Но здесь я обрываю мое повествование, потому что видим: к нам кто-то идет. Пенсионерки пошептались и определили, что это Аптекарша из Быдгощи, очень богатая тетка и о себе, о своем здоровье заботящаяся. Носит с собой воду в бутылочке, чтобы сначала письку котику своему обмыть. Всегда при ней презервативы и гель для скольжения, который она сама в аптечной подсобке делает, смешивает в ступке, потому что работает в аптеке готовых форм и на заказ. Вот и делает разные гели, обогащает анестетиками и даже психотропными средствами, раз мне такой дала в белой баночке, что у меня жопа в космос улетела! И вообще ест витамины с минералами. Вот только из-за денег этих совсем от рук отбилась, отвязалась и распустилась, как теткино ожерелье.
— Лизать нельзя…
— Нельзя лизать? — Мы не верим.
— Нельзя. — Аптекарша показывает нам на флайере, что, хоть тресни, а нельзя, потому что та капля, которая выделяется…
— В смысле — предъэякуляционная жидкость…
— В ней тоже есть СПИД.
— В смысле — ВИЧ.
— А я что говорю.
Сидим себе на одеяле и изучаем. Аптекарша вытаскивает из сумки солнцезащитные кремы «Виши» и смазывает каждую маленькую родинку в отдельности. А те, что побольше, дополнительно шестидесяткой, тоже «Виши».
— О Боже, девочки, втирать в себя сперму тоже нельзя!
— Ни членом к лицу не давать прикасаться, если четырех часов не прошло, как побрились, потому что микротрещины…
— Ни мазать очко кремом «Нивея», потому что на резинке от этого крема тоже микротрещины образуются…
— Ни зубы чистить перед минетом! Потому что опять-таки микроранки…
— Ну, тогда вообще уже нельзя делать минет. Потому что коснешься зубов — СПИД, коснешься пореза после бритья — то же самое, коснешься той самой капли — могила. Совсем ничего, ничего уже нельзя.
Аптекарша достает из сумки термальную воду «Виши», спрыскивает свою бледную кожу и комментирует:
— Охлаждаю, а микроэлементы дополнительно смягчают раздражение от солнца.
— Послушайте, девочки, здесь написано, что нельзя даже руку совать.
— РУКУ? — мы все разом вскакиваем и давай вырывать у Аптекарши флайер.
— Целоваться нельзя, потому что сифилис рта… Там эта, как ее… слизистая. Нельзя слизистым соприкасаться. Это что же получается: рот ни с чем не может соприкоснуться, в смысле, ни с чем хорошим… Потому что во всех местах, куда бы я котенка своего лизнула, у него везде слизистая.
— Выходит, вообще ничего нельзя.
— А хотелось бы все, — очень тихо начинает Пенсионерка № 2. — Лимфатические узлы языком развязывать и лимфу в себя переливать…
— И жопу лизать, и сперму глотать!
— И все, все, все лизать, нализаться вволю, до смерти! — оживилась Пенсионерка № 1. — И волосы рвать, и выплевывать, и яйца грызть…
— Ну а ты хотя бы знаешь, как выглядят член, крайняя плоть под микроскопом? Сколько там бактерий? А задний проход? Ты знаешь, что такое вирусное воспаление печени типа…
Но мы все заглушаем Аптекаршу…
[Ей-то что, ее уже там сто раз дезинфицировали, она теперь асептичная, медикаментами напичкана. Да и вообще для всех этих врачих, аптекарш нет никаких табу, и наша от всяких там табу давно уже отмыта.
Да пошли они, все эти врачихи! И так всю жизнь по больницам да по консультациям по поводу этого несчастного секса. Сколько я им напоказывал! И всегда, когда меня врачиха спрашивает: «имело ли место рискованное поведение», я ей на это, мол, да, тогда она: когда было в последний раз, а я, что последний раз был вроде бы вчера. Даю голову на отсечение, что это «рискованное поведение» — калька с английскою… А что касается анализов крови, всех этих пробирок, стекляшек, которые приставляют к… эх!.. Только вот от табу все они отстираны и дополнительно проглажены…]
…Тут мы все хором:
— Задний проход и крайняя плоть, может, как-то там и выглядят под микроскопом, но вот фуфлыжка и хер! Фуфлыжка и хер — это же сладкая парочка!
— А тут вот написано, что растирание спермы по телу называется «русский массаж» — вы знали это?
— А меж сисек — испанский секс…
Все смеются. Ох уж эти испанцы!
Вдруг встает одна и говорит:
— А вот тереться писькой о письку — это уже никто мне не скажет, что нельзя.
— Нельзя только дырками касаться, потому что это голая слизистая.
— А я вся голая, — и снова смех.
— А если у него мужичок всего лишь с ноготок? Может, тогда можно… — духарятся Пенсионерки.
— Глупая ты, какая разница, какой у него мужичок?
— О, большая… — И в смех.
— Ну, не понимаю. Если мальчик чистый, красивый, у него наверняка нет СПИДа!
Да, Пенсионерки в этом смысле непробиваемы! От них только и слышишь: мальчик ухоженный, а ты мне про СПИД…
— А ты представь себе, что этого не видно!
Минута молчания. Читают листок, разглядывают картинки и смеются.
— Ах, хоть бы раз в жизни нажраться наконец мужиком вволю.
— Этим, моя дорогая, не наешься, — философски резюмирует Аптекарша. — Аппетит не убывает. Его ведь не сожрешь. (Мы: «Бывали и такие случаи».) Дотрагиваешься языком и натыкаешься на поверхность. Скользишь по ней и не проникаешь внутрь. Как будто монитор лижешь.
Они соглашаются. Всеобщее оживление и герменевтика тела. Что, дескать, как пейзаж, что аппетит не убывает, что этим не наешься. Что иллюзия. Поверхность, плоская сеть, Делёз и Гваттари.[33]
— Оптическая, — добавляет Пенсионерка № 2, прикидываясь дурочкой.
Аптекарша достает из сумки «Форум» и таблетки для загара, запивает их минеральной водой.
— А вы знаете, в «Форуме» пишут, что в сорока процентах случаев заражения в Соединенных Штатах совершаются сознательно? И в Западной Европе… Тетки там уже так опустились, что сами хотят заразиться. В Интернете пишут такие объявления: «помоги мне выйти на плюс» (то есть на серопозитивность), мол, такой-то и такой-то штамм ВИЧ у меня уже есть, и такой есть, а вот этого не хватает…
Мы не верим. Она показывает. Статья. Дескать, сами хотят.
— А зачем хотят?
— А зачем один немец съел другого немца? Ей-богу: полиция входит в дом в Гамбурге, а у него еще куски в морозилке. И самое интересное, что на видео снято, как тот, другой, согласился. Согласился, чтобы его съели!
Пенсионерки твердо стоят на своем:
— Нет, все это ненормально, я такого даже знать не желаю, я старая баба, я хочу оставаться здоровой и жить долго, я ем… варенье, которое заготавливаю на зиму, и никаких немцев.
Мы стоим, молчим. Тра-ля-ля. Вдруг одна из них:
