Сигарета странным образом все же оказывается зажатой между зубов. Федя ныряет пальцами в карман брюк за зажигалкой.
– Фильтр не той стороной, – негромко говорит девчонка.
Белый не сразу догоняет, о чем она вообще. Все силы уходят на то, чтобы держать клешни при себе. Тянет прикоснуться к девчонке. Так сильно тянет, что Федя боится сделать вдох.
Видит, как Надия обхватывает пальцами сигарету, зажатую у него во рту. Да, точно, фильтр не той стороной. Охуеть, как весело.
Она улыбается. Глаза блестят. Румянец на щеках.
Он видел, как девочка пила шампанское. Должно быть, алкоголь ударил в голову.
– Можно мне тоже? – косит взгляд на зажатую между пальцев сигарету.
– Чего?! – рычит Белый на весь салон и припечатывает: – Нет!
Видит, как надувается в обиде пухлый ротик.
– Я просто попробовать, – не перестает издеваться над ним. А он без капли алкоголя в крови уже пьяный от нее. От запаха. От дерзкого взора. От ее наряда. И зачем переоделась? Так только хуже.
Нет, платье идет Надие. Просто Белый и без того едва дышит, глядя на эту красоту. На девочку.
– Кыш из машины! – рычит он.
Слышит, как она вздыхает. Хлопает дверью.
Белый сидит, заставляя мышцы расслабиться. Не позволяя телу побежать за ней.
Это какой-то ад. Персональный ад Белого. За все грехи, что он сотворил. За все, что сделал в прошлом. Ему послали вот такое наказание. С карими глазами. Девочку, которую ему не видать, как собственных ушей.
***
Он смотрит ей вслед. Вспоминает все, что было до этого дня.
Он увидел ее впервые в доме Архиповых, здесь же, в саду. День рождения дочери Влада Романовича. Вся семья в сборе. Пока Слава чудил с именинницей, Белый сканировал гостей.
Взгляд девочки зацепил. Она смотрела на него, точно на циркового уродца. Тогда Федя лишь усмехнулся, хотел напугать.
Та встреча забылась. Но после были еще и еще. По итогу Белый уже не обращает внимание на нее. Кто она? Просто красивая девочка из клана Архиповых. Подружка Полины. Не до нее Феде. Дел у него хватает.
Все это брехня. Каждая встреча с девочкой – как ударом под дых.
Завтра у шефа свадьба, а сегодня что-то типа репетиции, потому что от девичника Полина отказалась, и мальчишник обломался. Впрочем, Белый не лез со своим ценным мнением. Его дело – безопасность четы Барновских.
Больше Федя не выйдет в сад. И в дом не зайдет. Поторчит на парковке, с пацанами пообщается, ноги разомнет.
После, когда вечеринку свернули, Федя замечает, что рюкзак девчонки так и лежит на заднем сиденье в его тачке.
Белый – чокнутый придурок. Иначе не объяснить того, что он лезет в рюкзак. Смотрит, что внутри. Перебирает каждую вещь.
Долбаный фетешист.
У девочки аккуратный и красивый почерк. Круглые идеально ровные буквы.
Федя ведет пальцем, повторяя строчки. Содержание строк проносится мимо сознания Белого.
Возвращает тетради на место. Нужно отнести рюкзак в дом. Утром Надия просто возьмет его. Заберет с собой.
Белый трясет головой. Хрен там. Не отдаст. Сама оставила, пусть сама и забирает из машины.
***
Свадьба Полинки самое яркое событие за последние два месяца. Вся семья радуется. Поля счастлива. Сегодня она самая красивая в белом платье, укутанная фатой, вся светится от ярких эмоций.
Жених ей под стать. Высокий, широкоплечий, а взгляд неотрывно следит за невестой. В нем сполна хватает нежности и любви к Поле.
Удивительно гармоничная и красивая пара. Я очень рада за подругу, но не могу ничего толком сказать.
Кажется, что тяжелый черный взгляд преследует меня весь день. Но стоит повернуться, понимаю, что это все мое воображение. Федор Львович игнорирует меня. Разговаривает со знакомыми Славы. Внимательно слушает переговоры охраны через наушник. Отдает какие-то распоряжения.
Ему нет никакого дела до меня.
Что на меня вчера нашло? Зачем поперлась к нему в машину? За рюкзаком могла отправить кого-то из охраны. Да даже Шамиля бы попросила. Брат с радостью помог бы, это я знаю.
Дура я! Набитая и глупая дура!
***
Время близится к полуночи. Торжество подходит к завершению. По программе – невеста должна бросить букет.
Из незамужних девушек: я, Алина и еще несколько дочек важных гостей.
Букет летит прямо в меня. Увернуться не выйдет. Глупая традиция. Бесполезная, на мой взгляд.
По саду проносится хор голосов. Машу букетом, показывая, как я якобы рада такому повороту.
Нет. Совсем не рада. Замуж я не хочу. Да и не за кого. У меня и парня нет. И не было никогда.
Растягиваю губы в улыбке. Смотрю на Полину, завидую ее счастью. Нет, ничего плохого, по-хорошему завидую. Радуюсь за нее.
Слава, ее муж, подхватывает Полину на руки. Под громкие крики одобрения и смех, Барновский уносит Полю со свадьбы.
Теперь они уедут всего на неделю. Больше – не получится. У Славы только-только прошли выборы. Он победил. И теперь в нашем клане есть целый губернатор. Как-то мы с девчонками смеялись, что мне полагается отхватить министра. Для полного комплекта. А я...
Я смотрю на широкую спину и бритый затылок. Белый уходит, бросая команды своим подчиненным.
Уже у самых ворот он оборачивается. Точно привязанная, я делаю два шага вперед.
Он отворачивается. Уходит. Не замечает меня.
Мне дико обидно. Но плакать нельзя. Макияж потечет.
Да и черт с ним, с этим Федором Львовичем!
Я слышу, как веселятся гости. Остались только самые близкие, самые родные. Но туда я не хочу. Мне нужна минутка тишины.
Снимаю очки. Запрокидываю голову, смотрю в небо.
Ничего не видно. Только темное полотно. Но все равно красиво. Кажется, у Белого цвет глаз такой же. Не просто черный, а с синевой.
Нет, что-то со мной не то. Он же жуткий и страшный тип. И шрам этот... Он ведь самый настоящий бандит. Я это знаю.
Внезапно мой каблук попадает в край тропинки. Я оступаюсь, едва не падаю.
Сама не замечаю, как так вышло. Я стою в тени, вдали от гостей и семьи. Букет выпадает из рук. Как и очки. Пытаюсь ухватиться за опору, чтобы сохранить равновесие.
Тщетно. Я смиряюсь с тем, что уткнусь носом в живую изгородь.
Однако крепкие руки подхватывают меня, почти отрывают от земли.
Белый смотрит на меня. Я замираю, потому что мне страшно. Но глаз не отвести. Он держит меня, изучает, рассматривает. Этот мужчина пугает меня до дрожи. Молчание затягивается. Нужно что-то сказать. Но я не могу. Язык точно прилипает к небу.
– Надия... Мухтаровна, вы обронили, – слышу его голос, меня словно парализовало страхом.
Вижу его кривую усмешку. Мужчина тянет ладонь к моему лицу и убирает пряди волос, упавшие на глаза.
Его руки все еще удерживают меня. Горячие пальцы твердо лежат на пояснице. Кожа горит от этого касания.
И глаза. Они тоже обжигают. Но всего секунду. А после в потемневшем взгляде невозмутимость и лед.
Какой ты настоящий, Белый? Это маска? А что под ней?
Тяну руку к лицу. Вижу, как Федор дергается назад, уходит от контакта.
Но мне интересно. Любопытно. Колючий ли подбородок? Щетины не видно. Но Федор смуглый от рождения, даже после бритья подбородок будет колоться.
У отца так. В детстве мне нравилось, когда папа щекотал меня щетиной. Я смеялась.
Сейчас – не до смеха.
Мои пальцы скользят по твердому подбородку. Сжатым губам.
Белый перехватывает мое запястье. Сжимает.
– Не нужно, – цедит он.
Рывком убираю пальцы дальше. Сжимаю ладонь в кулак. Кончики покалывает от ощущения прикосновения к горячей коже.
Я с трудом отвожу взгляд. Хочется плакать. Потому что кажется, будто Белый меня сейчас ненавидит. Почему? Я ведь ничего не сделала!
– Пустите! – шепчу я. Он послушно разжимает руки.
