Стена дождя неожиданно редеет, и я замечаю монаха, бредущего по дороге навстречу. Теплится рассвет. Я немного притормаживаю, чтобы рассмотреть старика.
По асфальту текут крупные потоки воды, а он идет, прикрывшись маленьким зонтиком и кажется даже наслаждается непогодой.
Мы встречаемся взглядами, когда я подхожу ближе.
— Что-то потеряли? — спрашивает он по-английски.
Странно слышать чистый английский язык от древнего старика из глубинки. Да и вся эта встреча какая-то сюрреалистичная.
— Подумал, по-японски вы не разговариваете, — пожимает плечами монах.
— Да-да, — спохватываюсь я. — Здесь… вы не видели никакой аварии? Упавшего дерева?
Старик останавливается и задумчиво смотрит назад.
— А! Такое бывает. Дальше по дороге, ограждение снесло. Но я и не подумал, что там могут быть люди. Вот же старый дурак! Вон! Тропинка в горах. Пойдешь по ней — успеешь на выручку.
Я киваю и направляюсь туда, куда он указывает. Между деревьев действительно виднеется едва заметная тропинка.
— Поговаривают, там живет хозяин гор, — старик провожает меня взглядом, — он забирает путников в непогоду.
Оборачиваюсь и фыркаю. Что за глупости?
— Он выглядит как большая лягушка, — как ни в чем ни бывало продолжает старик, не замечая моего смущения. — На голове блюдце. Там жизненная сила. Поклонишься первой — из блюдца вытечет вода. Иначе никого спасти и не рассчитывай.
Я тороплюсь поскорее уйти.
— Будет скрипеть и стучать — не слушай!
Я поздно понимаю, что похоже пошла на поводу у сумасшедшего. Тропинка петляет между деревьев и камней. Мне действительно начинает казаться, что лес меня морочит. То тут, то там слышен скрип ветвей.
Надо поворачивать. Старик набросился на меня с рассказами о японских байках, и я сглупила. Но лес все не кончается.
Обессилев, я присаживаюсь на камень, и мне становится дурно. Я вспоминаю слова старика. Почему он говорил о пропаже и спасении? Я ведь не упоминала ни о чем таком.
Холодный пот струится у меня между лопатками, когда я замечаю, что напротив меня на огромном камне сидит гигантская жаба, и как мне сейчас кажется, глядит на меня совершенно осмысленным, практически человеческим взглядом, надменно раздувая брюшко. Так, словно хочет спросить, зачем я пришла.
Только вот я блюдце на голове не успеваю разглядеть.
Вскакиваю и кланяюсь как японка, вытянув руки по швам.
Проходит мгновение. Я слышу громкий квак.
А потом меня отвлекает человеческий голос, который слышен вдалеке и это разом вышибает из моей головы все другие мысли. Я кажется узнаю Даниила.
Срываюсь с места, не успевая посмотреть, там ли еще эта гигантская тварь. Да и бог с ней! Теперь я четко различаю голос мужа.
Он зовет на помощь.
Тропинка, внезапно проступившая у меня под ногами, ведет прямо к асфальтированной петле серпантина.
Я выскакиваю на дорожное полотно. Часть его размыло дождевым потоком, ограждение, как и говорил монах, снесло.
Замечаю балансирующую на краю машину.
— Лебедка! — слышу я, как кричит Даниил.
— Что? — муж держится за открытую дверь машины, он практически повис на ее капоте и я понимаю, что ему не хватает всего ничего дотянуться до управляющего механизма, сделанного в решетке радиатора.
Что тут делает машина спасателей — мне некогда себя спрашивать.
Даниил в спешке объясняет, как запустить механизм.
Я следую инструкциям. Раздается механический лязг, невидимый мне мотор проворачивает лебедку. Замечаю напрягшийся железный трос, который связывает машину с толстым стволом дерева, растущего на обочине дороги.
Вскоре ее удается вытащить на остаток проезжей части.
Даниил ступает на землю, и я бросаюсь ему на шею.
— Я никуда не уйду! — произношу скороговоркой и чувствую, как сильные руки мужа крепко сжимают мою спину.
На мгновение я отрываюсь и замечаю глубокий порез у Даниила на щеке.
— Я люблю тебя… — это то, что я должна была давно ему сказать.
Нас окружают японцы, но я не придаю этому значения.
Смотрю мужу в глаза и сейчас он кажется мне самым красивым, самым желанным.
— Я тоже люблю тебя, — отвечает Даниил.
Утыкаюсь носом мужу в грудь. Плевать на дождь, на разбитую дорогу, японцев. Пусть весь мир подождет. Главное мы вместе.
— Ты нас спасла, Алин, — слышу я над ухом. — Спасатели верят, тут заколдованная гора, на которой живет каппа. В дождливые ночи забирает путников. Вот реально все валилось из рук, я даже почти поверил им, когда…
Даниил отрывается.
— Тут дорога треснула и машину чуть в океан не унесло, — муж передергивает плечами.
А я смотрю с обрыва. Там метрах в трехста видно, как вода лижет скалы. Они бы точно погибли, все, кто был в пикапе.
— Я тебе сейчас расскажу, как случилась эта херня…
Сжимаю лицо мужа между своих ладоней.
— Я теперь тебя никогда не оставлю! Не после того как я отвоевала у хозяина гор!
— И ты туда же! — нервно смеется он.
Я отрываюсь от мужа и вдруг замечаю, что собравшиеся вокруг японцы смотрят на него едва ли не с благоговением.
В это время ветер разгоняет на небе тучи и нас окатывает солнце. Наконец я замечаю, что промокла и замерзла.
— Пойдем! — говорит муж, прикрывая меня полой своей куртки.
Я чувствую себя так, словно это конец голливудского фильма. Там, дальше, все точно будет хорошо.
О том как все было, я узнаю у Сайто в пути.
Оказывается, дерево действительно упало, сильно повредив машину его коллег. Директора зажало, двери заклинило. Пока мой муж с другом пытались помочь, дорожное полотно размывало. Даниил отошел на возвышение, пытаясь поймать сеть и машину, на которой они с Сайто прибыли, унесло водной лавиной, внезапно сорвавшейся со склона.
Смыло ограждение, и Даниил оказался отрезан от товарищей бурлящим потоком.
Он пешком дошел до ближайшего населенного пункта, кое-как объяснился с местными и заставил их вызвать спасателей.
Японцы все твердили про ужасного каппу и про то, что он непременно заберет своих жертв. Даже спасатели струхнули, когда услышали, в каком район им предстоит ехать. Но отчаянный иностранец их убедил своим примером.
Пострадавших из машины вынули, перенесли в пикап, но тут и дорогу под ним начало размывать. Машина одним колесом повисла над обрывом. Даниил прикрепил к дереву лебедку, долго не запускался механизм, и только муж подошел сообщить японцам в чем дело, как дорожное полотно под пикапом почти полностью разрушилось.
Это я и застала.
— Знаешь, очень здорово наконец почувствовать себя хорошим парнем, — говорит мне муж, когда мы высаживаем японцев у больницы.
Мы сидим в приемном покое, потому что Даниил получил кучу ссадин. Мы с ним договорились о том, что нужно показаться докторам.
— Я буду рядом, — шепчу.
Обследование проходит быстро. К счастью, мой муж в полном порядке. Сейчас единственный риск для него — простудиться.
Теперь я знаю, что ждет нас дальше: дети, семья, уютный дом. Почему бы и нет?
И тут к нам подходит Сайто.
— Минору просил передать, — избранник подруги протягивает мне блокнот.
Я рассматриваю явно в спешке набросанные рисунки и впервые за долгое время не знаю, что сказать. Это японские комиксы — манга.
— Что это? — наконец решаюсь я.
Сайто вздыхает.
— Я не говорил, кто такой Минору? — так зовут спутника директора, который сломал себе во время ночного приключения ногу.
Я слышала, теперь он минимум неделю проведет в больнице.
— Режиссер. Это наша благодарность. Я рассказал начальству о вашем клипе еще позавчера. Думал, они чем-нибудь могут быть полезны, но теперь, когда мы все обязаны Даниилу жизнью, помочь вам стать знаменитыми наш долг!
Я еще раз смотрю в блокнот и только теперь понимаю: Минору нарисовал Даниила и меня. И это выглядит круто!
— То есть… — вырывается у меня. — Мы снимем аниме?
— Хай! — Сайто, видимо по привычке, чуть кланяется.
