Окно, ведущее на улицу, уже было открыто. Оставалось только скинуть халат и выбраться наружу.
На встречу она немного опоздала – впрочем, всё было запланировано именно так. Чезаре задержал Лэрда и отвёл его в один из боковых залов ожидания, где не было почти никого, а потом туда же привёл и саму Элену.
Та не стала слушать романтических бредней, которые по-прежнему не принимала всерьёз, и, выждав, когда Лэрд сделает паузу в своих рассуждениях, произнесла:
— Докажи это.
— Что?..
— Докажи, что готов ради меня на всё.
Секунду Лэрд в недоумении смотрел на неё, а затем метнулся к окну, но Элена перехватила его руку и расхохоталась смехом холодным и колким, как разбитое стекло.
— Нет. Мне твои подвиги не нужны. Я знаю, на что способны моряки. Ты делаешь это только для того, чтобы потешить себя самого.
— Тогда как мне тебя убедить?
Элена улыбнулась.
— Забери меня.
Лэрд на несколько мгновений заледенел.
— Ты к этому не готов? Кто бы сомневался, что все твои слова о любви ничего не стоят.
Лэрд поджал губы на секунду, а затем произнёс:
— Хорошо. Но тебе придётся слушаться меня.
Элена кивнула.
— Мой корабль завтра покинет порт.
И тут Элене почудилось, что мир закружился вокруг неё и рассыпался на тысячи осколков.
— Что? – не слыша собственного голоса, уточнила она.
— Завтра, — повторил Лэрд.
— Но ты сказал, что сегодня!
— Я соврал, чтобы увидеть тебя. Подождём один день, что с того?
Элена покачнулась и едва не рухнула в обморок. Внезапное осознание всей абсурдности происходящего захлестнуло её, и, хохоча, она рухнула на одно из кресел, стоявших вдоль стен.
Лэрд в недоумении смотрел на неё.
— Завтра будет поздно… — в отчаянии произнесла Элена, поймав на себе его взгляд, и, поднявшись на ноги, поковыляла прочь.
Уже на полпути к выходу Лэрд поймал её за локоть.
— Стой.
Элена медленно повернулась через плечо.
— Это так важно?
Элена кивнула.
— Я не могу вернуться домой.
— Я спрячу тебя до утра. А завтра ты улетишь со мной.
Элена растерянно кивнула, и, воспользовавшись её замешательством, Лэрд потащил девушку прочь.
Эта ночь была для Элены самой страшной из всех, какие она когда-либо переживала.
Лэрд потащил её в Нижний Истсайд – густонаселённый район, где проживал рабочий класс. Один из трёх районов Манахаты, больше известный жителям остальных количеством найденных там мёртвых тел, чем тем, кто там живёт. В отличие от Лонг Айленда, где выросла Элена и который тоже входил в эту тройку, Истсайд населяли в основном эмигранты из малых, неблагополучных планет – потомки ирландцев, евреев и латиносов, по неведомому капризу природы оказавшихся здесь такими же лишними, какими они были бы на Старой Земле.
Миновав ряды невысоких домишек, Лэрд затащил девушку в низенькую дверь бара. Чезаре шмыгнул следом за ними и тут же подхватил Элену, в момент одуревшую от запахов табака и дешёвого эля, на руки.
Вместе с Лэрдом они усадили Элену за стол, и, обращаясь уже не к ней, а к Чезаре, Лэрд произнес:
— Я узнаю, не сдаёт ли кто на ночь жильё.
Он удалился, а Элена медленно приходила в себя. Теперь она смогла разглядеть освещённый газовыми фонарями узкий подвал, вдоль стен которого выстроились ряды зеркал, на которых неведомый художник-любитель изобразил сцены из крестьянской жизни, по которой, видимо, тосковал. На одном из них, среди пшеничных снопов и залитых солнечным светом полей, раскинулась ярмарка, и сельские жители продавали лошадей. На другом начиналась свадьба.
С гвоздей, вбитых в стены, тут и там свисали связки разноцветного перца и сушёного чеснока, добавлявших ещё одну густую ноту в местный аромат.
За длинными столами, покрытыми разноцветными клеёнками, каких здесь было большинство, сидело множество людей, говоривших, кажется, разом на пяти языках. Тяжёлые облака синего дыма висели в воздухе, отделяя этих хохочущих бородатых мужчин в котелках от Элены и Чезаре, который по-прежнему поддерживал свою госпожу под плечо.
Наконец, Лэрд снова опустился за стол, отгородив Элену от зала широкой спиной.
— Комнат нет, — вполне ожидаемо сказал он. – Ничего, тебя здесь никто не найдёт. Слушай… Мне надо вернуться на борт…
Элена кивнула, понимая, что выбора у неё нет.
— Я зайду за тобой утром и подготовлю всё.
Элена кивнула ещё раз.
Так она и просидела до утра, не решившись заказать даже бокал вина, чтобы не привлекать к себе внимания. Она уже едва могла держать глаза открытыми, когда за окнами забрезжил рассвет. А когда первые лучи упали на столик перед ней, дверь открылась, и в проёме появился Лэрд.
— Всё готово, — сказал он, — идём.
И уже окончательно перестав понимать, куда двигается и зачем, Элена поднялась и пошла за ним.
ГЛАВА 20
Первым, что бросилось Элене в глаза на борту «Орба» – многоместного краулера, везущего сотни колонистов в зону двадцати новых миров, были просторные палубы и комфортабельные дортуары.
В общей части корабля располагались библиотека, комната для собраний, где по воскресеньям должен был читать проповеди пастырь церкви Ветров — одной из новых и весьма популярных конфессий, зародившейся после гибели Земли. По средам здесь читали доклады учёные, оказавшиеся на борту, а все остальные дни играл оркестр. И если присутствие на борту ученых и проповедника Элена могла понять, то как сюда попал оркестр — она не знала.
Хотя корабль должен был находиться в пути не больше полугода, на борт погрузили продовольствие, которого должно было хватить до двух лет. Четверо врачей организовали диспансер, который одновременно оказался единственным местом, где можно было достать алкоголь – выпивка на борту была строго запрещена, медики же наряду с другими медикаментами провезли на борт пять галлонов виски, которые, согласно смете, предназначались для использования в медицинских целях.
Самые респектабельные из пассажиров располагались в проветриваемых каютах на несколько коек. Второй класс размещался в дортуарах по 10-20 человек, где, впрочем, было довольно уютно и светло. Остальные же спали вповалку в общих помещениях между палубами или на самих палубах.
Женщин на борту почти не было, и в тех немногих, кто отправились всё же осваивать дальние миры, Элена легко узнала своих коллег – из кают, располагавшихся скопом на отдельной палубе, они почти не выходили, появляясь в общих залах корабля разве что на обед. Большинство из них сопровождали сурового вида то ли покровители, то ли мужья, которые волком смотрели на любого, кто пытался с их подопечными заговорить.
Впрочем, Элена их беспокойства ни капли не разделяла – она довольно давно уже заметила, что с тех пор, как перед немногими выжившими встала проблема населения неосвоенных пустых миров, большинство мужчин утратило к женщинам интерес. Женщина означала семью и детей, а иметь такую радость далеко не каждый из них хотел.
Сама она поначалу надеялась, что сможет общения с местной публикой избежать. Однако её надежды разбились о скалы реальности в первый же день – когда Лэрд сообщил ей, что теперь Элена — стюардесса, и снабдил коротким платьицем из полиэстера, от которого у Элены чесалось всё тело. Таким узким, что в нём Элене решительно нечем было дышать.
В тот же вечер Элена узнала, что такое космическая болезнь. В космосе она была не в первый раз, но до сих пор ничего подобного ей не довелось испытать.
Ещё через пару дней она оценила заодно и весь ассортимент продуктов, запасённый для колонистов на два года – по большей части он состоял из спагетти и крахмалистых пудингов безо всего. К тому же, хотя еды было запасено довольно много, уже к концу первой недели колонисты ощутили недостаток воды, которую предполагалось добрать на первой же пересадочной станции – однако что-то пошло не по плану, и этого так и не произошло.
