Мой пульс учащается, но мне удается сохранить самообладание, когда я говорю ему:
— Не знаю, о чем ты говоришь, но мало тебе не покажется.
— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, братан, — говорит он, театрально закатывая глаза. — Я тоже прожил здесь всю свою жизнь, и не забыл о вашей маленькой подружке.
Кажется, я начинаю паниковать, а я никогда не паникую.
— Второе имя Уиллоу было не Рейвен. — Я не должен был этого говорить, не должен был давать ему понять, что он в выигрыше. Но я хочу услышать, что еще он может сказать.
— Разве? — Он насмешливо приподнимает бровь.
Я хочу ударить его по лицу. И я бы сделал это, если бы не был так сбит с толку тем, что он сказал. И вот тут я совершаю свою ошибку, потому что этот промах дает ему достаточно времени, чтобы ударить своей головой о мою — отсюда и порез на моем лице.
Когда наши головы соприкасаются, нас обоих отбрасывает назад. Стул, на котором он сидит, опрокидывается, а я падаю на пол. И когда стул ударяется о цементный пол, он ломается настолько, что дает возможность выскользнуть из стяжек на запястьях и ногах.
Я сажусь, когда он поднимается на ноги, немного пошатываясь, вероятно, потому что у него сотряс. Думаю, меня эта участь тоже не миновала.
Он не приближается ко мне, но я и не ожидаю этого — Портер слишком труслив без поддержки своих друзей. Однако, прежде чем убежать, он произносит несколько зловещих слов, о которых я не слишком задумываюсь в данный момент, но подумаю позже.
— Я буду мстить, — говорит он, вытирая кровь с губ рукавом рубашки. — Будет много крови и это разобьет тебе сердце. — С этими словами он уходит.
И пока я стою здесь, уставившись на мертвого ворона, я, наконец, понимаю, что он имел в виду. Я чувствую это всем сердцем. И не только своим, но и Джекса с Хантером, что они чертовски ясно дают понять, когда я рассказываю им, что произошло. Ну, за вычетом части с Уиллоу. Я еще не разобрался во всем и не знаю, как им это преподнести. Я определенно не могу рассказать им при Рейвен, потому что-либо она действительно знает, что она Уиллоу, и скрывает это — если это так, я пока не могу ее разоблачить — либо она об этом даже не подозревает, и я не могу вот так просто свалить все на нее. Потому что рассказать ей — значит рассказать ей все о прошлом — вывалить на нее всю боль, пытки и предательство. Я не могу этого сделать сейчас. Или когда-нибудь.
— Не могу поверить, что ты это сделал, — бормочет Джекс, меряя шагами гостиную. — Хотя нет, могу, потому что ты — это ты, но я все равно очень зол!
— Очевидно, — бормочу я, вызывая у него сердитый взгляд.
Я не реагирую, потому что это то, что я делаю — хороню свои чувства до такой степени, что кажусь холодным и жестоким. Таким я должен быть. Если бы я не был таким, мой отец или кто-то другой увидел бы это и использовал бы, чтобы сломать меня. Я знаю это точно, потому что в последний раз, когда я проявлял какие-либо эмоции, они забрали их у меня.
Забрали ее у меня.
Уиллоу…
Мой взгляд падает на Рейвенли, которая сидит в кресле напротив рядом с Хантером, грызя ноготь на большом пальце. Отблески огня в камине позволяют мне хорошо ее видеть, даже несмотря на то, что темнота пытается завладеть домом. Ее волосы цвета воронова крыла волнистые и растрепанные, а ее большие глаза устремлены в пол. Я признаю, она чертовски великолепна. Как бы она ни разозлила меня, когда я увидел ее в первый раз, я заметил в ней это — насколько она красива. Ее глаза — моя любимая часть.
Хантер, вероятно, сказал бы вам, как сильно он хочет сфотографировать ее красоту, в то время как Джекс написал бы — или, вероятно, уже написал — стихи о ней. А я? Я ни в коем случае не художник. Единственное, что я могу предложить, так это свою защиту. Это я и собираюсь сделать.
— Всем просто нужно успокоиться, — говорю я, наклоняясь вперед и упираясь руками в ноги. — Портер — небольшая заноза в наших задницах. Этот чертов ворон там был только для виду. Мы знаем его целую вечность, и мы знаем, что этот чувак чертовски слаб, особенно когда его нет рядом со своими маленькими друзьями.
Хантер, который играет с волосами Рейвен, что я пока даже не собираюсь расшифровывать, потому что у меня и так слишком много другого дерьма, о котором нужно беспокоиться, — бросает на меня взгляд.
— Итак, каков план? — спрашивает он вызывающим тоном, очевидно, тоже раздраженный.
— Ответить на его действия? Потому что все, что я вижу, мы ввязываемся в войну возмездия. И еще у нас есть эта глупая игра, о которой нужно беспокоиться. Плюс, выяснить, кто на самом деле столкнул ее с моста. — Он хмурится. — К тому же, нам нужно проверить этот клуб.
— Я могу съездить туда сама, — обрывает его Рейвен. — Я уже это говорила.
— И я уже сказал, что поеду с тобой. — Джекс опускается на диван рядом с ней, усаживаясь с ними бок о бок.
Я уже вижу, как формируются отношения, как они всё больше сближаются. Если она Уиллоу, я не удивлен. Именно так тогда началась наша дружба. Они трое сблизились почти мгновенно, в то время как мне потребовалось некоторое время, чтобы смягчиться по отношению к ней. Но как только я это сделал, я стал принадлежать ей. Она была единственным человеком, который когда-либо владел мной, кроме моего отца, но это было совершенно по-другому. Я не возражал. На самом деле, мне это даже нравилось. Это дало мне цель. И это дает мне шанс сейчас, если она — это она.
Дело в том, что я не вижу, чтобы все шло так, как было в нашем прошлом. Мы все старше, и аура дружбы между ними троими уже накалилась. Это то, что я имел в виду, когда говорил о начале. Я рассматриваю это как начало огромного переломного момента в нашей жизни, как будто мы достигли какой-то развилки на дороге, по которой двигались. Они либо нажмут на тормоза и сдадут назад, либо сорвутся с места и помчатся в неизвестность, все трое вместе, как они делали, когда были детьми. Только они больше не дети. Мне просто нужно подождать и, черт возьми, посмотреть, что они сделают. Тогда я решу, хочу ли я двигаться с ними или вылезти к чертовой матери из этой машины.
Глава 12
Рейвен
Я пытаюсь не психовать из-за того, что за мной охотятся парни из мафии. Немного помогает то, что у меня тоже есть несколько друзей из мафии. Тем не менее, нервирует, что все эти люди, похоже, нацелены на меня.
Джекс и Хантер обвиняют Зея, но я, честно говоря, понимаю, почему он сделал то, что сделал. И, по крайней мере, теперь мы знаем, что Портер не был тем, кто сбросил меня с моста, так что мы можем вычеркнуть его из списка.
— Думаю, нам, придется разделиться, — говорю я Джексу после того, как он напоминает мне, что собирается пойти со мной в клуб. — Учитывая все происходящее… так будет эффективнее.
Он качает головой, затем, заводя руку мне за спину, наклоняется и шепчет мне на ухо.
— Помню, что говорил тебе, что не буду указывать тебе, что делать, но я действительно не думаю, что это хорошая идея — оставаться одной. Мы придумаем, как все сделать, хорошо? Просто позволь мне быть рядом. — Я вздыхаю, но в конце концов соглашаюсь.
— Хорошо.
— Мы еще должны забрать твои вещи из дома, — добавляет Хантер, теребя кольцо на пальце.
Я смотрю на него, склонив голову набок.
— Они еще не разрешили мне съехать.
— Мы уже обсуждали это. — Хантер говорит с коварной ухмылкой. — Просто используем то видео, на котором она изменяет своему мужу. Хотя, я думаю нам не стоит использовать сами видеозаписи, потому что нас могут привлечь за шпионаж. Но я уверен, что мы можем использовать полученную информацию в наших интересах. Просто нужно придумать план игры. Плюс, учитывая, насколько молодо этот парень выглядел на видео, я задумываюсь, совершеннолетний ли он. Возможно, это получится выяснить, если я внимательнее просмотрю отснятый материал и получше разгляжу его лицо.
— Погоди… Что происходит? — Растерянно прерывает его Зей.
