— Должно быть, ты в ужасе. Ты добровольно обнимаешь меня.
— Да я добровольно поцелую тебя взасос, если ты поможешь мне выбрать платье в следующие десять минут, чтобы мы могли отсюда убраться. У меня аллергия.
— Я думала, тебе нравится мода?
— Мне нравится одежда, которую я буду носить каждый день. Мне нравятся крутые туфли, дизайнерские костюмы и роскошная спортивная одежда для зала. Но судя по всему, мне не нравится выбирать свадебное платье. Это напоминает мне, что… — она обернулась через плечо. — Это напоминает мне, что я выхожу замуж.
До появления угрюмого, раненого Нэша Моргана Лина была из тех, кто «поматросит и бросит», а не из тех, кто заключает помолвку и вместе строит дом. Она всё ещё привыкала к статусу женщины, которая скоро станет замужней.
Я взяла её за плечи и сжала.
— Ты всё ещё хочешь выйти замуж за Нэша, верно?
Она закатила глаза.
— Конечно. Но не надо рядить меня как девственную принцессу!
— Лина, что ты думаешь насчёт вуали? — спросила Наоми с девчачьего дивана, где Стеф надел вуаль длиной в два с половиной метра, расшитую мелким жемчугом.
— О Боже, — пискнула Лина. — Я либо не переживу этого, либо выберу платье, которое терпеть не смогу, лишь бы поскорее покончить с этим.
— Ох блин, — прошептала я, когда она потащила меня к нашим друзьям.
***
Ахмад, работник магазина с великолепной обувью и удивительно сильным южным акцентом, повёл Лину обратно в примерочную, в то время как несколько неулыбчивых ассистентов шествовали за ними, неся пять платьев, которые выглядели всё более и более по-королевски.
Наоми откинулась на спинку дивана и с удовольствием отпила глоток шампанского.
— Почему у тебя такой самодовольный вид? Ей наверняка не понравится ни одно из этих платьев, — спросила я, принимая бокал, который налил мне Стеф.
— Я знаю, — радостно сказала Наоми.
— У Уитти есть план, — объяснил Стеф.
— Какой план?
— Такой план, который заканчивается тем, что наша подруга получит своё идеальное свадебное платье, — заявила Наоми.
— Ты либо самоуверенная, либо дьявольски коварная, — протянула я. — Мне не терпится увидеть, какой из этих вариантов оправдается.
— Итак. Уже встречалась с кем-нибудь из потенциальных папочек? — спросил меня Стеф.
— Боже. Я буквально только что создала свой профиль. Дай мне день или два, чтобы найти идеального мужчину. Ты уже спросил Джеремайю о том, не пора ли вам съехаться?
Наоми спрятала улыбку за деликатным покашливанием.
Стеф уставился на неё поверх бокала с шампанским.
— Да ладно, — поддразнила Наоми. — Расскажи ей свою последнюю отговорку.
— Это не отговорка. Пространство в шкафу очень важно для отношений, и этому мужчине его просто не хватает. Это никогда не сработает. Мы с моим гардеробом через многое прошли вместе. Он заслуживает красивого, просторного дома. А не несколько стеллажей на колёсиках рядом с запчастями настоящего мотоцикла, которые он разобрал в гостиной, — сказал он с содроганием.
— Ты прав, — согласилась я. — Пространство в шкафу определённо важнее, чем быть влюблённым и делить с кем-то свою жизнь. Я уверена, что ночью ты так же легко можешь обниматься с этими замшевыми леопардовыми мокасинами, как с Джеремайей. Ты, наверное, даже не заметишь разницы.
Наоми усмехнулась.
— Видишь? Я же говорила тебе.
Стеф фыркнул.
— Поход за свадебным платьем делает вас обеих злыми.
— А вот и наша прекрасная невеста, — крикнул Ахмад.
— Шоу начинается, — объявила Наоми, хлопая в ладоши.
Я нажала кнопку видеовызова на телефоне Лины, и на экране тут же появилась её мать.
— Пора! — сказала я ей.
Бонни Солавита сидела за столом руководителя и держала в руках коктейль мимоза.
— Я готова!
Лина выскользнула в бальном платье цвета слоновой кости, таком широком, что ей пришлось повернуться боком, чтобы протиснуться между двумя манекенами. Бретельки-спагетти сверкали стразами. Корсет был перевязан розовой атласной лентой. На нём было так много слоёв тюля, что мне пришлось поджать губы, чтобы не выдать шутку в стиле Скарлетт О'Хара.
Похоже, невеста была не в настроении шутить. Она выглядела совершенно несчастной.
— Боже мой! Это платье было создано специально для тебя, — проворковала Наоми.
— Ты выглядишь… потрясающе, — мне удалось выдавить из себя эти слова.
— Я… потерял дар речи, — сказал Стеф, прежде чем повернуться ко мне и одними губами прошептать: — Что за хрень?
— Вау! Это потрясающее платье, милая, — пропищала Бонни на экране.
Ахмад опёрся подбородком на костяшки пальцев и изучал её, в то время как его помощницы суетились вокруг Лины, взбивая юбку, пока она, казалось, не стала вдвое больше.
— Вам нравится? — потребовал он.
— Нет слов, чтобы описать, как сильно я ненавижу это платье, — процедила Лина сквозь стиснутые зубы.
Ахмад хлопнул в ладоши.
— В примерочную.
Лина практически побежала.
— Это платье… что-то с чём-то, не так ли? — нервно спросила Бонни.
Я повернула телефон так, чтобы видеть её.
— Наоми говорит, что у неё есть план, — объяснила я.
— Что это за план?
— Я не знаю. Она мне не говорит.
Наоми перегнулась через Стефа, чтобы посмотреть на маму Лины.
— Не волнуйся, Бонни. Мы позаботимся о том, чтобы Лина вернулась домой в идеальном платье. Я обещаю тебе.
— Ну, это определённо не оно, — сказала Бонни, делая глоток мимозы. — Это было похоже на белый стог сена.
— Вот она снова идёт, — сказал Стеф, возвращая Наоми на прежнее место.
Мы повторили этот процесс ещё четыре раза, и каждое новое платье было ещё более ужасным, чем предыдущее.
— Ты выглядишь немного раскрасневшейся, милая. Может быть, тебе стоит сделать перерыв и немного подышать полной грудью, — предложила Бонни с экрана.
— Я в порядке, мам, — сказала Лина, но она вовсе не выглядела в порядке. — С моим сердцем всё в порядке. Просто я с головы до пят покрываюсь сыпью из-за кружева.
— Это обычное дело для невест, — сказал Ахмад. — Мы рекомендуем намазать себя антигистаминным кремом, если вы собираетесь надеть что-то, что раздражает кожу.
— Ты прекрасно выглядишь, — заверила её Наоми.
— Выглядишь чешущейся, но очень красивой, — согласилась я.
— Знаете что? Думаю, на сегодня с меня хватит примерок платьев, — сказала Лина, уже расстёгивая пояс с кристаллами, который одна из ассистенток заарканила вокруг её талии. — Кто-нибудь, вытащите меня из этой штуки, пока у меня кожа не облезла.
— О боже. Она сейчас взорвётся, — вполголоса предсказал Стеф.
Пока Лина пританцовывала на месте, а ассистентка начала расстёгивать первую из семидесяти тысяч пуговиц на её спине, Наоми кивнула Ахмаду. Он повернулся к задней части магазина и сделал несколько замысловатых движений.
Появились две сотрудницы, которые тащили за собой манекен. Манекен уже был одет в платье без бретелек с чёрными цветочными аппликациями, которые начинались на облегающем лифе и ниспадали на пышную юбку.
— Это должно быть выставлено на витрине, дамы, — обратился Ахмад к женщинам.
Лина взглянула в зеркало и застыла.
— На что она смотрит? — спросила Бонни, не отрываясь от телефона.
Я повернула экран так, чтобы она могла видеть платье.
— Вот это, — сказала Лина, указывая на платье.
— Это? Его привезли только сегодня утром. Никто ещё даже не примерял его, — лукаво сказал Ахмад.
— Это красивое платье, — подсказала Бонни.
— Ну не знаю, — задумчиво произнес Стеф. — Многие ли невесты сумеют надеть чёрное в день свадьбы?
— Я примерю его, но после этого мы уходим, — объявила Лина, сбрасывая платье. Она отошла от зеркала в одном лифчике без бретелек и нижнем белье.
Ахмад щёлкнул пальцами, и женщины быстро раздели манекен.
— О, боже мой. Это то самое платье, — сказала я.
— Я знаю, — согласилась Наоми.
— Оно потрясающее, — сказал Стеф.
