— Я никогда не думала, что стану такой… — вдруг выдавила она из себя скороговоркой, покачав головой. В ее голосе ему почудился упрек.
— Такой сногсшибательной соблазнительницей? — усмехнулся Лука, застегнув брюки.
Она помотала головой опять не то с упреком, не то с сожалением, не то просто в растерянности. Лука погладил ее голую ножку. До чего же гладкая и безупречная, как у принцессы из сказки!
— Тебе лучше скорее выйти из дома в сад через заднюю дверь… — поспешил он сосредоточиться на насущных проблемах, хотя отпускать ее ему совсем не хотелось.
Она язвительно усмехнулась и снова упрямо мотнула головой.
— Словно какая-то преступница… — с чувством выпалила она.
Лука поднялся. Остановился напротив.
— Мучает чувство вины, что ты оказалась не такой безупречной, как о себе думала?
— Что ты вообще можешь знать о моих чувствах? — вскипела она вдруг, обжигая его взглядом рассерженной львицы.
— О чувствах девочки, недавно потерявшей невинность? — улыбнулся Лука, взяв в ладони ее лицо, пылающее от гнева и недавних ласк. — Ты думала, что это будет большая чистая красивая любовь, потому что у таких принцесс все просто не может быть иначе, но в итоге оказалось, что принцессе нравятся не такие уж красивые и возвышенные вещи?
Кристина зажмурилась, потому что у нее глаза наполнились слезами, и попыталась убрать его руки от своего лица. Только Лука вовсе не думал ее выпускать, бедрами прижимая ее к столу.
— Послушай, что я тебе скажу, лапочка. Я, наверное, должен был сказать это раньше, но почему-то не сказал… Ты… сводишь меня с ума как никто никогда не сводил. Именно поэтому я только что пропустил важную встречу. И именно поэтому я играю с огнем, ведя провокационные беседы с твоим отцом на кухне, а потом развращаю его невинную дочку за соседней дверью. Если ты думаешь, что я полный идиот и не понимаю последствий, ты крайне ошибаешься. Под статью 134 Уголовного Кодекса, я, конечно, не попадаю, потому что тебе уже восемнадцать, и ты по закону не ребенок, но… вот согласится ли с такой формулировкой твой папа?
Кристина замерла, позволяя Луке покрыть ее губки нежными короткими поцелуями. Она приоткрыла ротик, надеясь на поцелуй более проникновенный, но Лука вдруг ее отпустил.
— Сейчас ты немедленно выйдешь в сад через черный ход, найдешь там укромное место в тени на скамейке и просидишь там, пока моя мать тебя не отыщет. Поняла?
Кристина молча кивнула, тяжко всхлипнув.
— А ну марш отсюда! — прошипел он грозно. — И чтобы никто тебя не застукал по дороге.
С Ларисой Кристина совсем не чувствовала себя в безопасности. Девушке все казалось, что умудренная опытом дама видит ее насквозь, все знает о ее тайных желаниях, о ее ужасных слабостях и даже о том, что она ни на секунду не перестает думать о ее сыновьях, мучаясь от предательской неуверенности. Лариса вовсю разыгрывала из себя перед ней лучшую подружку, с которой всем можно поделиться. Но, боже, как же Кристине надоело ее лицемерие и бесконечная лесть! Сдалась ей ее дружба, особенно после всего, что Кристина о ней узнала. Честно говоря, девушка и раньше считала ее пустышкой, и эта ее вечная болтовня о шмотках, моде и прочей чепухе раздражали ее. Разве можно с такой женщиной поговорить о любви? Что она вообще могла о ней знать? И почему только папа предпочел такую? Кристина не понимала мужчин… решительно не понимала. Должна ли она теперь спасать от этой женщины папу или должна отступить, раз это его выбор? Даже как-то обидно было за него, за его принципиальность, ведь по сути и любимая дочь его предала, причем упиваясь этим предательством, как одержимая.
— Скажи, милая, ты встречаешься с кем-нибудь? — хитреньким тоном вдруг спросила Лариса, когда они сидели на заднем сидении такси на пути домой после долгого и утомительно скучного дня бессмысленных забот.
— Нет. Я думала, вы сами знаете…
— Но, может быть, ты в кого-нибудь влюблена?
Лариса прожигала ее испытующим взглядом искушенной светской бестии.
— Нет… Думаю, что нет… — слабо выдавила из себя Кристина.
— Для твоего возраста ты слишком серьезна и рассудительна, — снисходительно мягко заметила Лариса. — В твои годы я была страстно влюблена в своего будущего мужа, — интригующим тоном поведала она. — И вскоре родила Луку.
— Вы любите своих сыновей? — вдруг, сама от себя такого не ожидая, спросила Кристина.
— Конечно! Что за вопросы! Хотя… отношения у нас, признаться, натянутые… Но вообще знаешь… Я бы была не против такой невесты, как ты, для любого из них.
— Я… мне… мне нужно учиться, — испуганно и слишком поспешно выпалила Кристина. — Я не думаю пока что о браке.
Лариса рассмеялась в голос, впрочем, смех у нее был театрально наигранный.
— Какая же ты милая, девочка моя! Видишь ли, моим оболтусам подошла бы именно такая как ты: разумная, уравновешенная, образованная и воспитанная девочка, чтобы смогла их утихомирить.
Кристина густо покраснела, узрев всю нелепость этой идеи. Пока что все очки были в пользу «оболтусов».
— Я не думаю, что смогла бы…
— Неужели никто из них не зацепил?
Кристина, коротко мотнув головой и пожав плечами, отвернулась к окну.
— Ну, что же… сердцу не прикажешь, — вздохнула Лариса с жеманной грустью в голосе. — Ты все-таки совсем еще юная…
«Она все знает!» — вихрем пронеслось в голове у девушки, и руки в миг похолодели от страха. Но тут Кристина словно прозрела: «Контракт! Брачный контракт!». Папа наверняка не стал бы регистрироваться с ней, не подстраховав себя контрактом! Иначе зачем ей было шантажировать Луку? У Кристины немного отлегло от сердца. Может, все не так уж страшно, как кажется… Угораздило же их с папой так попасть… Впрочем, возможно, если присмотреться, их семейство было ничем не лучше. Маму Кристины тоже сложно было назвать образцово-показательным родителем, и они с папой постоянно ругались, а потом долго судились. Теперь у мамы новая семья и новорожденная дочь, поэтому ей постоянно не до Кристины. Она уже даже перестала ждать ее звонков, которые все равно в итоге сводились к пустым и натянутым диалогам.
Когда их такси припарковалось у самых ворот особняка, первое, что заметила Кристина, это белый спортивный автомобиль Матвея у входа. Она опять не разглядела марку, но это было совершенно неважно, потому что когда на парадном крыльце вдруг показался Матвей, только что вышедший из дома, у Кристины сердце затрепыхалось где-то в животе.
Во-первых, она еще никогда раньше не видела его в кожаном мотокостюме. Мальчишество, конечно, какое-то, но так он смотрелся каким-то чарующе мужественным и в то же время юным, почти как ее сверстник, и действительно смазливым, как тогда на кухне в разговоре с матерью выразился Лука. Рукава футболки эффектно облегали его мускулистые руки, а черная кожа брюк соблазнительно переливалась на упругих ягодицах и сильных стройных ногах. Куртку он пока не надел, но держал ее в руке. Его волосы были собраны в небрежный хвост, почти половина шевелюры обрамляла небритое красивое лицо с сочными рельефными губами. Он держался вызывающе уверенно и… Как это называется?.. Агрессивно сексуально. Собственно так, как обычно ожидаешь от парня такой наружности. В общем, Кристине с трудом удалось оторвать от него взгляд и принять недоступный и равнодушный вид, пока они с Ларисой приближались к дому по гравийной дорожке.
Во-вторых, за Матвеем из дома тут же вышла эффектная огненно-рыжая красотка. Она тоже щеголяла в облегающих кожаных мотобрюках, украшенных кучей металлических заклепок. Облегающая черная футболочка с глубоким декольте и миниатюрная кожаная курточка подчеркивали безупречно тонкий точеный стан и бюст внушительных размеров. В руках она сжимала кожаный рюкзачок мешочком. Естественно, и соответствующей образу бижутерии на ней было не счесть.
Кристине даже дурно стало от ревности. Впрочем, она тут же про себя отметила, что она гораздо красивее и нежнее спутницы Матвея, и постаралась на этом факте и сосредоточиться, когда они приблизились друг к другу для приветствия.
