— Вам нравится? Это называется пузырьковые косы. У меня есть ютуб-канал…
— Мне без разницы, — сказал я.
Она по-девчачьи хихикнула.
— Вы такой смешной, мистер Роллинс.
— Нет, не смешной, — упорствовал я.
Она отмахнулась от моего заявления.
— Я просто хотела сказать, что я кое-что оставила на вашем столе. Вы вчера спрашивали про мой ланч, так что я принесла вам немножко попробовать.
Я не спрашивал про её ланч. Я предложил ей не разогревать уху в микроволновке, чтобы весь офис не вонял как рыболовецкое судно.
— Правда не стоило.
— Это меньшее, что я могу сделать, — бодро отозвалась она.
— Как внимательно с твоей стороны, — сказала Петула, внезапно появившись возле меня как элитный снайпер. — Мистер Роллинс определённо насладится ухой в качестве послеобеденного перекуса.
Холли ослепительно улыбнулась нам обоим.
— Вот погодите, когда я сделаю вам своё карри с тофу!
Мы смотрели, как она удаляется буквально вприпрыжку.
— Иисусе, чем я думал, когда нанимал её на работу? — пробормотал я.
— Вы думали, что ей отчаянно нужна работа, чтобы прокормить двоих детей. Она считает вас рыцарем в сверкающей броне, — объяснила Петула, открывая дверь в мой кабинет.
Я не был рыцарем. Я был драконом.
— Тогда она либо преступно дезинформирована, либо бредит, — пробормотал я, входя в своё помещение. Оно было спланировано так, чтобы запугивать и производить впечатление. Не было ничего уютного или домашнего в стеклянном столе, безупречно белом диване и тёмной древесине. Всё было официальным и холодным. Это подходило мне.
— Иметь сотрудников, которые не в ужасе от вас — это не худшее, что бывает на свете, — сказала Петула, нажимая кнопки на пультах, чтобы открыть жалюзи, включить настольные мониторы, а затем организовывая бумаги по степени приоритетности, пока я вешал пальто на вешалку за дверью.
— Учитывая Нолана и Холли, ты что-то размякаешь, — пожаловался я.
— Настоятельно требую, чтобы вы забрали это оскорбление обратно, иначе я расскажу всем, что вы плачете во время рекламы Общества по предотвращению жестокого обращения с животными.
Стена окон давала впечатляющий вид на бизнес-квартал Вашингтона. Большая его часть до сих пор была покрыта слоем безупречно белого снега, который был достаточно толстым, чтобы прикрыть пятна и грехи, творившиеся за закрытыми дверями в столице нации.
— Я предпочитаю, чтобы люди были в ужасе. Тогда они не будут пытаться поговорить со мной о том, что такое пузырьковые косы. И чего ты ко мне такая добрая? Со всеми остальными ты злая.
Петула фыркнула.
— Я не злая. Я эффективная. Любезности — это пустая трата времени и энергии.
— Целиком и полностью согласен.
— Что мне сделать с этим? — спросила она, приподнимая контейнер домашней ухи.
— Выбрось в окно.
Она пристально смотрела на меня и ждала.
— Ладно. Поставь в мой холодильник, — выброшу, когда буду уверен, что меня не засекут.
— Не выбрасывайте контейнер. Его надо будет вернуть, — приказала Петула.
Проклятье.
— Ещё что-нибудь? — раздражённо спросил я.
Петула резким хлопком руки выровняла папки на моём столе.
— Эти приоритетны. В 19:00 у вас по плану выпить в клубе Веллесли с двумя вице-президентами Демократических Стратегий. И та следователь наверняка вскоре придёт. Я информировала её о том, что сегодня после обеда вы абсолютно недоступны, но она грубо настаивала.
Пока она говорила, я подошёл к стене стекла и посмотрел на Вашингтон, гадая, что Слоан подумала бы об этом месте и о том, чего я добился.
Я стал значимым человеком. Выковал империю. Сделался достаточно сильным, достаточно богатым, достаточно могущественным, чтобы ни одна угроза не могла обрушить то, что я выстроил. Я победил призраков прошлого.
— Спасибо, Петула. На этом всё, — сказал я, испытывая внезапную тревожную тягу уйти в работу.
Она посмотрела на меня поверх носа.
— Я знаю, что на этом всё, потому что это всё, что у меня было для вас. Я дам вам знать, когда придёт та следователь. И я пошлю Холли с вашим кофе, когда он прибудет.
— Не надо…
Но она уже самодовольно выскользнула за дверь, проигнорировав меня.
Потребовалось три мучительные минуты светских бесед о погоде и внезапном интересе её сына к тому, как другие дети играют в видеоигры на ютубе, и только потом мне удалось забрать кофе из рук Холли.
Я просматривал всего вторую приоритетную папку — проверка прошлого по кандидату в губернаторы Пенсильвании, когда «та следователь» двумя кулаками застучала в мою стеклянную дверь. Я жестом пригласил её внутрь.
Наллана Джонс была частным сыщиком, чьи глубокие карманы набивали клиенты вроде меня, способные платить премиум-цену за грязную работу. Сегодня она была одета как провинциальная мамаша средних лет, вышедшая на прогулку в растянутых трениках и битком набитой поясной сумке. На голове у неё был надет короткий каштановый парик и кепка с эмблемой автосалона. Её розовая толстовка гласила «Я Люблю Котов Мейнкунов».
— Ты выглядишь абсурдно, — сказал я.
— В том и задумка. Никто не обращает внимания на Мод Средних Лет, когда она вдруг оказывается на беговой дорожке в спортзале его любовницы.
— Я так понимаю, это для какого-то другого задания?
— Ага, — она извлекла из своей поясной сумки флэшку и положила на мой стол. — Это вчера поступило от моей девочки в Атланте. Копии уже в облаке. А ещё я добавила сочное видео того, как твой парень сегодня утром прибывает в город. В нужном месте, в нужное время. Что бы ты ни планировал делать с этой инфой, всё надёжно. Никак не отвертится.
— Как всегда впечатляет, Наллана.
— Ага, ну что ж. За это ты и платишь мне большие бабки, — сказала она, хлопнув себя по коленям. — Ну да ладно, мне пора бежать. Кое-какая 22-летка вот-вот встретится со своим 58-летним женатым сладким папиком для частной сессии тренировок. Мне нельзя опаздывать.
— Я позвоню, когда ты снова понадобишься.
Она отдала мне честь двумя пальцами и вышла за дверь.
Я вставил флэшку в свой защищённый ноутбук и просмотрел файлы. Там было больше двух десятков фото и ещё несколько видео. Каждого из них было бы достаточно, чтобы уничтожить карьеру мужчины. Я распечатал две фотографии получше, скопировал файлы в новую защищённую папку в своём хранилище, затем стёр содержимое флэшки.
Я взял телефон и набрал добавочный код Лины.
— Что такое, босс? — ответила она со столь лёгкой ноткой сарказма, что я даже не был уверен, что она правда там была.
— Возможно, у меня есть для тебя работа, — сказал я.
— Настоящая или очередное поручение для побегушек?
— Просто иди сюда.
Через несколько секунд она появилась у моей двери. Я позвал её взмахом руки и показал садиться.
Её длинные ноги быстро пересекли расстояние между моей дверью и столом. Она опустилась на стул и аккуратно закинула одну ногу на другую.
— Как ты умудряешься не заляпать весь стол отпечатками пальцев? — спросила она, глядя на безупречную поверхность моего стола.
— Я воздерживаюсь от неряшливости. И мне нужно, чтобы ты сделала то же самое, — я подвинул к ней две фотографии. — Знаешь, кто этот мужчина?
Она изучила снимки.
— Парень, который выглядит так, будто его родили на ипподроме — это Трип Армистед, наш клиент и нынешний член Палаты Представителей. Понятия не имею, кто эта танцовщица топлес, но я готова побриться налысо, если ей есть восемнадцать лет.
Я глянул на свои наручные часы.
— У тебя есть двадцать три минуты, чтобы взять эти фото и информацию в защищённой папке и составить убедительную анонимную наводку, которая будет отправлена в надежные новостные источники по твоему выбору.
— Мы реально нажмём «отправить» или используем это, чтобы напугать до усрачки нашего старину Трипа?
— Второе.
Мужчина был слаб как прутик. Хватит и одного лёгкого щелчка.
— Весело. Я в деле, — сказала она, поднимаясь со своего стула.
