В серо-голубом костюме в белую клетку он выглядит, как всегда, шикарно и обворожительно, и я забываю, что секунду назад меня тряхнуло гневом из-за его опоздания.
— Она со мной, — строго говорит Евгений, и охранники в молчаливом недоумении отступают от меня.
Я горделиво вскидываю подбородок, которого тут же касаются прохладные пальцы, и Евгений жадно и глубоко целует меня. Без приветствий, вопросов, как у меня дела. Мычу с напористым языком во рту, и хочу отпрянуть, но Евгений требовательно обхватывает голову ладонями, и бесстыдно пожирает рот, а потом и вовсе, когда я растерянно принимаю свою участь и таю изнутри белым шоколадом от неги, всасывает мой язык и слабо кусает за кончик.
Я испуганно взвизгиваю, отшатываюсь от тихо посмеивающегося Евгения и прижимаю ко рту ладонь. Такой подлости я от него совершенно не ожидала.
— Идем, — он за руку привлекает к себе, обнимает за плечи и ведет к стойке, а за ней молча краснеет администраторша, и слой тонального крема ее не спасает.
— Доброго вечера, — пищит она, и Евгений выкладывает из кармана на стойку паспорт.
Он прижимает меня к себе и шепчет:
— Я жду благодарности, моя леди, за то, что я спас тебя из лап врагов.
Администраторша кидает на нас беглый взгляд, щелкает по клавиатуре и подхватывает со стеллажа позади ключи с золотым номерком.
— Ну, моя леди?
Так, я согласилась на игру, и будет глупо сейчас корчить из себя недотрогу. Встаю на цыпочки и шепчу на ухо:
— Спасибо.
— Хм, — Евгений не торопится брать со стойки ключи, — этого будет маловато.
— Естественно, — томно выдыхаю я, и администраторша округляет глаза.
Евгений пробегает пальцами по моей щеке, не смущаясь шокированного и немного завистливого взгляда администраторши:
— Сегодня тебе не сбежать.
А у меня и желания удрать от Евгения не осталось. Я готова сегодня ночью нырнуть вместе с ним в глубины порока. Я себе разрешила побыть томной развратницей и насладиться близостью с красивым, богатым и успешным мужчиной, чтобы хоть ненадолго почувствовать, каково это — быть распутной любовницей.
— Будьте добры в номер принести бутылку Совиньон Блан и свежих устриц, — Евгений с равнодушной вежливостью улыбается администраторше, которая глаз с него не сводит.
— Хорошо, — та кротко кивает и, отвернувшись, закусывает губы.
Евгений забирает паспорт, ключи и увлекает меня к лифту, в котором зажимает меня в углу и опять целует, скользнув рукой по бедру под короткий подол. Я захлебываюсь в его страсти, вожделении и обвиваю шею руками. Я готова отдаться ему прямо в лифтовой кабине и не мне не стыдно. Я сейчас — квинтэссенция желания, а не человек, но двери лифта открываются, и Евгений в непростительной жестокости обрывает нашу связь и тянет в коридор.
У двери я облокачиваюсь о стену и наблюдаю, как он сосредоточенно вставляет ключ в замочную скважину и уверенно несколько раз проворачивает его. Вот как в него не влюбиться? Да ни у одной женщины нет шанса не воспылать к нему топкими и отчаянными чувствами, которые для него лишь изысканное блюдо на пиршестве жизни.
Евгений распахивает дверь, и жду, когда он на меня набросится, но этого не происходит. Вздыхаю, захожу в номер и посреди гостиной у софы на резных позолоченных ножках разворачиваюсь к нему лицом. Теперь ты на меня кинешься или нет?
Нет. Он закрывает дверь, скидывает пиджак и садится на софу, ослабив галстук и вытянув ноги под низеньким столиком, на котором красуется ваза со свежей клубникой. Я ничего не понимаю. Он три минуты назад в лифте был готов меня отыметь, а сейчас сидит себе и хитро смотрит на меня.
— И? — не выдерживаю я его молчания.
— Присаживайся, — хлопает по шелковой обивке с золотой вышивкой.
Сажусь и в нетерпении поддаюсь в его сторону, чтобы вновь испробовать желанные уста, но в моих зубах оказывается сочная клубника. Я машинально раскусываю ее, недоуменно глядя в расширенные зрачки, и жую, но через мгновение мои губы накрывает медленный и сладкий поцелуй.
Смакующая и ласковая неторопливость Евгения меня раззадоривает. Я не желаю лишних прелюдий и нежностей, я хочу секса, потому что я на грани безумия, и оно вырывается из меня стонами и мычанием. Его поглаживания и поцелуи терзают меня пыткой, под которой я теряю все крохи достоинства, но мой мучитель неумолим и безжалостен.
И раз он не переходит к решительным действиям, то инициативу перехватит Леди в Красном.
Я расстегиваю дрожащими пальцами ширинку и, ладонью нырнув в брюки, стискиваю под стон Евгения твердый, горячий и вожделенный член. Под темным помешательством в голове вспыхивает вопрос, а почему Большой Босс не носит трусов, но он тут же потухает под волной желания. Я уже хочу в неудержимом порыве оседлать Евгения и насадиться на его копье, как раздается вежливый стук.
— Устрицы и вино, — выдыхает в губы Евгений, и я сжимаю его член крепче.
Не нужны мне устрицы, мне нужен ты и твой член! Сколько можно меня дразнить, заигрывая с черным огнем, что сжигает душу и плавит внутренности?
— Ох, моя нетерпеливая леди, — мягко и тихо смеется Евгений и за запястье убирает руку из ширинки. — У нас вся ночь впереди.
Я одурманено наблюдаю за тем, как он встает и застегивает с шуршанием молнию на брюках, и возмущенно подскакиваю на ноги. Игнорирует мой злой взгляд и шагает к двери, которую через несколько секунд открывает.
— Да ты меня сегодня трахнешь или нет?! — слышу свой истеричный и обиженный крик будто со стороны. — А ну, иди сюда!
Молодой рыжий официант с пунцовым лицом вкатывает в номер сервировочный столик, и я, осознав, что я только что выкрикнула непростительные для леди пошлости, не нахожу ничего лучше, как спрятаться у окна за тяжелой шторой. Я ведь планировала быть высокомерной и самоуверенной шлюхой, а не пристыженной девкой, которая не умеет держать себя в руках.
— Хорошего вечера, — слышу глухой голос официанта и скрежет ключей в замке двери.
Глава 28
— Составь мне компанию, — Евгений одергивает штору, и я обиженно скрещиваю руки на груди, чтобы скрыть смятение.
— Я пришла сюда не для того, чтобы устрицами с тобой наслаждаться.
И это не смелость во мне говорит, а отчаяние. Я-то планировала, что наша встреча с порога начнется с близости, за которой я смогу позабыть о стыде, а тут настоящее свидание с общением, и оно меня нервирует. Я тут не для разговоров и изысканной трапезы. Это слишком интимно и спровоцирует мою влюбленность вновь расцвести наивным цветом надежды.
— И куда ты торопишься? — Евгений игриво пробегает пальцами по щеке, и, я, зло от него отмахнувшись, стучу каблуками к столику и плюхаюсь на софу.
Раздраконил меня и теперь устрицы предлагает! Это же не он потратил два часа на то, чтобы успокоить истерику перед выходом и не он себя настраивал почти весь день на то, чтобы прийти сюда. Для Евгения это игра, а я будто прыгнула в пропасть и до дна еще не долетела, потому что кто-то решил устриц искушать.
Смотрю на огромное круглое блюдо с устрицами на колотом льду и четвертинками ярко-желтых лимонов и хочу распсиховаться и перевернуть с криками стол. Евгений издевается надо мной, а я никак не могу взять себя в руки и остыть.
— Тише, — Евгений неторопливо разливает вино и подает мне с улыбкой бокал, — за встречу, моя леди.
Он звонко чокается со мной и присаживается рядом, а я вскидываю подбородок, чтобы показать, насколько я недовольна хозяином вечера. Евгений с улыбкой делает глоток, тянется к блюду с устрицами, и ловкими пальцами подхватывает четвертинку лимона.
— Ты помнишь, о чем я говорил вчера вечером, моя леди? — он сбрызгивает устрицу соком лимона.
Судорожно пытаюсь вспомнить, о чем вчера шла беседа, но в памяти всплывает только его член перед глазами и как он удерживает мою голову. Тело немедленно реагирует на воспоминание тянущим теплом между ног.
— Я предпочитаю заниматься не сексом, — он берет с блюда устрицу и подносит ее мне ко рту, вглядываясь в глаза, — а любовью. И именно ею, моя леди, мы и заняты на данный момент.
