— Сейчас он меня пугает. Он взрослый мужчина. С головой на плечах. Он хорош в отношениях. И, по всей видимости, у него ко мне серьезные намерения. А еще он вращается среди довольно пугающих людей.
— Подруга, ты е*анулась, я звоню парням в белых халатах. Если ты позволишь нечто такому обалденному проскользнуть сквозь пальцы, то заслуживаешь комнаты с мягкими стенами. Особенно, если он хорош в отношениях. Особенно, если у него к тебе серьезные намерения. Никто из тех, кто так выглядит и так круто смотрится в футболке, заправленной в джинсы, не хорош в отношениях. И плевать, даже если он прошел семь кругов ада.
Тод был прав.
Я положила розы на боковой столик, мне нужно сделать что-то обычное. Если я этого не сделаю, то куплю билет в первый класс и первым же самолетом вылечу в Сан-Сальвадор. Я начинала осознавать притягательность Сан-Сальвадора.
— Мне нужно доделать салат из макарон и испечь кексы. Хочешь помочь?
Тод пожал плечами.
— Конечно, присмотри за Чаулиной, а я заскочу к себе за пистолетом.
— У тебя есть пистолет?
— Пылающий Любовью Красавчик сражается за тебя на войне, так что кто-то должен тебя защитить. Сейчас вернусь.
Тод ушел за пистолетом, а я бросила собачье угощение Чаулине.
Новый поворот с Терри Уилкоксом означал, что моя жизнь официально в заднице.
Я могла бы растечься по полу мокрой лужицей, но вместо этого приготовила салат из макарон.
Я приберегу это на потом…
Надеюсь, когда окажусь в Гранд Лейк.
Глава 10
Наше «вместе» — в подвешенном состоянии
Мы с Тодом довели до ума салат из макарон и испекли кексы, а поскольку оба были накачаны адреналином из-за того, что оказались под прицелом и в нас стреляли, то приготовили еще и шоколадный пирог с орехами пекан. На протяжении всего этого времени, я отвечала на телефонные звонки. Часть из них была (очевидно, ложными) о Рози или Дюке, большинство — от подруг, и все разговоры с ними выглядели одинаково.
Вопрос: Правда ли, что я спала с Лиамом Найтингейлом?
Ответ: (нерешительно) Да.
Реакция (выберите один или несколько вариантов): визг, вопль, чертыхание, крик, восклицание (обычно: «Обожечки!»)
Вопрос: Мы уже сделали это?
Ответ: Мы не торопимся.
Затем много криков о том, зачем я попусту трачу время, вопросы о том, как Ли целуется («ты же целовала его, не так ли?»), очередные мерзкие комментарии о бантиках от нижнего белья и т. д. Я благодарила Господа за то, что у меня имелся такой богатый опыт в искусстве лжи, потому что он определенно мне пригодился.
Вымотавшись на кухне, мы с Тодом поднялись с телефоном и таймером ко мне на балкон и рухнули в шезлонги.
Я не доверяла себе, боясь заснуть и обгореть до хрустящей корочки, поэтому мы установили таймер и каждые пятнадцать минут переворачивались.
В конечном итоге, мы, к сожалению, забыли очередной раз установить таймер, телефон молчал, и я провалилась в незапланированный полуденный сон. К счастью, я не принадлежала к тем рыжим с веснушками по всему телу, кто сгорает за считанные секунды, как только солнце коснется их кожи. Не говоря уже о том, что перед тем как выйти на балкон, я повторно нанесла солнцезащитный крем, и уже довольно прилично загорела до этого.
Лежа на животе, я почувствовала что-то на плече. Развернувшись на шезлонге, я вскинула руки, принимая боевую каратэ-стойку, которую использовали все Ангелы Чарли.
Рядом со мной на корточках сидел Ли.
— Мне казалось, я велел тебе оставаться в доме, — сказал он тихо, но не сердито, он оценивал мою боевую стойку, и в уголках его глаз за крутыми солнцезащитными очками появились морщинки.
Поскольку необходимость разить ударом каратэ отсутствовала, я опустила руки.
— Я и оставалась в доме. Потом мне стало скучно, к тому же, загореть в доме невозможно. В любом случае, меня защищает Тод.
Мы оба посмотрели на Тода, лежавшего на животе. Его пистолет без присмотра валялся на полу террасы, а Чаулина скрывалась в тени под шезлонгом Тода. Оба крепко спали.
Упс.
— Он из Техаса, и он трансвестит. У него быстрая реакция, — заверила я Ли.
Тод открыл один глаз и перевел его с меня на Ли.
— Мое дежурство закончилось? — спросил он Ли.
Ли кивнул.
Тод встал, прихватив с собой пистолет, похлопал себя по ноге, зовя Чаулину, и сказал мне:
— Завтра вечером сбор средств, ты в деле?
Тод и остальная часть дрэг-сообщества Денвера часто организовывали мероприятия по сбору средств, где изливали свои сердца, исполняя песни под фонограммы, и отдавали свои чаевые на благотворительность. Мы со Стиви были альтер-эго Тода, официальной свитой Розы Бургунди. Таская платья с блестками Бургунди, я, тем самым, устраивала себе единственную настоящую тренировку. Они весили целую тонну. Как говорил Тод: «Нас не зря называют дрэг, подруга» [12].
Я кивнула ему.
— Если останусь жива, меня не смогут удержать даже дикие лошади.
Взгляд Тода переместился на Ли.
— Это благотворительное шоу трансвеститов. Ты приведешь Инди?
Ли встал, и так как на Тоде больше не было высоких каблуков, теперь Ли смотрел на него сверху вниз. Тод не дрогнул.
— Если не буду работать, то приду.
Тод снова посмотрел на меня.
— Клянусь Богом, если ты все испортишь, я вызову белые халаты.
Затем они с Чаулиной ушли.
— Ты нашел Рози? — спросила я Ли.
— Нет.
— Бриллианты?
— Нет.
— Дюк вернулся?
— Да.
— Он в безопасности?
— Да.
— А бриллианты?
— Пропали.
— Бл*ть! — Я топнула ногой. — У кого же они?
— Хороший вопрос.
— Бл*ть, бл*ть, бл*ть! — снова выругалась я. — Ты говорил с Терри Уилкоксом?
— Да.
— Как все прошло?
Я подняла руку, чтобы прикрыть глаза от солнца, и посмотрела на него. Во время моего допроса Ли смотрел мимо меня в переулок и на задние дворы соседей. Когда он ответил, его взгляд переместился на меня.
— Я передал ему твои извинения за то, что ты пропустишь ужин в среду.
— В связи с чем?
— Ты будешь со мной, и я буду трахать тебя до беспамятства.
Вагину скрутил спазм, а колени подогнулись.
— Как он это воспринял? — Я пыталась притвориться, что не упаду в обморок.
— Он был недоволен.
— Эм, не мог бы ты объяснить, что имел в виду ранее под «объявлением войны»?
— Только если зайдем в дом, здесь мы слишком уязвимы.
Я схватила телефон, таймер и саронг и вошла в спальню. Я бросила вещи на кровать и повязала саронг вокруг бедер. Ли закрыл за собой дверь и снял солнцезащитные очки.
Он подошел ко мне, швырнул очки на кровать и развязал мой саронг.
— Я только что его завязала, — возмутилась я, хватаясь за ткань.
Ли проигнорировал меня и бросил саронг на кровать, вне моей досягаемости, и положил руки мне на бедра, притягивая к себе.
— Мне казалось, ты собирался рассказать о войне, — напомнила я.
— Все просто. Он кое-что хочет. Это кое-что принадлежит мне. Он начинает действовать, чтобы получить желаемое, а я начинаю действовать, чтобы сохранить его у себя.
Я старалась не злиться, но это было трудно.
— Я не принадлежу тебе.
— Я это знаю, ты это знаешь, но такие мужчины, как Кокси, этого не знают. Он покупает вещи, даже людей, особенно женщин. Его люди работают на него не из-за уважения или доверия, а потому, что он им много платит.
Ладно, вполне разумно.
Наши бедра прижимались друг к другу, руки Ли поднимались по моей спине, притягивая полностью к себе.
Я проигнорировала это.
— Ты отговорил его от войны?
— Не думаю.
— Что теперь будет?
— Я разберусь с этим. Получишь от него весточку, видишь его, — говоришь мне.
С этим у меня проблем не возникнет.
Руки Ли добрались до моих плеч, и я всем телом прижалась к нему.
— Который час? — спросила я.
