у меня есть, что тебе рассказать! Я пришла сюда, а тебя нет. Спросила у Бесси, но она только пожала плечами и ничего не сказала, − Мара, как обычно, засыпала вопросами и торопилась высказать все и сразу.
− Мара, успокойся, пожалуйста. Мы с Энтони ходили на озеро.
− На озеро? Без меня? – Мара даже забыла, что хотела что-то рассказать.
− Ну, бывают моменты, когда супругам не нужны третьи глаза и ушки, − улыбнулась Элизабет. Мара же покраснела, вспомнив увиденное на постели Дарелла этой ночью. Но и вспомнила, что хотела рассказать.
− Лиззи, ты можешь не переживать за нас с Дареллом, у нас с ним все будет хорошо.
Не переживать за нее и Дарелла? Собственно, за Дарелла Элизабет и не переживала, а только за неопытную наивную девчушку, которая влюбилась в первого увиденного ею юношу, равного ей по положению. Но что-то подсказывало Элизабет, что сказанное только что – это еще не окончание истории, которую хочет поведать Мара. Лиззи невольно насторожилась.
− И из чего ты сделала вывод, что все будет хорошо? – осторожно спросила девушку Элизабет.
− Потому что Дарелл меня любит. И я люблю его, – и Мара рассказала о том, как приходила к юному лорду Фарделлу в комнату ночью. Вкратце рассказала, но и этого было достаточно, чтобы Элизабет мысленно застонала. Прийти ночью в комнату к мужчине?! Дарелл поцеловал юную девушку? Да что он задумал? Нет, надо все-таки выяснить у него его намерения относительно маленькой сестры лорда Карлайла. Что бы ни говорила здесь Мара, а брата выслушать следует.
Из задумчивости Элизабет вывел вопрос Мары:
− Так что ты скажешь обо всем этом? Я так счастлива! Жаль только, что ждать придется еще три года. И другие женщины у него будут за это время… Ну ничего, зато потом я заменю ему всех женщин на свете.
− Мара! – леди Карлайл была ошеломлена такой откровенностью девственницы. Куда подевалась та наивная куколка? Тот ангелок, которого она встретила по приезде сюда? Кажется, этот ангелок знает, чего хочет от жизни, и будет добиваться своей цели, чего бы ей это ни стоило. Что ж, видно, если она что-то вбила себе в голову, то добьется того, чтобы так оно и было. «Похоже, попал мой братец по самые ушки в женскую ловушку!» − Теперь уже Элизабет стало весело, хотя мысль о разговоре с братом не ушла, а даже укрепилась. Что ж, они вскоре поедут на праздник урожая к ее родителям. Вот там-то и состоится разговор с Дареллом. Но прежде надо сообщить о случившемся мужу.
Супруга Элизабет смогла застать только за ужином. Он весь день провел в овчарне и прядильне, где готовились товары на продажу.
− Нам надо поговорить, дорогой, − прошептала она ему за столом.
− Так говори.
− Дело деликатное, нужно поговорить без лишних ушек. Это о Маре.
− Ты говорила, что не будешь волноваться.
− Ну да, говорила. Только на меня сегодня твоя сестра такое вылила, что я чуть дар речи не потеряла от услышанного.
− Ты меня заинтриговала, любовь моя. Хорошо, я постараюсь не задерживаться долго с расчетами.
Но прошло добрых два часа после окончания ужина, когда лорд Карлайл закончил работу и поднялся наверх, в спальню.
Элизабет, ожидая супруга, сначала сидела у окна, потом вышла на балкон, потом мерила шагами комнату, а потом утомилась и прилегла на постель. Муж застал жену почти спящей.
Энтони подошел к кровати, наклонился и поцеловал Лиззи в лоб:
− Так о чем ты хотела мне рассказать? Что такого поведала тебе моя маленькая сестренка?
− Не такая уж она и маленькая, как оказалось, − Элизабет повернулась к мужу. – Она рассказала, что прошлой ночью побывала в комнате у Дарелла.
− Что?! – взревел Энтони, а лицо его потемнело от гнева.
− Тише, тише! – испугалась Элизабет. – Ничего у них не было, благодаря Дареллу.
− Да я выпорю эту девчонку!
− Никого ты не выпорешь! Лучше послушай. – И Элизабет рассказала то, что поведала ей утром Мара.
Энтони выслушал, не перебивая. Потом задумался, глядя в одну точку где-то на стене.
− И что ты предлагаешь, дорогая? Маре нет еще шестнадцати лет, чтобы можно было ее выдать замуж за твоего брата. А за три года может многое произойти. Что, если они познают друг друга до свадьбы? Знаешь, три года – это не три луны, как у нас с тобой. Это большой срок.
− Может, сначала поговорить с Дареллом? – осторожно поинтересовалась Лиззи.
− Может быть, − вздохнул лорд Карлайл. – И когда это будет?
− Да нас же пригласили на праздник урожая в Дримстоун! Я думаю, что, как только все приготовления закончатся, к нам пришлют гонца с приглашением.
− Я и забыл об этом. Но в ближайшие дни в городе ярмарка, мне надо быть там.
− Думаю, нас пригласят раньше. Ведь ярмарка еще через четыре дня?
− Да, именно так. Хорошо, тогда ждем гонца.
− Энтони, − осторожно поинтересовалась Лиззи, − а нам ведь придется взять с собой в Дримстоун Мару, иначе это будет выглядеть некрасиво.
− Тогда мы прихватим с собой и Бесси. Пусть присмотрит за девчонкой. Кстати, а где была Бесс, когда этой взбалмошной вздумалось прогуляться под луной в комнату к мужчине?
− Бесс, как верный страж, находилась у дверей в коридоре, − улыбнулась Элизабет. – Но наша Мара пробралась в комнату Дарелла по балкону.
− Похоже, дедова затея с балконом сыграла злую шутку.
− Ничего, там посмотрим.
И снова ночь, полная любви и страсти. Энтони все переживал, не повредит ли это ребенку, и не нанесет ли это вред самой Элизабет. Но Лиззи пообещала уточнить это у всеведущей Бесс утром.
Утром, чуть забрезжил рассвет, Элизабет вдруг сорвалась с кровати и согнулась над ночным горшком, извергая из себя содержимое желудка. Энтони с ужасом глядел на супругу.
− Да что же это такое?! – посетовала Лиззи. – Неужели так теперь будет постоянно?
− Не стони, так будет только первые два-три месяца, потом все успокоится, − увещевала ее позже мудрая Бесс. – На вот, пожуй подгорелую корочку хлеба. Это должно успокоить твой желудок.
Энтони успокоить было гораздо труднее. Он места себе не находил от беспокойства за Элизабет. Его настроение заметил Макгроув, с которым они снова отправились в прядильню, подготавливая шерсть на продажу.
− Не переживай, друг, это
