«Да, и вот почему я хочу остановить Кироса. Большинство Темных охотников послушает его, чем кого-либо другого, потому что он был во всем этом так долго.»
Он привел убедительный аргумент, но она все еще хотела, чтобы он не втягивал ее во все это. Как только она открыла рот, чтобы сказать, он стал странным, снова рассеянно смотря.
«Они вернулись,» — сказал он сквозь зубы.
Дейнджер устало вздохнула. «Хорошо, Кэрол Энн, достаточно с интерпретацией Полтергейста. Если мы не можем связаться с ними и они не беспокоят нас, я не хочу знать, что они наблюдают за нами, хорошо?»
Он проигнорировал ее. «Сими,» — прорычал он. «У меня здесь серьезные дела. Мне не нужно, чтобы ты раздражала меня. Я задолжал Киросу слишком много, чтобы наблюдать, как он умирает, но я не смогу спасти его, пока ты отвлекаешь меня.»
Дейнджер нахмурилась, когда две мысли одновременно пришли ей в голову. «Это звучит так, как будто ты разговаривал с Сими весь день».
«Я разговаривал. Это должна быть она. Она наблюдает некоторое время, затем уходит, чтобы вернуться снова.»
Определенно, для нее это звучало причудливо, но все же. «Разве ты не спишь?» Он опять не ответил и у нее возникла еще одна мысль. «Ты сказал, что задолжал Киросу. Что ты ему должен?»
Он колебался перед тем, как ответил. «Я должен ему шанс жить.»
Да, она предполагала, что … нет. Это даже не имело смысла. Внезапное отсутствие эмоций на его лице сказало ей, что он что-то скрывает.
И в тот момент, она поняла, с чем это было связано. «Ты знал его.»
Все так же без эмоций, c пустым взглядом. «Я знаю всех Темных охотников.»
Возможно, но она почувствовала в нем что-то большее. «Нет, это лично между вами двумя. Я чувствую это.»
Он отошел от нее.
Она последовала за ним. «Поговори со мной, Алексион. Если тебе действительно нужна моя помощь, ответь мне честно».
«Я был честен с тобой с самого начала.» Он направился к двери.
Дэйнджер остановилась и подождала, пока он почти вышел из комнаты.
Она в тайне подозревала о том, кем он мог быть, и пришло время воспользоваться этой догадкой. «Иас?»
Он остановился и повернулся к ней. «Что?» Отозвался он автоматически.
У нее отвалилась челюсть. Она была права, и он понял это две секунды спустя.
Его лицо стало каменным.
«Боже мой», выдохнула она, когда каждая его странность внезапно обрела смысл. Вот почему он не мог ощущать вкус еды. Почему он не испытывал настоящих чувств.
Вот, почему он знал, как это быть Тенью…
«Это правда,» выдохнула она. «Ты был третьим Темным Охотником, созданным после Ашерона. Первым, кто умер.»
«Нет, не был, и Иас — Тень».
Она все еще не верила ему. Не об этом. «И если бы я доставила к Киросу прямо сейчас, что бы он сказал? Каким именем он назвал бы тебя?»
Алексион скрежетал зубами, в гневе на ее способность видеть его насквозь.
Действительно, не было никакого смысла скрывать от нее правду.
Не было похоже, что она не нашла бы минутки, чтобы Кирос взглянул на него.
Проклятие.
«Он бы назвал меня Иас. Но я не был первым Темным охотником, который умер,» — добавил он, желая, чтобы она знала, что он говорит ей правду. «До меня было двое, которые были убиты даймонами до того, как Ашерон узнал о нас.»
Он почувствовал, что в этот момент в ней что-то изменилось. Во-первых, смягчилось ее лицо. Она пересекла комнату, чтобы встать перед ним. Ее взгляд искал его, когда ее рука потянулась, чтобы коснуться его щеки.
Это простое прикосновение вывело его из строя. Как он мог испытывать такие эмоции? Веками он ничего ни к кому не испытывал, кроме Эша и Сими.
Испытать такое чувство сейчас…
Это было невероятно.
Ее темные глаза показали ему то, что было на ее сердце. «Кажется, тени не имеют человеческую форму.»
«Не имеют.»
Она погладила его щеку. «Но ты чувствуешь себя достаточно реальным со мной.»
Ее прикосновение отзывалось в нем болью. В прошлом его встречи с женщинами всегда были краткими.
Они длились достаточно долго, для него, чтобы насытить свою похоть, а затем женщина исчезла и больше они не встречались.
Никогда не было такого нежного прикосновения, как это. Прикосновение подразумевало утешение. Оно успокаивало его и обжигало как лава. «Я отличаюсь от других.»
«Как?»
Он отвел ее руку от своего лица, не в силах больше терпеть незнакомую нежность. Все, что происходило, заставляло его жаждать того, что он никогда не мог бы иметь. Он был вне человеческих отношений.
Вне человеческих чувств.
«Ашерон считал себя ответственным за мою смерть,» объяснил он спокойно. «Если бы он не совершил роковую ошибку в суждении, я не стал бы Тенью. По этой причине, он вернул мне тело и взял меня жить с ним и Сими.»
«Поэтому ты защищаешь его?»
Он кивнул. «Я уверяю тебя, существование как Тень не то, что дается легко. То короткое время, которое я был настоящей Тенью хорошо научило меня тому, что нет на этой земле или за ее пределами ничего хуже этого. Я каждый день благодарен за милосердие Ашерона.»
Она могла бы уважать его преданность человеку, который спас его, и все же это не изменяло того ужасного факта, что он проклял других людей на судьбу, которую сам избежал. «Скольких вы с Ашероном прокляли на существование в Шейдоме (царство Теней)?»
«Уверяю тебя, это не то, что любой из нас делает с легкостью. Блуждать остаются только те, кто умер, из-за того, что охотился на беспомощных людей. Тех, кто умирает выполняя долг, отправляют в своего рода рай, чтобы провести в нем вечность. Они не страдают. Ашерон не допустит этого.»
Дэйнджер нахмурилась, услышав его откровение. Это было то, о чем никто и никогда не говорил им раньше. Им всем позволили верить, что, если они умрут выполняя долг, их постигнет та же участь, что и всех других Теней.
Не должно быть какого-либо пути обратно из царства теней.
«Почему Эш не сказал нам об этом?»
«Потому что Тень, в отличие от Темного охотника, не может вернуться к человеческому бытию. Все надежды на будущее перевоплощение исчезают. У них нет даже надежды на нормальную жизнь снова.»
Это не имело для нее смысла. Он был настоящим. У него была плоть и форма. «Но ты…»
«Я не в человеческом теле, Дейджер.» Он осмотрел себя с мучительной гримасой. «Эта форма, которую ты видишь, которой касаешься имеет свой срок действия. Через несколько дней я должен вернуться в свой мир или полностью потеряю ее свойства. Ашерон боится, что если Темные охотники узнают, что могут быть избавлены от мук, они станут слишком безрассудными и перестанут бояться смерти. Но верь мне, когда я говорю, что есть вещи намного хуже, чем смерть.»
— Например?
Страдание в его глазах обожгло ее, и когда он говорил, она знала, что это из его личного опыта. «Проживать вечность в одиночестве без надежды на освобождение. Ты даже не представляешь, насколько вы, Темные Охотники, удачливы, что где-то глубоко в вашей голове всегда есть знание, что однажды вы можете стать свободными. У вас все еще есть ваша надежда.»
От его слов у Дэйнджер перехватило дыхание. Когда-то он был одним из них. Он был основной причиной, по которой они теперь имели возможность обойти договор. Если бы не он, Артемида никогда бы не сделала исключение для остальных. Как ужасно знать, что ты сделал такой невероятный подарок другим, который теперь запрещен тебе.
— Мне жаль, что я относилась к тебе таким образом.
Он смутился от ее извинений.
— Ты должен был рассказать мне, что ты — бывший Темный охотник.
— Почему это важно?
— Это имеет значение, — сказала она, поглаживая его руку. — Если ты говоришь мне правду, а я уверена, что это так, тогда я знаю, что Страйкер лгал.
Его лицо побледнело при упоминании имени даймона. «Страйкер? Даймон?»
— Ты знаешь его?
Алексион выругался. Он посмотрел на потолок.
— Ашерон! Если ты меня слышишь, тащи свою задницу сюда, сейчас же, босс. У нас серьезная проблема.
