— Можно сфотографироваться?
— Конечно. — Я помогаю женщинам развернуться лицом к камере. — Вы готовы… Вау! — Я подпрыгиваю, когда одна из близняшек хватает меня за задницу. — Крепкая хватка.
Другая близняшка кладет руку в опасной близости от моего члена, обе вжимают свои груди в мои ребра. Срабатывает вспышка камеры
Я отпускаю их обеих и достаю свой маркер.
— Хотите, чтобы я что-нибудь подписал?
Они обе выставляют свои сиськи в мою сторону. Я подписываю свое имя чуть выше Джесси и Райдера. Бен подписывает только спины и предплечья.
— Наслаждайтесь шоу.
Они медлят.
— Что делаешь после шоу?
— Собираем вещи и направляемся в Питтсбург.
— Мы могли бы прокатиться до Питтсбурга, — говорит одна из близняшек, ее глаза вспыхивают обещанием удовольствия.
«Да, пожалуйста». Эти два слова балансируют на кончике моего языка, когда я представляю себе дикую ночь с близняшками. Они пахнут автозагаром и лаком для волос, а не натурально, как лес после дождя. Сомневаюсь, что под платьями у них что-то есть. Не было бы ничего, что нужно было бы разворачивать, никаких неуверенных поцелуев или нерешительных рук. Они были бы пьяны от возбуждения от встречи с рок-звездой, а не от моего поцелуя, и не требовали бы от меня никакой работы. Их единственная цель — доставить мне удовольствие, пока я не потеряю сознание, доведенный сексом почти до смерти. И это не те девушки, с которыми я мог бы перекусить пиццей и выпить пива. Их бы стошнило от одной мысли о потреблении калорий.
Я подхожу ближе.
— Как бы я ни ценил ваше предложение, боюсь, сегодня не получится.
Они надувают губы в унисон.
— Если ты передумаешь. — Одна из близняшек запихивает что-то в мой карман, скорее всего, номер ее телефона.
— Вы узнаете первыми.
Они уходят рука об руку, покачивая задницами.
Я мысленно пинаю себя, чувствуя, что упустил возможность, но, как сказала Эшли, я устал от меню. Черт, это удручает.
Еще несколько десятков фанатов подходят по очереди, некоторые из них любят музыку, другие, похоже, просто хотят поразвлечься.
— Если тебе нужна компания после шоу…
— Это очень мило с твоей стороны, — говорю я красивой брюнетке в чулках и армейских ботинках. — Но мы возвращаемся в дорогу сразу после шоу.
После того как она уходит, Райдер наклоняется ко мне.
— Сколько предложений ты получил сегодня?
— Слишком много. — Я вздыхаю. И ни одно из них не является тем, которое меня больше всего интересует. Почему у меня вообще есть член? Я позорище. Мне следовало бы его удалить. Я не заслуживаю владеть им.
По мере приближения к началу шоу комната пустеет. Хелен объявляет, что осталось десять минут, и мы делаем все возможное, чтобы уделить внимание каждому фанату, все еще ожидающему своей очереди.
— Наслаждайтесь шоу, — говорю я милой девочке, которой не больше четырнадцати лет. Она так сильно дрожала, когда я расписывался на задней стороне ее футболки, что я едва мог удержать маркер.
— Моя очередь, мальчики!
Эффектная женщина в возрасте идет по красной дорожке, расстеленной для фанатов. Когда говорю «в возрасте», я имею в виду, что она необычная девушка в возрасте от двадцати до двадцати пяти лет, которую мы видим на подобных мероприятиях.
— Для меня большая честь наконец-то познакомиться с великим Джесси Ли.
Она протягивает руку костяшками пальцев вверх, как королева. Ее штаны из змеиной кожи облегают ее длинные ноги и круглую попку. Черный кожаный корсет и туфли на каблуках «трахни меня» дополняют ее сексуальный образ. Светло-русые волосы идеально уложены. Ей далеко за двадцать, но после того как она вложилась в пластического хирурга, ее припухлые губы и гладкий лоб выдают ее возраст в сорок с небольшим.
Джесси ухмыляется, ему явно нравится внимание, и притягивает женщину к себе, чтобы обнять. Она прижимается к нему, и по тому, как та двигается, я бы не удивился, если бы она мурлыкала.
— Можно мне сфотографироваться? — Как ей удается заставить вопрос звучать как сексуальное предложение, я не знаю. Она смотрит на Райдера, Бена и меня. — Со всей группой?
Мы прижимаемся друг к другу. Она подносит два пальца ко рту и просовывает между ними язык, прежде чем щелкает вспышка. Эта цыпочка явно хочет повеселиться. Я оглядываю ее с ног до головы, на мгновение задерживаясь на ее больших сиськах. Да, я бы с ней поразвлекся.
— Я так рада, что смогла застать вас в Нью-Йорке, — говорит она. — Я получила VIP-пропуск от своей дочери.
— Ваша дочь здесь? — спрашивает Бен, оглядываясь по сторонам. — Не хочет ли она тоже сфотографироваться?
Женщина отмахивается от Бена.
— Нет, она не поклонница вашей музыки. — Она обводит взглядом комнату. — Она должна была встретиться со мной… О! Вот она! — Женщина взмахивает рукой над головой, заставляя звенеть миллиард крошечных браслетов. — Тейлор! Сюда!
Я поворачиваюсь, ожидая увидеть нетерпеливую молодую фанатку, прокладывающую себе путь к нам. И моя челюсть падает на пол, когда я вижу знакомую бейсбольную кепку, движущуюся сквозь редеющую толпу.
— Смотри, Тэй! — Она обхватывает Джесси руками и трется сиськами о его бицепс. — Я познакомилась с Джесси.
Томми бросает на меня быстрый взгляд, который выражает как извинение, так и унижение.
— Я сказала тебе ждать меня у двери.
— Я ждала, но это заняло целую вечность, и мне не хотелось упустить возможность познакомиться с группой. — Она отпускает Джесси, который выглядит примерно так же удивленно, как и я. — Мы должны устроить вечеринку после шоу! — Ее взгляд пожирает нас одного за другим. — Я принесу травку.
— Мама! — Томми сдержанно качает головой. — Джесси в завязке.
Она отмахивается от дочери.
— Да ладно, они все так говорят. — Затем наклоняется к нам и шепчет: — Это не первое мое родео. Вы знакомы с песней «Незнакомка за кулисами» Тейлора Окли? — Она подмигивает и показывает на себя. — Он написал ее обо мне. Я была его музой.
— Хорошо, мам. — В голосе Томми есть интонация, которая напоминает мне о том, как Бен и Эш разговаривают с Эллиот, когда пытаются убедить ее есть овощи. — Джесси и ребятам нужно идти.
— Да, нам пора, — вмешиваюсь я. — Но если твоя мама хочет потусоваться с нами за кулисами…
Томми свирепо смотрит на меня.
— В этом нет необходимости, у нее отличное место…
— С удовольствием, — визжит мама Томми и обхватывает меня руками.
От нее сильно пахнет духами, совсем не так как от ее дочери. На самом деле, в этой женщине я вижу очень мало от Томми.
— Итан, — с чувством говорит Томми, — можно тебя на секунду?
Бен делает шаг вперед.
— Я покажу мисс?..
— Зовите меня Тори. — Ладно, это определенно было мурлыканье.
Щеки Бена слегка порозовели.
— Хорошо, Тори. Позволь мне показать тебе все вокруг.
Когда они проходят мимо нас, Тори хватает меня за руку.
— Не слушай ни слова из того, что она говорит. Она может быть занудой, как Дебби Даунер.
Какого хрена? Она говорит гадости о своей дочери прямо у нее на глазах?
Когда Тори благополучно удаляется, Томми бормочет:
— Я тоже рада тебя видеть, мам.
Я смотрю на Томми, ощущая множество странных чувств. И все нежелательные.
— О чем именно тебе нужно было поговорить со мной, Тейлор?
Ее плечи напрягаются.
— Не называй меня так.
— Почему нет? Это ведь твое имя, верно? — Я понижаю голос. — Почему ты мне не сказала?
Девушка облизывает губы, и, черт возьми, я бы хотел, чтобы она этого не делала. Я расстроен из-за нее, меня раздражает ее мама, и последнее, что мне нужно, это думать о ее идеальном рте.
— Я же говорила тебе, никто не называет меня Тейлор, кроме нее.
— Почему бы и нет? Это лучше, чем Томми.
— Зачем ты пригласил ее за кулисы? Куда бы ни пошла эта женщина, драма следует за ней по пятам. Она предложила Джесси травку! Не говоря уже о той буре дерьма, которая разразится, если Пророк увидит ее. О, боже. — Она сцепляет пальцы на макушке, как это делают бегуны трусцой, чтобы перевести дыхание. — Ты должен сказать ей, чтобы она ушла, Итан. Я серьезно.
