— Нет, но я хочу быть уверен, что в деревьях не спрятаны камеры—сюрпризы, — успокоил Дин, и меня охватило облегчение. Он взял меня за руку, другой держал бутылку, и повел обратно в укрытие. — Угадай, что я стащил из нашего бунгало, — сказал мне Дин с усмешкой.
Мне ничего не пришло в голову.
— Что?
Он прижал бутылку к карману, и я услышала, как хрустнула фольга. Презервативы. Умный мужчина.
Я ухмыльнулась и двинулась к передней части нашего укрытия.
— Хорошо, что мы не поделились ими с другой командой.
Мы держали несколько лишних пальмовых листьев у входа в шалаш, чтобы вытирать песок с наших ног, и когда мы это сделали, я заметила кое—что странное. — Наше убежище... они расширили его, пока нас не было.
Дин хмыкнул в ответ.
— Да, Лана что-то упоминала об этом. Сказала, что в нем слишком тесно для двоих взрослых.
По какой—то причине мне стало грустно.
— Мне вроде как нравилась теснота. — Теперь у меня нет повода прижиматься к Дину всю ночь, а я действительно хотела этого.
— Мне тоже, — проговорил Дин, и его голос прозвучал так же раздраженно, как и мой, что заставило меня усмехнуться. Потом он хлопнул меня по заднице. — Дамы вперед. Залазь, чтобы я мог закончить с тобой.
От меня не ускользнул двусмысленный намек. Я постаралась повилять попой, когда пробиралась в маленькое укрытие.
Лана определенно постаралась. Внутренность нашего крошечного убежища расширилась — если раньше нам едва удавалось втиснуть два тела на четырех бамбуковых досках, то теперь их было десять. Она взяла мое первоначальное А-образное укрытие и расширила его второй А-образной рамой с тяжелой веткой листьев, пересекающей середину. Это было очень похоже на букву М без провала посередине.
— Я должна поблагодарить ее завтра, — проговорила я, подтягивая под себя ноги и потянувшись за нашим единственным одеялом, которое лежало сложенным в углу.
— Есть одна вещь, которая мне нравится в новом дизайне, — сказал Дин, заползая за мной, и потянул что-то спереди, закрывая вид на небо. — Эта сумасшедшая женщина действительно сделала дверь.
Я посмотрела на другую сторону рамы позади меня и, конечно же, она сделала заслонку и здесь, чтобы закрыть проход.
— Завтра обязательно надо будет ее поблагодарить.
Дин схватил меня за лодыжку и закинул ее себе на плечо, а я снова упала на локти. В тусклом свете я едва могла разглядеть его дьявольскую улыбку.
— Ложитесь на спину, миледи, и пусть ваш покорный слуга намажет вам ноги маслом.
— Покорный слуга? Где он прохлаждался все это время?
— Был занят тем, что любовался видом, — произнес Дин с самым ужасным акцентом кокни, который я когда-либо слышала.
Я уже собиралась подразнить его, но вместо того чтобы намазать мою ногу маслом, он повернулся так, что оказался на коленях и закинул мою ногу к себе на плечо, устроившись между моих ног. Схватил меня за другую икру и потянул вверх, пока я не оказалась распростертой на полу, Дин навис надо мной и впился зубами мне в живот.
— Дин! — ахнула я, когда он начал стягивать мои трусики, на мгновение сводя мои ноги вместе. Он оставил кусок ткани болтаться на одной ноге, которую перебросил через плечо, прежде чем уткнуться носом в мое бедро. Я извивалась, стараясь приглушить стоны, пока он двигался все ближе к тому месту, где я нуждалась в нем больше всего. — Мы не должны, — начала я протестовать, а затем громко застонала, когда его дыхание обожгло мое лоно, и я слегка дернула бедрами.
— Тише, женщина. Я занят тем, что возобновляю союз с моим товарищем по команде. Мне нужно завоевать ее, если я хочу, чтобы она голосовала за меня, — проговорил он хриплым голосом, и языком легко скользнул вдоль моего уже влажного влагалища. Раздвинул пальцами мои складки, а затем ртом скользнул по моей плоти. Достойный ответ, который я придумала, вылетел из моей головы, когда его язык коснулся клитора.
И через несколько секунд мне уже стало все равно, запишут ли камеры в лесу мои крики удовольствия.
***
Я смотрела на бесконечный песчаный пляж и с трудом сдерживалась, чтобы не коснуться Дина. Остальные выстроились на песке рядом с нами, и, как обычно, любопытные взгляды были направлены в нашу сторону. Я знала, что они ждут, не взорвемся ли мы друг на друга, но обманывать становилась все труднее и труднее, и я чувствовала их пристальное внимание.
Рядом со мной, высокий и напряженный, Дин скрестил руки на груди, пристально наблюдая за нашим ведущим. Если он и испытывал ту же неловкость, что и я, то удивительно хорошо это скрывал.
В конце ряда Лана, казалось, почувствовала мою нервозность, и посмотрела на меня долгим, многозначительным взглядом и слегка вздернула подбородок, как бы говоря: «Выпрямись». Думай о деле.
Я кивнула ей и снова взглянула на Чипа. Сосредоточься.
— Сегодня ваш последний командный вызов, — сказал Чип громким голосом, как будто он более взволнован этим, чем мы. Поднял красочный кусок веревки. — Она соединит вас с вашим товарищем по команде, и вместе, привязанные за талию, вы оба пройдете через самую изнурительную полосу препятствий, какую только можно себе представить.
Ну и дела. Отлично.
— Это последнее испытание, конечно, на иммунитет. Две команды, которые финишируют последними, будут отправлены на голосование, после которого одна из команд покинет шоу.
Последнее. Мы просто обязаны пройти его хорошо, и мы окажемся во втором раунде. После этого будут состязания за личный иммунитет, и наш тайный союз будет по тихой убирать остальных участников. Мне хотелось посмотреть на Дина и понять, рад ли он или огорчен тем, что скоро мы окажемся в одной куче со всеми остальными, но не осмеливалась оглянуться.
Я оставалась спокойной и молчаливой, когда меня привязали к боку Дина каким-то ярко-фиолетовым шнурком от тарзанки. Он разделял нас примерно на фут — ровно настолько, чтобы мы спотыкались друг о друга, — и давал немного свободы, но недостаточно. Я быстро поняла, как продюсеры хотели, чтобы это испытание прошло — один партнер тащил другого через полосу препятствий. Прекрасно. Посмотрела вперед на препятствия между деревьями — да, конечно, я могла разглядеть какую-то качающуюся лозу и лужу грязи впереди.
Бедный Дин, застрял со мной.
— Команды готовы? — крикнул Чип, отвлекая мое внимание, и мы, как один, наклонились вперед, поставив одно колено перед другим, готовясь бежать.
— Две последние команды, пересекшие финишную черту, отправляются на голосование. — Чип опустил руку. — Удачи вам! Вперед, пошли, пошли!
Команды ринулись в бой. Мы с Дином тоже бросились вперед. Веревка, связывающая мою талию с талией Дина, дернулась, когда он прыгнул вперед, и мне пришлось напрячься, чтобы удержаться на ногах. Адреналин хлынул по моим венам, и я начала двигаться вперед. Мне вдруг захотелось обыграть остальных в их игре — показать им, что мы с Дином действительно сила, с которой нужно считаться.
И мне очень, очень не хотелось сегодня отправляться домой.
Первым препятствием была низкая стенка для скалолазания, и команды теснились вместе, толкаясь и пихаясь, чтобы попытаться преодолеть ее — нелегкий подвиг, учитывая, что мы связаны парами. Дин был прямо за моей спиной и подтолкнул меня в плечо, и как только почувствовала, что веревка ослабла, я начала подниматься, перебирая ногами.
Я все еще не была особо спортивной, но адреналин, бурлящий во мне, помог. Я ухитрилась, шатаясь, спуститься с другой стороны, не поранившись больше чем ссадина на колене, и упала. Дин схватил меня за руку, помог подняться на ноги, и мы бросились вперед.
Очень скоро мы оказались впереди других команд с большим отрывом. Ничего удивительного, Дин был настолько спортивным, что тащил меня за собой. Когда я запиналась, его инерция подстегивала меня. А еще у нас имелся белок (арахисовое масло), чтобы питать нас. Я держалась рядом с ним, в то время как другие мои соперницы, казалось, увядали. Даже Лана, которая благодаря своему миниатюрному телу была очень быстрой и проворной, не поспевала за Леоном.
