— Ты бы что? — Бросаю ему вызов. — Заставил бы меня остановиться?
— Направил тебя в правильном направлении, — поправляет он, и его покровительственный тон заставляет мою кровь закипеть. — Мы уже говорили об этом раньше. Много раз. Мы бы вместе учились в колледже. Во время учебы у тебя было бы любое хобби, какое бы ты ни захотела. Я бы сначала закончил колледж, занял бы пост в банке моего отца. Ты бы закончила колледж, вошла в советы директоров фондов твоей мамы. — Престон качает головой, глядя на меня. — Ты согласилась, что я буду кормильцем в наших отношениях, в то время как ты сосредоточилась на благотворительности и воспитании нашей семьи.
У меня отвисает челюсть. О мой Бог. Всякий раз, когда он говорил что-то подобное, он использовал дразнящий голос. Это звучало как шутка.
Он действительно был серьезен?
— Ты должна отказаться от сделки. — окончательность, с которой он отдает приказ, сотрясает что-то внутри меня. — Тебе повезло, что я здесь, чтобы остановить тебя, пока твои родители не узнали. Я не знаю, что на тебя нашло в последнее время, Маккензи, но тебе нужно взять себя в руки.
Я пристально смотрю на него. Ошеломленная. Я и представить себе не могла, что он возненавидит эту идею с такой силой. По крайней мере, я думала, что он поддержит мое решение. Тот факт, что это не так, потрясает меня.
Если я могла до такой степени недооценивать его в этом, то в чем еще я ошибалась?
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Купер
— У нас кончилась выпивка.
Я закатываю глаза на Эвана, который развалился на диване в гостиной, свесив одну руку с края. Журнальный столик, который я соорудил в прошлые выходные, уже залит пивом и усеян окурками. Кто-то, должно быть, опрокинул переполненную пепельницу прошлой ночью, во время очередной импровизированной вечеринки Эвана.
— Сейчас полдень воскресенья, — говорю я брату. — Тебе не нужна выпивка. Глотни воды, черт возьми.
— Я не говорю, что хочу выпить прямо сейчас. Но кто-то должен сбегать за пивом. Завтра у нас состоится вечер покера.
Под "кем-то" он явно имеет в виду меня, потому что быстро закрывает глаза и говорит:
— Возьми Дейзи с собой. Ей нравится ездить в грузовике.
Я оставляю Эвана наедине с его прекрасным сном и свистом подзываю собаку. Обычно я не позволяю своему брату командовать мной, но, по правде говоря, я чувствую себя немного сумасшедшим.
Я не участвовал во вчерашнем пьяном веселье. Вместо этого я провел большую часть ночи в своей мастерской, заснул до полуночи и был внезапно разбужен в семь утра тревожным сном о Маккензи. Я был с ней в постели, на ней, глубоко толкаясь, пока она стонала у моих губ. Затем я поднял голову, и лицо Мак превратилось в лицо этой цыпочки Саттон, что выдернуло меня из дремоты.
Клянусь Богом, эта девушка посеяла хаос в моем мозгу. Не имеет значения, сплю я или бодрствую — мысли о Маккензи Кэбот отравляют мое сознание и вызывают целый ряд эмоций, которые я предпочел бы не испытывать.
Злость, потому что она предпочла Кинкейда мне.
Разочарование, потому что я знаю, что между нами было что-то настоящее. Чувство вины, потому что мои первоначальные намерения были более чем сомнительными.
И за последние пару дней… Отвращение. Потому что, чтобы отвести подозрения своих друзей о том, что мы могли знать друг друга, она заставила меня притвориться моим братом-близнецом, а потом имела наглость жаловаться на то, что я встречаюсь с другой девушкой. Не то чтобы мы с Саттон вообще переспали. Мы пошли прогуляться, а потом я посадил ее в такси. Но все же. Маккензи не имела права злиться. Она та, кто поцеловала меня черт возьми, а потом попрощалась со мной, черт возьми.
— Давай, — бормочу я Дейзи. — Пойдем купим пива твоему парню.
Когда она увидела, что я тянусь к ее поводку, то радостно заплясала у моих ног. Мы направляемся к грузовику, и я открыл пассажирскую дверь, чтобы Дейзи могла запрыгнуть. Она только недавно научилась это делать. Раньше она была слишком маленькой, но теперь ее ноги находятся в стадии неуклюжего подростка, что дает ей достаточно сил, чтобы прыгнуть выше. Она растет так чертовски быстро.
— Жаль, что Мак тебя не видит, — размышляю я, обращаясь к собаке, чей любопытный, возбужденный взгляд прикован к окну. Каждый раз, когда ветер щекочет ей нос, она издает пронзительный тявканье. Она получает радость от самых простых удовольствий.
В городе я беру несколько ящиков пива, а также бутылку текилы и кое-какие закуски. Когда я укладываю свои покупки в багажник, кто-то зовет меня по имени.
Я поворачиваюсь и вижу Тейта, шагающего по тротуару ко мне. В одной руке он держит солнцезащитные очки-авиаторы, а в другой — ключи и телефон.
— Привет, — приветствую я его. — Как дела?
— Хорошо. Я встречаюсь с Уайаттом в "Шарки" за ланчем, если хочешь присоединиться.
— Да, я в деле. — Последнее, что мне сейчас хочется делать, это идти домой и убирать беспорядок, оставленный Эваном. — Дай мне забрать Дейзи.
— О, черт возьми, да, — говорит Тейт, когда замечает голову собаки, высовывающуюся из пассажирского окна. — Бери магнит для цыпочек.
Большинство баров и ресторанов в заливе подходят для собак, особенно Sharkey's, где персонал приносит миски с водой и угощения для гостей с собаками. Как только мы с Тейтом поднимаемся по шаткой деревянной лестнице на второй этаж бара, с Дейзи обращаются как с королевой, которой она себя считает.
— О боже мой! — восклицает официантка, стоящая впереди, с неподдельным восторгом в глазах. — Посмотри на эту милашку! Как ее зовут?
— Дейзи, — отвечает за меня Тейт, затем берет поводок из моей руки, как будто заявляя права собственности на щенка. — А ты?
— Джессика, — щебечет официантка. Теперь у нее сияют глаза, потому что она замечает, что Тейт выглядит как золотой мальчик. Чувак обладает безошибочной способностью ослеплять каждую женщину, которую он встречает.
Это не значит, что я не привлекаю должной доли внимания. Это просто другой вид внимания.
Когда женщины смотрят на Тейта, их поражают романтические представления о свадьбах и детях.
Со мной они видят грубый, грязный секс. Впрочем, это ошибка с их стороны. Тейт — самая большая шлюха в Заливе. Джессика, должно быть, новенькая в городе, иначе она была бы хорошо осведомлена об этом факте.
— Позвольте мне показать вам ваш столик, — говорит Джессика, а затем она, Тейт и моя собака уходят.
С усмешкой я следую за ними, молча забиваясь на то, что Тейт заполучит ее номер еще до того, как мы возьмем меню.
Я проигрываю. Он не получает его, пока она не принесла нам воду.
— Хорошая работа, партнер, — говорит Тейт Дейзи, которая сидит у его ног и с обожанием смотрит на него.
Уайатт появляется примерно через десять минут. Поскольку Рен не с ним, я предполагаю, что они все еще не сошлись.
— Нет Рен? — Тейт морщит лоб. — Она еще не приняла тебя обратно?
— Нет. — Поприветствовав Дейзи похлопыванием по голове, Уайатт плюхается на стул напротив меня и берет меню. Затем он откладывает его, не читая. — Кого я обманываю? Мы все знаем, что я беру сэндвич с рыбой.
— Почему Рен так долго не может тебя простить? — спрашивает Тейт, ухмыляясь. — Ваши эпические воссоединения обычно происходят довольно быстро.
— На этот раз она затягивает, — жалуется Уайатт. — Вчера вечером она пошла на свидание с каким-то придурком из своего спортзала и прислала мне селфи, где они вместе смотрят "Девичник", потому что знала, что это меня разозлит.
Я поднимаю бровь.
— Почему это должно тебя злить?
— Потому что это наше любимое шоу, придурок. Она, черт возьми, изменяет мне по телевизору с парнем, который носит сетчатые майки.
Тейт хихикает.
— Тебя больше расстраивает тот факт, что Рен смотрит тупое реалити-шоу без тебя, или то, что она, возможно, трахается с парнем из спортзала?
