— Вы что, только и умеете, что драться?
Килдэр молчал, словно вопрос застал его врасплох.
— Не можете найти себе других утех? Грубиян неотесанный.
— Это я грубиян? Серьезное обвинение. Но раз вы отказываете мне в утехах, которых я больше всего жажду…
— Сделайте милость, избавьте меня от любых упоминаний о постели.
— Хотите, чтобы я сделал милость? — насмешливо спросил он. — А вдруг я не хочу ее делать?
Мейв развела руками и вздохнула:
— Было глупо с моей стороны надеяться, что я смогу просто поблагодарить вас за то, что вы помогли узнать, что гложет Фиону, и за то, что подготовили колыбель для будущего ребенка Джейны.
Килдэр ласково тронул жену за плечи:
— Мейв, я просто хотел подразнить вас.
— Почему вы то и дело пускаете в ход кулаки? Что вы хотите этим доказать?
Килдэр сразу посерьезнел:
— С восьми лет я воспитывался у графа Ротгейта и обучался у него. Самыми близкими моими друзьями были воины. — Он показал ей ладонь с небольшим шрамом во всю длину. — Я поклялся на крови, что буду защищать их и заботиться о них, как о своих братьях. Вся моя жизнь прошла в бесконечных битвах. Только мужчина может это понять, Мейв.
— Куэйд никогда не был таким кровожадным.
Услышав имя Куэйда, Киран, стиснул зубы.
— Уверен, ваши полчаса подходят к концу. Раз вы предпочли потратить свое время на то, чтобы бранить меня, свои полчаса я посплю. Поэтому говорю вам “спокойной ночи”, милая Мейв. Если только вы не желаете присоединиться ко мне в постели.
Килдэр говорил беззаботным, игривым тоном, отчего по спине у Мейв побежали мурашки. Она поспешила мысленно заверить себя, что эти мурашки были вызваны отвращением. Потому что кто может испытывать желание к такому примитивному мужчине?
Однако тут же словно кто-то коварный стал тайно нашептывать Мейв на ухо совершенно другие слова. Как не испытывать желание к мужчине, поцелуи которого на вкус напоминают терпкий мед? Чьи поцелуи слаще меда. Как устоять перед мужчиной, который воплощает собой само искушение?
Не обращая внимания на будоражащий ее чувства лукавый голос, Мейв вышла из спальни Кирана и спустилась в большой зал. Там она будет сидеть и ждать Флинна. Лишь бы не оставаться наедине с Килдэром и поскорее избавиться от его чар.
В углу за столом сидели двое солдат, их лица были в синяках и кровоподтеках.
Мейв ужаснулась. Боже, что случилось с этими беднягами?
Заметив недоумение на лице Мейв, один из английских солдат с усмешкой обратился к другому:
— Похоже, после того как Килдэр тебя вздул, твое личико будет долго путать дам.
Фиона рассказала Мейв, что ее изнасиловали солдат по имени Фредди и его дружок. Значит, это и есть те самые выродки, которые надругались над сестрой? Мейв стал душить гнев. Ей хотелось отомстить обидчикам Фионы. Затем она поняла, что Килдэр уже хорошенько отделал негодяев. Неужели ее муж сделал это ради Фионы?
— Закрой рот, Бенни, — зашикал на него Фредди.
Бенни продолжал хохотать:
— Ну и урод же ты! Вряд ли кто-то из здешних женщин когда-нибудь польстится на тебя, увидев твою рожу. Так что до старости будешь спать один. Тем более что граф Килдэр запретил прикасаться к лангморским женщинам.
— Болван, этот запрет касается всех. Заткнись.
Но Бенни как ни в чем не бывало продолжал смеяться.
Мейв была поражена.
Значит, Киран наказал насильников? Но почему? Ведь он тоже англичанин.
Неужели рассказ Фионы вызвал у него сочувствие? Неужели то, что случилось с Фионой, для Килдэра такое же несчастье, как и для Мейв?
Видимо, Мейв снова ошиблась, обвиняя графа во всех смертных грехах.
Весь следующий день Килдэр провел, тренируя солдат и готовя их к сражению, а Мейв молила Бога о том, чтобы это сражение никогда не произошло. Она хотела, чтобы в Ирландии наступил мир, а для этого необходимо разрешить противоречия в Пейле без кровопролития.
Наблюдая за тем, как самозабвенно граф Килдэр обучает солдат мастерству ведения боя, Мейв не могла не думать о том, что встреча с ним в бою грозит смертельной опасностью любому воину.
Вздохнув, Мейв стала мерить шагами комнату. Ее муж наверняка скоро поднимется к себе. И тогда ей наконец удастся выяснить, что он за человек: высокомерный, бесчувственный негодяй, который женился на ней, даже не спросив у нее согласия, или человек, готовый прийти на выручку бедной беременной вдове. Тот, который оказал поддержку другой ее сестре, пережившей страшное злодеяние, и тот, кто наказал ее обидчиков.
Мейв не могла поверить, что все эти поступки совершены одним и тем же человеком. Но видимо, граф Килдэр состоит из противоречий.
Услышав скрип открывающейся двери, Мейв оглянулась. В комнату входил ее муж, обнаженный по пояс.
Мейв заставила себя отвести взгляд от его мускулистой груди.
— Если вы явились, чтобы обвинить меня еще в каком-нибудь проступке, я слишком устал и не стану вас слушать, — проговорил Килдэр.
Мейв не знала, с чего начать. На языке у нее вертелось множество вопросов. Да, им с Килдэром нужно обсудить, что делать с Фионой. Но сейчас больше всего Мейв интересовало не это. И она знала, что не успокоится, пока не услышит ответ, который все для нее прояснит.
— Быть воином — тяжкая доля. Но это ваш выбор.
Он кивнул и налил воды в лохань, которая стояла на туалетном столике.
— Это верно. Но во время сражения в жилах бурлит кровь. Нет ничего лучше, чем помериться силами с противником и узнать, кто чего стоит.
Мейв нахмурилась. Видимо, этот мужчина так и останется для нее загадкой. Она не может его понять. От кровопролития у него закипает кровь в жилах? Боевое сражение — зрелище не для слабонервных.
— Не считая того, что я отвечаю за боевую подготовку войска, это занятие дает мне возможность выплеснуть свою энергию и как нельзя лучше отвлекает меня.
— Отвлекает вас от чего?
Килдэр ополоснул лицо водой и вытер его полотенцем. Затем оглянулся и озорно посмотрел на Мейв:
— От того, что мне осталось ждать одиннадцать дней до того момента, когда я смогу заявить на вас права на брачном ложе.
Мейв судорожно сглотнула. Ее бросило в жар. Может, у нее помутился рассудок от его поцелуев? Она не раз представляла себе, что будет чувствовать, когда он прикоснется к ее обнаженному телу.
Мейв отвела взгляд от нагого торса Килдэра и попыталась перевести разговор на другую тему.
— Милорд…
— Киран, — вздохнул он.
Мейв улыбнулась:
— Вчера я была не права, обвинив вас в дурных поступках. Я пришла, чтобы выразить вам свою признательность за все, что вы сделали для Фионы, и за то, как поступили с ее обидчиками.
