Как будто у него было всё время мира, он неспешно дразнил её груди, целовал живот и долго изучал её киску.
Она закрыла глаза. Нашёл, куда смотреть.
— На тюбике написано перечная мята, — у него была улыбка разбойника. — Я дам тебе знать, не обманули ли нас с вкусом.
О, Боже, её самая пошлая фантазия воплощалась в реальность — Джейк Шеффилд собирался отлизать ей. Дрожь пробежала по телу Рейни, когда он опустил свою голову к ее киске.
Его дыхание коснулось ее чувствительных складочек, заставляя смазку с перечной мятой ощущаться одновременно холодной и восхитительно обжигающей.
— М-м-м, киска и мята — отличное сочетание.
