— Нет, не особо, — его взгляд становится печальным. Он делает глоток крепкого кофе. — Вот только глаза потухли.
В горле образуется едкий ком, который я напрасно пытаюсь сглотнуть. Сжимаю губы, смиряясь с его откровенным признанием. Я и сама знаю, что давно угасла. Но, как любит говорить моя мама — не мы такие, жизнь такая.
— А ты очень изменился, — силюсь изобразить улыбку. — Возмужавший, серьёзный, должность крутую занимаешь.
— Почему ты вернулась в Святополье? — перебивает меня Марк.
— Из-за семьи. И к тому же у меня есть парень. Он ни за что на свете не согласится, чтобы я притворялась чьей-то невестой.
— Я бы не был так уверен, — невозмутимо произносит Марк. — Поговори со своим женишком. Ты удивишься, насколько жажда денег важнее принципов.
— Вадик мне не жених, — зачем-то исправляю Марка.
— Это тот самый Вадим, с которым ты встречалась ещё пять лет назад?
— Да.
— Словно в прошлое попал. Ты снова жертвуешь собой ради семьи?
Вопрос не в бровь, а в глаз. Здесь я могла стать человеком, но вернулась в Святополье, чтобы помогать семье. Мама, папа, сестра, племянница — все нуждаются в моей поддержке. Да и Вадика я не могу бросить — мы с ним шестой год вместе, он моя первая и единственная любовь. Я не считаю, что жертвую собой, все мои поступки продиктованы искренней заботой о родных людях.
— Ты не прав, Марк. И предложение твоё я не принимаю! — повышаю голос, чтобы вернуть себе уверенность. Зачем я вообще решила встретиться со своим прошлым? Всегда нужно двигаться только вперёд.
— И как же ты собираешься закрывать кредит? — тихо спрашивает Марк.
— Не знаю. Буду и дальше ходить на собеседования.
— Не тешь себя пустыми иллюзиями. Без опыта работы ты никому не нужна.
— Значит, ещё что-нибудь придумаю. Квартиру заложу в конце концов!
— Разве этот вариант лучше, чем притвориться моей невестой?
— Ну как тебе сказать? Даже если я смогу уговорить Вадика, то не уверена, что справлюсь с возложенной ответственностью. Актриса из меня, мягко говоря, хреновая.
— Ты просто боишься рискнуть.
Не в этом главная причина моего отказа. Марк безумно красив и притягателен, я постоянно любуюсь им, вслушиваюсь в его спокойный вибрирующий голос, втягиваю аромат его парфюма и еле сдерживаюсь, чтобы не зажмуриться от удовольствия. И пальцы так и чешутся дотронуться до его руки или расстегнуть ещё одну идиотскую пуговицу! Спонтанные желания давят со всех сторон, мешают трезво мыслить, обезоруживают своим диким напором.
У меня есть Вадик, а я засматриваюсь на другого мужчину. Почему? Неужели в наших отношениях пропала искра? И как её возродить? Я не ожидала, что встреча с прошлым обернётся таким душевным раздраем. Пять лет назад я считала Марка милым заботливым товарищем, с которым можно перекинуться ничего не значащими фразами. Однажды мы разговорились: я рассказала про свою семью, про запутавшуюся сестрёнку, про Святополье. А на утро резко отшила Марка, когда он предложил пойти в кино. Призналась, что у меня есть другой. Жалела ли я о своём отказе? Нет, ни разу. Но больше никогда я не чувствовала такой лёгкости на душе, как в ту ночь с Марком.
И вот спустя годы я вижу в нём мужчину, а не утешительную жилетку. И это мне совсем не нравится. Я ценю своё душевное спокойствие. Если я сейчас так странно реагирую на Марка, то что будет потом, когда мне придётся обнимать его и целовать, играя роль невесты? Я люблю Вадика и не могу согласиться на подобный спектакль.
— Я не боюсь рискнуть, Марк. У меня есть уважительные причины держаться подальше от твоих авантюр.
— Ну-ну, какие ещё отмазки ты придумаешь? — изогнутая бровь, холодный взгляд синих глаза жалит сильнее медуз, которых я ненавижу.
Я не скажу Марку правду. Значит, нужно импровизировать.
— А знаешь, что? Я на сто процентов уверена, что Вадик только посмеётся над твоим предложением и никогда не отпустит свою девушку к другому мужчине. Пусть даже к подставному, и всего на две-три недели!
— А если отпустит?
— Тогда я притворюсь твоей невестой! Но ты не только закроешь наши долги, но ещё и заплатишь такую же сумму сверху! Идёт?
По венам течёт адреналин, тело искрится первобытной радостью, а мозги затуманивает безрассудный азарт. Можно придумывать любые условия сделки, требовать хоть миллион в придачу — я знаю, что Вадик никогда меня не отпустит. Он скорее почку продаст, чем разрешит мне проводить время с другим мужчиной.
— Идёт, — Марк самодовольно улыбается.
Мы закрепляем наше соглашение крепким рукопожатием. Я первой отдёргиваю руку и прячу её под стол. Ладонь горит даже после обычного прикосновения. Смутная тревога портит настроение — надеюсь, я не совершаю ошибку.
4
— Почему именно ты должна погашать семейные кредиты? У тебя же есть парень.
— Его уволили с работы.
— Пусть найдёт другую.
— В Святополье закрыли все шахты, а Вадик — горнорабочий очистного забоя. Он больше ничего не умеет.
— Так пусть научится.
— Как у тебя всё просто, Марк.
— Я бы не позволил своей девушке оплачивать чужие кредиты.
Я постоянно вспоминаю наш разговор, пока еду в Святополье. По-своему Марк прав. Кто влез в долги — тот их и закрывает. Но Вадик нигде на найдёт такую огромную сумму. Даже если устроится таксистом или охранником — это его не спасёт. В нашем городе слишком маленькие зарплаты. Поэтому я решила помочь своему парню. Красный диплом у меня есть, знания тоже никуда не исчезли — почему бы не рискнуть?
Вадик долго сопротивлялся. Доказывал, что сам разберётся с кредитом, уедет в другую страну на заработки, но я пресекла его глупые идеи. Зачем отправляться за границу, если я могу помочь? Мне ведь совсем не сложно, давно мечтала хотя бы на недельку выбраться в цивилизованный мир, вспомнить прошлое.
Если честно, я задолбалась в Святополье. Работа кассира сводит с ума, нытьё Вадика вгоняет в депрессию, а надуманные страхи матери убивают позитивный настрой. Я постоянно повторяю, что всё будет хорошо, всё обязательно наладится, но сама себе не верю.
Вадик не просто взял кредит, он ещё и указал меня своим поручителем. Без спроса, без разрешения. Я впала в дикое отчаяние, когда узнала о его сумасбродном поступке. Нашёл объявление в интернете, поехал по указанному адресу и отдал деньги за машину, которую он в глаза не видел. Поверил, что автомобиль доставят прямо к его дому. Естественно, ничего не доставили. А когда Вадик поехал в контору — той уже и след простыл. Ни денег, ни машины, ни офиса ушлых аферистов.
Если бы я всё знала, то обязательно бы его отговорила. Но Вадик молчал, как партизан. И признался в содеянном только в тот день, когда мне впервые позвонил коллектор.
Я безумно хотела наорать на Вадима, но сдержалась, потому что любой может оступиться. Я смирилась с ситуацией и стала думать о том, как вернуть долг. А Вадик, увы, расклеился.
— Ты не понимаешь, Марк. Я сама вызвалась закрыть кредит.
— И твоё решение никто не оспаривал?
— Конечно, оспаривали. Но я упёртая, никого не слушаю!
— Значит, все только делали вид, что против твоего самопожертвования. Хорошо устроились.
Маршрутка въезжает в до боли знакомый город. Как всегда, грудную клетку сдавливает, а воздух кажется затхлым и тяжёлым. Серые дома за окном, неприветливые лица, пьяные шахтёры на лавочках. Здравствуй, родина. У меня сложные с тобой отношения.
Выхожу из маршрутки и улыбаюсь, заметив Вадика. Непосредственный, милый, весёлый. Мне стыдно за то, что я посмела думать о другом мужчине. Смущалась под цепким взглядом Марка, прятала ладонь, обожжённую нашим горячим рукопожатием. Я не знаю, чем объяснить временное помутнение рассудка. Наверное, во всём виновата банальная физиология. Марк привлекает меня, но я ведь не животное и вполне могу сопротивляться плотским желаниям.
— Как прошло последнее собеседование? — спрашивает Вадик.
Я сижу на кухне, а он жарит нам картошку. В холодильнике стоит несколько бутылок пива, видимо, будем праздновать моё возвращение. В последнее время Вадик стал чаще употреблять спиртное, на гаражи с друзьями ходит, возвращается потом пьяный, но довольный. Порой от него разит водкой и дешёвой колбасой, но я не ропщу. У всех бывает сложный жизненный период, надо потерпеть. Не давить, не устраивать истерики, не показывать, как мне противен запах алкоголя. Это никогда не срабатывает. Вадику сейчас нужна поддержка.
