— Ш-ш-ш, — предостерегает Лори.
— Извини, — говорит Деклан громким шепотом. — Мы получили твое досье с аукциона. Отследили адрес, но все оказалось фальшивкой.
Я знала это. Ксавье хорошо умел заметать следы.
— Поэтому мы поспрашивали у оборотней-работорговцев. Они реально отвратительные парни. Не хотели нам ничего говорить, но мы кое-что раскопали и нашли твое свидетельство о рождении. Селена Блэк из стаи Черной Сосны. — Он швыряет на стол документ. Я сосредоточилась на именах моих родителей.
Не могу поверить. Люциус оказался прав, эти парни хороши.
— Оттуда все пошло легко, — продолжает Паркер. — Человеческие новости сообщили о резне. Соседняя стая должна была прийти и прибраться — откупиться от коронера и забрать тела. Выдали все за серийного убийцу. К счастью, следов от клыков было не так уж много, и их можно было принять за следы от шприца. Пиявка, которая напала на твою стаю, действовала торопливо и небрежно. Кормился и бросал тела там, где их нашли.
— Т-ты в порядке? — спрашивает Лори, протягивая мне руку, но не касаясь меня.
— Да, — обретаю я голос. — Я все знала. У меня есть фотография клуба… после.
— Хорошо, — сказал Деклан после долгой паузы. — Ну, мы решили расширить круг поиска. Опросить другие стаи в близлежащем районе, узнать, знает ли кто-нибудь, что произошло.
— Ага. Звучит неплохо. — Я прикрываю рот ладонью.
— Я с-с-сочувствую твоей п-п-потере, — тихо бормочет Лори.
Я мотаю головой. — Это случилось давно. Думаешь… — Я сглатываю. — Как ты думаешь, у тебя получится узнать, что случилось с моей семьей? — Я говорю им дату смерти моей семьи. Лори выглядит еще более расстроенным. Деклан смотрит на стол.
— Ты помнишь что-нибудь из той ночи? — спрашивает Паркер.
Вспышка боли обжигает виски. — Нет, — я потираю виски. — Ничего. Наверное, все из-за травмы. У меня обычно болит голова, когда я пытаюсь вспомнить.
Деклан и Паркер переглянулись.
— Думаешь… — Я собираю силы, пока не потеряла самообладание. — Ты думаешь, что сможешь найти вампира, который это сделал?
— Не знаю, девочка, — мрачно отвечает Деклан, и на его челюсти играют желваки. — Но мы попытаемся.
Люциус
Воздух в моем склепе сгущается с наступлением ночи. Магия, которая делает меня тем, кто я есть, покалывает тело, пробуждая чувства. Я открываю глаза. Передо мной простиралась ночь, полная восхитительных возможностей. У меня есть питомец, которого надо поймать и наказать или наградить.
Покидая склеп, я вдыхаю свежий воздух.
Я абсолютно уверен, что Селена сбежала. Абсолютно не беспокоюсь по этому поводу. Я найду ее и не причиню ей вреда — никогда не причиню вред маленькой волчице, но еще не закончил с ней.
Я останавливаюсь, когда улавливаю ее свежий запах. Комната Селены открыта, она все еще здесь, где-то в доме. После всего, что между нами произошло, она не сбежала.
— Питомец, — зову я, шагая босиком по ковру навстречу знакомому звуку. Она на «Сибиане», ее руки и ноги до сих пор в оковах.
О черт. Разве они не открылись? Я спешу к ней. — Ты пробыла так весь день?
— Нет. — Она устало улыбается мне. — Я ушла, когда наручники расстегнулись, но хотела вернуться до того, как ты проснешься. Я хотела, чтобы ты нашел меня такой.
— Почему, малыш? — Я поглаживаю ее голую спину. Она просто чудо. За две тысячи лет я не встречал никого, похожего на нее.
— Я хотела доставить тебе удовольствие, — шепчет она, закрывая глаза и прижимаясь к моей руке. Она находится в своем сладостном месте после оргазма, когда ее сопротивление улетучивается.
— Ох, малышка, — говорю я, поглаживая ее влажные волосы. — Так и есть. Доставила.
Она всхлипывает, когда снимаю ее с фаллоимитаторов. Когда несу ее в ванную, она обнимает меня за плечи, прижимаясь ближе, пока не уговариваю ее принять теплую ванну.
— Я так понимаю, что ты больше не хочешь меня убивать.
— Присяжные еще не пришли. — Она слегка улыбается. — Я разговаривала с Декланом и его друзьями. Они ищут мою стаю. Сказали, что помогут, и я им верю. Думаю, им можно доверять.
— Можешь. Они помогают всем оборотням и ненавидят тех, кто угрожает слабым. — Я усмехаюсь. — Они в долгу передо мной, иначе никогда не стали бы работать на меня.
— Неправда, — удивила она меня. — Они высоко отзывались о тебе. Сказали, что для пиявки ты даже очень не плох.
Я смеюсь и подношу бутылку воды к ее губам.
Пока она пьет, ее взгляд прикован к моему лицу. Закончив, она со вздохом откидывает голову. — Значит, мы заключаем перемирие?
— Перемирие, — соглашаюсь я. Она закрывает глаза, и я умываю ее, массируя ступни, икры, пальцы ног. Она вялая и податливая, когда я заканчиваю с ней, ее кожа розовая после ванны. Я провожу рукой по внутренней стороне ее бедер, и она смыкает ноги, отстраняясь от меня со стоном.
— Бедняжка, — напеваю я и даю ей пару таблеток обезболивающего. Ее исцеление оборотня началось, заживляя все, кроме небольшой припухлости половых губок, но я не хочу, чтобы она чувствовала какую-либо боль. Селена откидывается назад, позволяя мне вымыть ей голову.
Когда наклоняюсь ближе, она приоткрывает губы, намереваясь что-то сказать.
— Ш-ш-ш, — говорю я ей. — Просто помолчи.
Она отрицательно качает головой.
— Питомец. Повинуйся мне.
— Я наблюдала за рассветом, — хрипло шепчет она. Садится и берет меня за руку. — Все началось с зарева. Золотистого света над горами. Небо было темно-синим…
Я сижу, замерев, пока Селена описывает каждую минуту рассвета.
Закончив, она облизывает губы. — Я все сделала правильно?
Я моргаю. — Малыш. Это было прекрасно.
Селена
Я просыпаюсь от прохладного воздуха, обдувающего мое лицо. Возле меня огромная фигура, он убирает волосы с моего лица.
— Питомец. Пора просыпаться.
— Ты все еще здесь.
— А где же мне еще быть? — Он продолжает играть с моими волосами, перекидывая их через плечо, сжимая в кулаке. Он одержим ими. — Ты хорошо себя чувствуешь?
— Еще жива.
Мы вместе, вдвоем. Знакомая комната. Я в главной спальне, на огромной двуспальной кровати напротив камина, где оказалась в ловушке.
Думаю, он простил меня за то, что я разнесла его спальню.
Я обвиваю его своими ногами.
— Питомец, нет. Тебе больно.
Я беру его руку и кладу себе на живот. — Я готова. Я хочу этого.
Люциус опускает руку ниже, его глаза блестят. — Знаешь, ты совсем не покорная.
— Я же тебе говорила. — Я закатываю глаза, прерывисто дыша.
— Тебя всегда отличало слишком большое мужество. Даже когда преклоняешь передо мной колени, ты не показываешь страха.
— Я всегда тебя боялась. Я же не дурочка, — фыркаю.
Он сжимает мои соски. Боль пронзает меня, заставляя мои чувства петь. Я обвиваю голой ногой его бедра, притягивая ближе, прекрасно понимая, что не могу заставить его делать то, чего он не хочет.
— Я хочу этого.
— Очень нагло. — Он прижимается губами к моему подбородку. Я повернула голову, пытаясь поймать его поцелуй. Люциус проводит губами по моему лицу, прижимая меня своим тяжелым телом, заставляя принять его доминирование. Когда он наконец целует меня в губы, я издаю торжествующий рык.
Он прерывает поцелуй, с удовлетворением глядя на меня, в то время как членом упирается в мое бедро, таким твердым, отвлекающим.
— Ты альфа, Селена. В любой стае ты была бы на вершине.
Я вздрагиваю при упоминании о стае. Он видит мое смятение, потому что скользит рукой по моей груди. — Детка, я не имел в виду…
— Все в порядке, — перебиваю я. — Знаю, что ты имел в виду. Теперь я не в стае.
— Нет. Ты здесь, рядом со мной.
— В доме повелителя вампиров.
— В постели с монстром.
Я вытягиваю шею, чтобы найти его ухо. Больше не могу бороться с его притяжением. — Я больше нигде не хочу находиться.
С рычанием он хватает меня за запястья, прижимая их к бедрам.
— Лежи спокойно, — приказывает он, когда достигает моего лона, его горячее дыхание обдувает выбритую кожу, заставляя меня попытаться увернуться.
