— Спасибо, — шмыгаю и обнимаю колени. — И что теперь?
— А теперь надо ломать дверь, — с досадой чеканит Евгений и обращается к кому-то на стороне. — Справитесь? Или слесаря вызывать?
— Слесаря вызывайте, — глухо отвечают ему. — Эту дверь просто так не выбить.
— Аля, вызывай слесаря, — флегматично приказывает Евгений. — И в темпе. Я буду у себя.
— Но…
— Как дверь вскроют, — он вновь обращается к невидимому собеседнику, — ко мне ее.
— Принято.
— Евгений, — я подползаю к двери и слабо в нее стучусь, — скажи охранникам, что я ничего не крала и что это шутки у тебя такие.
— А это еще надо выяснить, что ты ничего не крала. И я разве смеюсь?
— Конечно! — охаю я. — Шутки-то у тебя несмешные!
Вслушиваюсь в затихающие шаги и остервенело тру лицо. Какая же я дура! Минута самобичевания с обидными оскорблениями, и я звоню слесарю, который говорит, что приедет через полчаса, так как он на обеде, и очень удивляется тому, что я вставила в замок скрепку. На мой ответ, что я хотела вскрыть дверь, он фыркает и заявляет, что даже взломщик с опытом не справился бы с такой сложной задачей.
— Так в кино врут? — печально спрашиваю я, наматывая локон на палец. — Там ведь всегда всякой ерундой взламывают не только двери, но и сейфы.
— Естественно, — высокомерно отвечает слесарь, будто он сам в прошлом был домушником, и сбрасывает звонок.
Я возвращаюсь на диван. В ожидании слесаря я могу развлечь себя социальными сетями, смешными картинками и забавными видео с котятами, которые должны поднять мне настроение в такой непростой ситуации. Пролистываю десятый ролик с пушистыми и хвостатыми созданиями, которые в неловкости падают, мяукают и всячески веселят владельцев, и высвечивается уведомление, что Евгений прислал мне сообщение.
Открываю его и возмущенно взвизгиваю, отбросив телефон в сторону. То, что я увидела, ни в коем случае нельзя присылать секретарям в личной переписке. И узрела я Евгения в расстегнутой рубашке, бесстыдно приспущенных брюках и с агрессивно восставшим членом. Возможно, мне лишь показалось, и Большой Босс прислал снимок не себя красивого, а, например, кактуса? Не знаю почему я подумала именно про кактус, да и некоторым ассоциациям просто нет объяснения.
Тянусь к телефону, кошу один приоткрытый глаз на провокационный снимок и шумно выдыхаю. Это не галлюцинация: Евгений сфотографировал себя в зеркале уборной так, чтобы был виден не только его устрашающий во всех смыслах агрегат, но и соблазнительные линии пресса и мускулистой груди. Его лица из-за телефона не видно, но я знаю, что этот развратник глумливо улыбается.
Ловлю себя на том, что я слишком долго рассматриваю неприличную фотографию бессовестного босса и очень громко и прерывисто дышу. Только хочу выключить телефон, чтобы убрать с глаз откровенное непотребство, как Евгений присылает мне новую фотографию, от которой у меня сердце пропускает удар и щеки горят стыдом, будто к ним приложили раскаленные камни.
Смотрю на кулак, что сжимает толстый член у основания, и икаю не в силах отвести взгляд от темной и блестящей головки, что гипнотизирует меня и будит неконтролируемое желание немедленно ее расцеловать и облизать, как изысканное лакомство.
Сглатываю и пальцем касаюсь экрана, чтобы удалить фотографии, которые за минуту обратили меня из обиженной секретарши в возбужденную и пунцовую шлюшку, но я получаю очередную фотографию. Тишину прерывает мой неконтролируемый и болезненный стон: с головки на крепко сжатый кулак стекает густое белесое семя и вязкой каплей тянется вниз. Мне кажется, я чувствую солоноватый и терпкий вкус на языке, и непроизвольно сглатываю.
Босс: Моя милая Леди в Красном, я мыслями только с тобой. Думаю о твоем прелестном ротике и сладком язычке.
Широко распахнув веки и до боли закусив губы, пялюсь на сообщение и крепко свожу вместе колени, чтобы хоть как-то унять требовательный зуд между ног.
Босс: Сегодня вечером я заставлю тебя громко кричать. Я загляну в каждую твою узенькую дырочку…
Сипло выдыхаю и прижимаю телефон к колену экраном вниз. Меня всю трясет, промежность горит и пульсирует желанием, а в горле застряли острой щебенкой стоны. Бессознательно трусь ягодицами о диван и в следующее мгновение с тихим поскуливанием сгибаюсь пополам от внезапной и сильной судороги оргазма. Какая я слабая и впечатлительная!
Вибрация в руке, и я с обреченными всхлипами смотрю на экран, на котором черными и насмешливыми буквами всплывает сообщение.
Босс: Ты же моя озорница, без рук справилась. Впечатлен.
Вскидываю лицо к потолку и, уставившись на белую и шарообразную камеру слежения в углу, в отчаянном изумлении хлопаю ресницами. Евгений меня провел, спровоцировал на гнусное безрассудство и следил за тем, как я самоудовлетворяюсь о жесткую обивку дивана. Камера издевательски подмигивает мне зеленым огоньком, и телефон в вспотевшей ладони опять вздрагивает в вибрации.
Я должна проигнорировать сообщение от Евгения, который сейчас наблюдает за мной и наслаждается моим стыдом и своим триумфом над глупой и упрямой секретаршей. Должна, но не могу. Перевожу взгляд на экран.
Босс: Твое молчание меня заводит.
Медленно моргаю и торопливо набираю гневное сообщение, обвиняя Евгения в том, что он подлец без совести и стыда и удивляюсь тому, как ему хватило наглости прислать мне фотографии, которые не на каждый сайт с порно осмелятся выставить. Перечитываю свою тираду, стираю ее и откладываю телефон, метнув на камеру горделивый и надменный взгляд. Для пущей убедительности скрещиваю руки на груди и отворачиваю лицо.
Пусть я еще не признала, но я проиграла эту битву с Евгением. Я даже на расстоянии не могу противостоять ему и от мысли о том, что он сидит в кабинете и наблюдает за мной с чашечкой кофе, низ живота вновь теплеет и тяжелеет. Закрываю глаза, прислушиваюсь к себе и понимаю, что я не могу и не хочу больше юлить.
Я позволю потаскухе в красном удовлетворить свои низменные потребности в дикой и необузданной близости с порочным и беспринципным негодяем. Я, как дипломированный психолог, даю самой себе совет не подавлять темные желания, а в ином случае последствия для хрупкой психики будут непредсказуемые. Я рассмотрю свое влечение, препарирую его и освобожусь от него, когда придет насыщение от близости с Евгением.
Вздрагиваю от громкого и неприятного скрежета и закрываю уши ладонями. Наконец, с обеда вернулся слесарь, который без лишних приветствий и предупреждения решил вырезать замок. Нет бы сначала поздороваться и предупредить, чтобы я не пугалась жуткого шума.
Через десять минут из двери на кафель с грохотом выпадает ручка и сердцевина замка, и в комнату входят молчаливые охранники. Смотрят на меня, спрятав руки в карманы, и вздыхают:
— Пройдемте с нами, уважаемая.
Глава 26
Швыряю на стол перед Евгением сумку и скрещиваю руки на груди. Вот слухи поползут после того, как меня из лифта вывели охранники под руки, а я просила меня не трогать и была готова сама идти, но нет. Это ведь увлекательно тащить хрупкую девушку на съедение к бессовестному боссу.
— Свободны, — Евгений кивает охранникам и переводит на меня взгляд, когда они выходят. — Ну, что, приступим к обыску?
— Приступай, — я киваю на сумку, — ты все равно ничего не найдешь.
Мне надоели игры Евгения, который во весь рот улыбается и глаз лукавых не отрывает от моего лица. Значит, Валерию он уволил, когда та проявила к нему симпатию, а меня продолжает тиранить и злобствовать, хотя я прямым текстом призналась ему в любви. Это смешно: мне придется добиваться увольнения через секс с боссом, когда другие через постель достигают карьерных высот.
— В данной ситуации должен сердиться я, а не ты, Алечка.
— Алина! — взвизгиваю я и обиженно поджимаю губы.
— Ты чего такая агрессивная? — Евгений вскидывает бровь и отодвигает мою сумку к краю стола.
— Действительно, чего это я такая агрессивная? — глухо смеюсь я и достаю из кармана телефон, глядя в его глаза. — Может, потому что мой босс шлет мне фотографии своего члена?
