– Отпусти.
– Но ты ведь целовала меня… – легко касаясь губами ее щек, шеи, жарко шептала я. – Ну, поцелуй меня…
Лешкина голова лишь упрямо отворачивалась от моих губ, и я никак не могла поймать ее губы.
– Почему нет? Почему? Ты… – я резко отстранилась от нее, пытаясь заглянуть в глаза. – Не хочешь?
Она молчала. Ну что же это за наказание такое? Я почти умоляю ее поцеловать меня, а она отворачивается… Что происходит? Что?
– Лешка… Я так не могу… Что с тобой?… Лешка… – Закрыв глаза, я все еще целовала мягкий теплый нос, дрожащие веки… Но никак… Никак мне не удавалось нащупать губы…
– Ты пьяна. Отпусти меня… пожалуйста. – нервно сглотнув, прошептала она.
И тут я как будто очнулась.
Господи! Что я делаю??? Передо мной ребенок. А я тетка, выжившая из ума, накидывающаяся на него с… поцелуями??? Боже мой! Какой стыд! А она… наверное до смерти перепугалась! Как пошло!!! Как мерзко! О чем я только думала? Господи! Пусть она уйдет!!!
– Извини… – я поднялась, старательно пряча глаза. – Тебе действительно лучше уйти. Я и правда пьяна, и совсем не соображаю, что делаю. Извини…
Лешка резко встала и выскочила в коридор. Я сделала шаг к дивану, и упала на него лицом в подушку.
Я не знала, куда деть себя от гадкого ощущения стыда. Я хотела, чтобы она ушла, и чтобы этот вечер был бы навсегда стерт из памяти. Но я знала, что никогда этого не забуду.
Этот вечер… И эти слова… И мое поведение… Все навсегда останется в моей памяти… Господи, я чуть не изнасиловала ребенка!!! Напридумывала себе всякой ерунды и вот результат…Трахаться надо чаще!!! Дура!!!
Я почувствовала, как защипало глаза, и противный тугой ком встал в горле.
Больше она и носа сюда не покажет. А может, это и к лучшему? Не будет ее – не будет мыслей… Нет, не обманывай себя… Мысли останутся. Они еще долго будут гореть жгучим огнем отвращения к самой себе… Идиотка… А могла бы и дальше тихо по ночам обнимать ее и грезить… Господи, как пошло… Старая неудовлетворенная тетка грезит маленькой девочкой… Ну, зачем я все это затеяла??? Ну, зачем???
Слезы лились не переставая. Острый крик, застряв в горле, не давал вдохнуть воздуха.
Вдруг я ощутила, как она села рядом. Сквозь истерику я все же чувствовала ее тёплую руку на моем плече. Горячее дыхание обожгло мне затылок. Слова горячей лавой стекали по затылку, попадая прямо в ухо:
– Я люблю тебя.
Заломило в висках. Я перестала чувствовать свое тело, разве можно так напрячься? Я боялась пошевелиться под ее рукой.
– Я очень тебя люблю. Ты можешь сказать, что это детство. Что я еще маленькая. Но, ты можешь мне не верить, я никогда не испытывала ничего подобного. Ты живешь во мне. Ты можешь сказать, что у меня все еще впереди и что будет другое чувство, а я могу тебе ответить, что да, может быть, так и будет, но сегодня, и сейчас, и завтра я не хочу ничего другого. Может быть, я мала, может быть, глупа, я могу быть какой угодно для тебя и с тобой. Потому что я люблю тебя, такой, какая ты есть.
Что за тепло разливается во мне во время того, как смысл ее слов доходит до меня? Наверное, именно в этот момент я любила ее, как никого и никогда… отчаянно… бессмысленно… Прыгнуть? Легко! Я любила… Все равно… Лешка… Дурочка… Что ты делаешь со мной… Я хочу обнять тебя…
Я перевернулась на спину. Ее губы тут же нашли мои. Поцелуй… Робкий, нежный… Ненастоящий… Еще и еще один. Миг, и отчаяние, такое непонятное, уступило место желанию. Всепоглощающему. Единосуществующему. Больше нет ничего и никого. Только мы. Мира нет… Время остановилось… Сердце, наверное, тоже… Дышать? А зачем???
Она нежно перецеловывала мои губы крохотными касаниями, собирала оставшиеся слезинки… Я обняла ее за плечи и, притянув к себе, прошептала прямо в эти нежные губки:
– Поцелуй меня…
И она поцеловала… Разве можно это с чем-то сравнить? Я плыла и таяла от этих губ… Руки – их всего две пары? А губ? Сколько губ? Господи, я так хочу тебя, что, кажется, взорвусь… или сойду с ума… не важно… только целуй меня… целуй… еще и еще снова и снова…
Каждая клеточка стремится к ее телу, меня сейчас просто пополам разорвет… Никогда… Ничего подобного… Ни с кем…
Мои руки сами забрались под ее курточку, резко рванули вверх майку, и вот горячие ладони легли на чуть прохладную кожу ее спины… какая мягкая…
Она лишь на миг оторвалась от меня, чтобы сорвать одним движением с себя куртку. В моей голове билась только одна мысль, блокируя все остальные, я безумно хотела прижаться к ее телу, каждой клеточкой, каждым изгибом, вдохнуть, не таясь, полной грудью ее запах. Я взялась за ее майку и потянула вверх. Лешка перехватила мои руки, и отвела их. Я удивленно посмотрела на нее. Она взяла мое лицо в ладони и обожгла мои губы хриплым вопросом:
– Ты уверена?
– Да… – выдохнула я, стягивая с нее майку и отбрасывая ее прочь. Потом я мягко отстранила ее и сняла свою футболку. Я хотела, чтобы она прикоснулась ко мне. Мягкое щекотание внизу живота разрасталось, заполняя меня всю… Наверное, ни разу за всю мою жизнь у меня не было такого дикого и первобытного желания ласки… Лешка сидела молча и, не двигаясь, скользила взглядом по моему телу, очерченному светом фонаря с улицы. По ее тяжелому дыханию я понимала, что мои чувства и ощущения не одиноки и полностью взаимны. Но удерживаются… страхом… смущением? Я взяла ее руку и положила себе на грудь. Прикосновение теплой ладони к возбужденному соску пронзило меня, как молния. Она чуть ощутимо сжала ладонь…
– Поцелуй меня… Лешка… Поцелуй меня…
С каким-то легким рыком она накинулась на мои губы. Одновременно с яростным поцелуем освобождая нас от оставшейся одежды. Казалось, ее руки были везде и сразу, гладили, чуть царапали, скользили, порхали как бабочки надо мной. Губы чертили горячее-мокрую дорожку от шеи к груди, впечатывая поцелуи огненными штампами. Острое ощущение зубок на горошине соска заставляет мозг растечься пульсирующей массой, тело изгибалось навстречу ей… Тупое ощущение пустоты между ног заполнило мягкое бедро, с силой вжавшееся в меня. Я благодарно потерлась об него, извлекая из себя еще одну волну удовольствия. Тонкие пальчики скользнули по коже живота, ниже, просочились между намертво спаеной плотью двух тел, и тонкое ощущение вновь заставило выгнуться и развести ноги в стороны… мое тело жило отдельно от меня… Никогда я не хотела человека так, как хотела сейчас… Но Лешка не торопилась, она ласково перебирала пальцами чувствительный кусочек плоти, заставляя меня сходить с ума лишь на секунду погружая кончик пальца в меня, и тут же возвращая его обратно…
– Хватит… хва-а-а-а-а-атит… – простонала я еле слышно, хватая ее за руку и погружая ее шаловливые пальцы в себя как можно глубже. И она не стала больше играть со мной. Ее движения стали сильными и невероятно мягкими… Пальцы скользили внутри меня, и больше не существовало ничего… кроме этих медленно-быстрых движений… и меня, бешено вращающей бедрами навстречу этим пальцам.
