— Хорошо, Стас, — подчинилась я.
— Умница, — похвалил и опять заулыбался.
После этих слов в кабинет, предварительно постучавшись и получив добро, вошли две женщины: ярко-рыжая низенькая пышка и миловидная шатенка, обеим, на вид, далеко за сорок. Ярский сразу же, без лишних вступлений, перешел к делу:
— Пелагея, — обратился он к рыжей, — знакомься, это Радмила Винник, твой новый временный техник, студентка почти третьего курса МАРХИ (прим. автора — Московский архитектурный институт), бюджетница, — на этом слове Ярский сделал особый уклон и поднял указательный палец вверх, — с основными программами на «ты», с не основными на почти «ты». Прошу любить и жаловать до самого сентября, пока производственная практика не закончится.
На этот монолог рыжая Пелагея только уважительно кивнула сначала Станиславу Михайловичу, а потом тепло и одобрительно улыбнулась и мне.
— Ну а ты, Маргарита, прими Радмилу в штат, объясни основные нюансы и правила. Есть вопросы?
— Никак нет, Станислав Михайлович, — синхронно пропели женщины и после кивка начальника бодро покинули кабинет. Мне же было велено задержаться на минуту.
— Кстати, Рада, а что с твоей реальной практикой? Второй курс, как-никак, — озадаченно спросил Ярский.
— Я на кафедре весь учебный год помогала, зачли автоматом, — пожав плечами, ответила я.
— Ясно. Ну беги, знакомься с распорядком, — затем по-мальчишески мне подмигнул и указал на дверь.
Глава 34
Я, в состоянии полного непонимания происходящего, двинула к выходу, а там уж понеслось. Архитектурный отдел являл собой огромный опен-спейс на третьем этаже здания. Мне выделили отдельный закуток, где было все необходимое для работы, радушно представили будущим коллегам, а потом увели оформлять документы. Что ж, меня все устраивало. Нет, не так! Меня офигеть как все устраивало, я была на седьмом небе от счастья!
Когда же с формальностями было покончено, я с удивлением осознала, что рабочий день подошел к концу и тут же на мой телефон пришло сообщение с незнакомого номера:
«Спускайся на парковку. Отвезу домой. Стас.»
Ой, а может не надо? Я бы на метро, так, и быстрее, и спокойнее. Но делать нечего, приказы руководства нужно выполнять. Попрощалась с девчонками из отдела кадров и двинула в сторону лифтов.
Когда же спустилась на подземный этаж, вместо Станислава Михайловича (а в своих мыслях я до сих пор звала его только так) меня, почему-то, ждал Прохор. Я, даже, в недоумении головой покрутила в поисках Ярского, но тщетно.
— Ну что же ты, Радмила, видеть меня не рада? Наверное, теперь и на свидание со мной не пойдешь, а? — я уж было хотела сказать, что в любом случае с ним бы никуда не пошла, но вовремя заткнула себе рот, — Ну, что молчишь, красивая? Где я, а где наш Станислав Михайлович, верно? М-да, простая математика, ничего не скажешь.
— Прохор Ильич, я бы вас попросила…
— Да ладно, побереги воздух, Радмила, знаю я таких шустрых пташек. Не парься. Я просто подожду, жизнь долгая, а Земля круглая, — и после этих слов так гаденько усмехнулся, что рука зачесалась эту улыбку стереть смачной пощечиной. Вот же индюк ощипанный!
Но только собралась дать ему словесный нагоняй, как двери лифта пикнули и открылись, являя нам мощную фигуру Ярского.
— Прошка, на сегодня свободен и за рулем я сам, — спокойно поставил перед фактом начальника охраны.
— Но босс, — было начал протестовать Прохор.
— Не беси меня и езжай домой. Рада, садись, — я тут же двинулась в сторону задней дверцы, но обнаружила ее закрытой, на мой недоуменный взгляд, Ярский только красноречиво указал на переднее сидение и улыбнулся. Вот же жук! Пришлось садиться.
— Есть хочешь? Поди голодная? — спросил Станислав Михайлович, когда мы выехали с парковки.
— Да нет, что вы, — соврала я, но мой предатель желудок при упоминании еды, тут же сдал меня со всеми потрохами, громко заурчав. Я тут же стыдливо прихлопнула живот обеими ладонями и зажмурилась. Вот же лохушка!
— Поехали поедим, врушка. И на ты уже давай, договорились же, — рассмеялся Ярский и уверенно перестроился в правый ряд.
— Только прошу, не нужно никаких пафосных мест, — меня убивало то, с какой скоростью он втирался в мою зону комфорта. Не хватало еще нам дружеских посиделок в ресторане или кафе. Или не дружеских? Не важно! Мне никакие с ним посиделки не нужны!
— Да легко, — и как ни в чем не бывало продолжил рулить.
Невозможный мужик!
— Ты чего-то боишься, Рада? — вдруг спросил Ярский.
— Нет. Чего мне бояться? — честно соврала я.
— Послушай, ты себе не придумывай ерунды, хорошо? Я по-человечески тебе помочь хочу, с работой и вообще. Без сносок и мелких шрифтов. Мои интересы исключительно деловые, ты будущий ценный кадр, пообтесать тебя под наши запросы и интересы, и цены тебе не будет. Или лучше тебя назад отвезти, чтобы тряпкой махала, а?
— Не надо, — я аж вся растерялась от такого напора.
— Ну вот и здорово. Расслабься и получай удовольствие. И радуйся, что тебе такой хороший дядя, как я, с неба упал. Некоторым приходится дорогу к солнцу выгрызать зубами, — и указал себе на левую изуродованную часть лица. Вот же дерьмо, что он имеет ввиду?
Но эффект его речь возымела. Напряжение ушло.
Ну а дальше были бургеры и картошка фри, правда, не из всем известных общепитов, а из какого-то авторского заведения. И ели мы всю эту гадость в Центральном парке культуры, сидя на самой обычной лавочке. Немного сыро, чуток холодно, но мне понравилось. Ели, молчали и думали каждый о своем.
А потом была дорога домой, успокаивающие биты дип-хауса и опять молчание, которое совсем меня не напрягало. Странное состояние спокойствия и умиротворенности накрыло, словно покрывалом. И снова я рассматривала его красивые руки, то, как он уверенно и расслабленно ведет автомобиль и думала о том, что вот таких бескорыстных и открытых людей я еще никогда за все свои жизни на Земле не встречала.
Когда же его Range Rover замер у дверей моего подъезда я и вовсе не нашлась что сказать и как сказать, но поблагодарить-то надо было, поэтому, вздохнула и выпалила:
— Спасибо, вам…э-э-э…тебе, Стас, за работу и все остальное. Я очень благодарна за такую доброту!
— За доброту? Да не за что, Рада, — тепло улыбнулся мне, а затем наклонился ко мне так чертовски близко, что я подумала, что он сделает что-то, что ни в коем случае не должен делать.
Но Стас только протянул руку, открыл дверцу машины и, не меняя положения тела, произнес:
— Беги, Рада. Спокойных снов. И не опаздывай завтра, рабочий день начинается в девять.
И я побежала, да-да! Потому что мне на какой-то ничтожный, крохотный миг захотелось, чтобы он все-таки поцеловал меня, а не просто открыл несчастную дверь салона. Он был так близко, так чертовски близко и пах, как сам грех — мужчиной!
Резко села в кровати и потрясла головой. Ну уж нет, никаких мыслей о поцелуях, Радмила! И уж тем более с такими, как это Ярский! У него на лбу написано, что он привык получать все, что ему захочется, не смотря на все свои несовершенства и шрамы. Он игрок и он в два счета тебя сделает. Ты в эту игру уже играла с одним мудаком, хочешь повторить?
Нет? Я так и думала!
Глава 35
На работу сегодня с утра я чуть не опоздала, а все потому, что очень долго не могла найти парковку для своего ржавого ведра, что гордо зовется в простонародье автомобилем. Все, с меня хватит, отныне только метро!
Сайгаком вбежала в фойе офисного здания, долго рылась в рюкзаке в поисках, выданного на кануне, пропуска, лифт ждать не стала и бегом, перепрыгивая по две-три ступеньки, кинулась на третий этаж. Как итог: сбитое дыхание и шальной блеск в глазах. Но, зато не опоздала.
Вот так и потекли мои тихие, мирные, трудовые будни. Работы было реально много, но я с ней хорошо справлялась, за что и получала, вполне себе заслуженно, похвалу от рыжей Пелагеи. В отделе ее все звали просто Пэл и, вскоре, я поддалась всеобщему дружескому настроению.
