Я обернулась и сделала вид, что Влада нет.
— Кот прибился, не хочу домой тащить, вдруг аллергия начнётся.
— Пойдёмте, ребятки, — невозмутимая тётя Люба выдала нам с Котом белые медицинские перчатки и маски. — За мной, — деловито скомандовала она и пошла за храм.
— Куда мы? — заинтересованно спрашивал Влад, натягивая латексные перчатки.
— Бомжей кормить. Не стрёмно, мажор? — усмехнулась я.
— Даже интересно, — он сунул мне свой дорогущий телефон в руку. — Сфоткай меня за делом.
У дороги стояли две газели с открытыми дверьми. Устанавливали складные столы. Выносили алюминиевые баки с горячей едой. Владу выдали половник и гору одноразовой посуды.
Пришлось всему учиться на ходу. Черпак каши, одноразовая ложка, кусок хлеба. Дальше по конвейеру. Он стянул маску на подбородок, позируя мне. Разливал чай и угощал булочками бездомных, которые выстроились в очередь. Улыбался людям. И я решила ещё видео снять. Потому что Кот в этот момент был похож на человека.
Бомжи воняли отвратительно, но не все малоимущие были так неприятны. Приходили просто старики и чумазая детвора, для детей специально фрукты в ящике и по одной конфете на душу населения.
Волонтёров было достаточно много. После обеда они распределяли дальнейшую работу.
Нам с тётей Любой выпадало перебирать вещи для младенцев, что приносили люди в церковь.
— Пойдёшь с нами? — я уже почти поверила, что Кот нормальный. Он с восторгом рассматривал свои фото. Достаточно удачные, чтобы гордиться ими всю оставшуюся жизнь.
— Отцу сейчас отправлю, — заворожённо шептал он. Отвернулся и пошёл в обратную сторону. — Миль, спасибо! Только знай, кошка дикая, что я злопамятный и мстительный.
— Учту, — насмешливо ответила я, ещё не зная, насколько он говорил серьёзно.
С тётей Любой мы возвращались домой ближе к вечеру. Я рассказала, что переезжаю, что мама уже в Германии. Она была очень рада, обещала помочь мне собрать вещи и даже нанять грузчиков с машиной.
Стас с игровой площадки окликнул меня, но я не отреагировала, пошла домой.
Последнее время провожу в этом месте. Но мне не обидно, у меня будет совершенно новая жизнь.
Я открыла дверь квартиры. Зашла в прихожую. Первое, что показалось подозрительным — запах спиртного. А потом хихиканье Анжелики. Я резко обернулась и заглянула на кухню. У меня челюсть отвисла от увиденной картины.
***
Влад, раздетый по пояс, сидел за столом и подливал Анжелике в стопку водки. Она же в моём халатике сидела у него на коленях. Синяки на лице прикрывали тонкие кусочки огурца. Маску себе сделала. Идиотка. Парень снимал огурчики с её лица и закусывал, щекоча Анжелику и похлопывая по попе.
Вот как он решил мне отомстить. Только мне фиолетово на его отношения даже с моей подругой. Меня волновала она. Как после произошедшего ей в голову пришло пьянствовать и подпускать к себе мужчину? Во что она превратилась? А может, всё просто. Я не хотела замечать, что она такой давно стала. Так получилось, что Анжелика единственная, с кем я общалась последние два года.
Кот что-то шепнул Дурильде, и та развязно захохотала, откидывая голову назад ему на плечо. Совершенно трезвый Влад с дикой лютостью смотрел на меня, продолжая съедать огурцы из маски на лице девушки.
— Что вылупилась, дура? — неожиданно огрызнулась Анжелика. — Что ты там обо мне рассказывала?
— Я ничего не рассказывала. Анжеличка, он дебила кусок, не связывайся, — стала оправдываться я, заходя на кухню.
— Я же говорил, что она тварь ещё та, — заявил Кот, чмокнув Анжелику в щёку. — Распаковал её, а она на коленях ползала, денег просила. Ликусь, для чего ей столько денег?
— Мамаша у неё подыхает. На операцию собирает, — зло усмехнулась Дурильда. — Я тебе язык вырву, потаскуха. Я тебе такое устрою.
— Нахрен из моей квартиры пошли!!! — сорвалась я.
Меня так всё взбесило. За маму мою обидно стало. Я никому старалась не говорить. Но тётя Света, мать Анжелики, была в курсе всех дел.
— Пошли отсюда!!! — продолжала кричать я и, вцепившись в волосы Анжелики, выкинула её на пол с колен Козла.
Пьяная Анжелика выкрутилась и накинулась на меня. Мы повалились на пол под дикий хохот мажора.
— Ату её, ату!!! Сделай её, Лика! Чтобы не подкатывала к нормальным мужикам.
Справиться с Ликой было сложно. Она дралась отчаянно, с животной агрессией, как будто решался её вопрос жизни и смерти. А я дралась за то, чтобы никто не смел смеяться, что моя мама больна. Я лупасила её с воплями, рвала её волосы, била по уже готовым синякам. Я ненавидела её за предательство, за то, что очаровалась ею и увидела, за кого переживала все эти годы. За обман, за дурость.
Влад подцепил меня за длинную юбку и рывком выкинул в прихожую. Он натягивал на себя свой белый свитер. И тут я поняла, что Кот меня изобьёт. А потом на пару с Анжеликой скажут, что я первая начала.
Дрожащими руками я открыла двери и вывалилась на лестничную площадку, запинаясь в подоле юбки. Я рванула к соседской двери и позвонила в звонок, припав спиной к стене.
Бабушка Мира вышла ко мне сразу, напяливая очки на нос.
— Милечка, а что происходит? — спросила соседка.
Я убирала выпавшие из косы волосы и смотрела, как Влад покидает лестничную площадку, спускается по лестнице с улыбкой на лице.
На пороге моей квартиры появилась Анжелика со своими вещами в руках.
— Пошла к чёрту!!! — закричала я на неё.
Хорошо я её разукрасила. Долго помнить будет. От её милого личика ничего не осталось, только синяки и страшная уродливая гримаса. Она накинула на себя своё грязное пальто и в моих тапках стала спускаться вслед за Владом.
— Пожалеешь, уродина, — шипела Лика, добавила пару матов.
Ничего не объяснив соседке, я скрылась в своей квартире.
Вначале переоделась, потом убирала со стола. Влад принёс целый пакет еды, но я ни к чему не прикоснулась. Всю нарезку, фрукты и овощи вместе с бутылкой водки отправила в мусорное ведро.
Я обо всём написала Розе. И та меня удивила.
Роза: «Он больше не появится в твоей жизни».
Солнце: «Ты не знаешь, чей он сынок. Такие люди умеют добивать. Он только начал».
Роза: «И закончил. Я сейчас его папашу найду».
Солнце: «Каким образом? Ты меня пугаешь!»
Роза: «Ты можешь меня не пугаться, я тебе вреда не причиню. А так, руки у меня длинные».
Солнце: «Роза, кто ты?»
Роза: «Феминистка, лесбиянка из Ростова-на-Дону с очень длинными руками, хорошими связями и желанием защитить тебя».
Я не ответила ей.
Ко мне пришла тётя Люба. Она принесла десяток пустых коробок и ворох газет. Вместе с ней под звуки телевизора мы стали собирать вещи, готовя их к переезду.
Уже поздно вечером все вещи были готовы. Мы даже с тётей Любой умудрились отключить стиральную машину. В больших тюках вытащили к мусорным бакам вещи моих стариков. Мне не жалко. Даже было бы приятно, если кто-то из бездомных щеголял в бабушкином пальто или дедушкиной куртке.
Роза: «Мне можно будет приехать?»
Роза: «Солнце, да не бойся ты! Я серьёзно работаю с нужными людьми и не только в Ростове».
Роза: «Ну, ты же сама меня назвала лесбиянкой-извращенкой. Это шутка. Кто-то ведь должен тебя защитить от этого выродка».
Кто-то... Должен защитить?
В квартире я закрылась на все замки и отключила звонок.
И началось самое страшное.
Вначале пришла Анжелика со своими бывшими одноклассницами. Они пытались снести дверь и выудить меня из квартиры. Подружки у Анжелики неблагополучные. Если бы меня выловили, убили бы.
На телефон беспрерывно приходили сообщения с угрозами, десятки звонков с просьбой оказать интимные услуги. Я отключила телефон, осознав, что нужно немедленно менять номер.
