Анубис закричал, боль была не похожа ни на что, что он когда-либо чувствовал раньше. Его божественная сила пыталась отразить вторжение Аида и вернуть ту часть, которую, по его мнению, он пытался украсть, а не вернуть.
Анубис корчился на полу, но Аид удерживал его, пока его Ка не встала на место. Серебряное пламя пронзило Бога мёртвых, и Аида отбросило через зал. Анубис перекатился на четвереньки и взревел, магия вырвалась из него и через Дуат.
Руины вокруг них грохотали, прежде чем начали восстанавливаться. Анубис встал, его древняя божественная сила потекла вокруг него, окутывая его чёрными и серебряными одеждами. На шее и запястьях у него появился тяжелый серебряный усех (прим.: ожерелье-воротник) и манжеты. Он вытянул пальцы с кольцами, и в них появился посох.
Анубис расправил плечи и повернулся лицом к морю серых полей и неба. Он прошёл мимо других улыбающихся богов к сухой земле. Он чувствовал размытые границы, дыры, образовавшиеся из-за его отсутствия, великого змея Апепа, скрывающегося в теневых пещерах, и своего бесполезного отца в его дворце у последних врат Дуата.
Анубис поднял свой посох и обрушил его рукоять с громким треском, пронёсшимся по фундаменту Загробной жизни. Жизнь, смерть и магия исходили из него, и весь Дуат и все обитавшие в нём тени знали, что их хозяин вернулся.
— Ну, такое не каждый день увидишь, — промолвил Гермес, когда Анубис присоединился к ним.
— Приятно видеть, что ты выглядишь таким же, как прежде, — добавил Тот, слегка склонив голову. Выражение его лица изменилось, а глаза сузились.
— Он не стал бы… чёртова наглость!
— Всё в порядке, Тот. Я тоже его чувствую.
Хватка Анубиса на посохе усилилась, и Осирис поднялся по лестнице восстановленного дворца. Он всегда реагировал на своего отца одинаково; с тошнотворным приливом старой ярости, обиды и отвращения. В отличие от остального Дуата, Осирис по-прежнему был ошеломляющим, его бледно-зеленые глаза сияли.
— Итак, ты наконец вернулся, — произнёс он в качестве приветствия. Его губы скривились, когда он увидел Аида и Гермеса.
— Мне показалось, что я почувствовал нарушителей.
— Я удивлён, что ты вообще что-то почувствовал в нынешнем состоянии Дуата, — Анубис ответил холодно. Он был на целую голову выше Осириса и шагнул вперёд, заставив того откинуть голову назад. — Что, чёрт возьми, ты сделал с этим местом?
— Ничего! Я никогда к нему не прикасался.
— Это заметно.
Осирис покачал головой.
— Ты создал это место. Оно всегда было связано с тобой и твоей силой.
— И ты не хотел, брать ответственность и занимать моё место, чтобы позаботиться об этом, — закончил за него Анубис. — Ты когда-нибудь перестанешь быть эгоистичным куском дерьма?
— У меня не было сил сделать это, — ответил Осирис, солгав сквозь зубы. Он был полон власти, без сомнения, взятой из самого Дуата, чтобы сохранить свой дворец и себя красивыми и пышными, пока остальные умирали.
— Где Исида? — спросил Анубис, подавляя гнев.
Высокомерные глаза Осириса наполнились неподдельной болью.
— Я не знаю. Она… перестала приходить. Я надеюсь, что она вернётся теперь, когда ты здесь.
Анубис скрестил руки.
— Кстати о жёнах, где твоя? Тени говорят мне, что ты наконец-то взял себе королеву. Пожалуйста, скажи мне, что она не грёбаный человек.
Анубис зарычал так злобно, что Осирис отшатнулся от него.
— Ты никогда не будешь говорить о ней таким тоном. На данный момент она находится в человеческом мире. Она поможет мне исправить тот грёбаный хаос, который ты вызвал своим пренебрежением.
— Ты всегда можешь освободить меня из этого места, и я сам смогу помочь тебе, — с надеждой сказал Осирис.
Анубис холодно рассмеялся.
— Нет. Возможно, я бы подумал об этом, если бы хоть на мгновение подумал, что тебя волнует судьба мёртвых. Я мог бы принять твоё предложение, если бы ты потрудился проявить немного лидерства и сочувствия в моё отсутствие. Ты никогда не изменишься, Осирис, и ты останешься здесь моим пленником, пока Исида не скажет иначе. Когда она, наконец, покончит с тобой, я уничтожу тебя сам.
Прекрасное лицо Осириса исказилось от ярости.
— Ты всё ещё меня ненавидишь? Я твой отец, Анубис, и как ты обращаешься со мной…
— Хватит, — прошипел Анубис. Его магия ударила Осириса в грудь, и возмущающийся бог исчез.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты положил его прямо в миску с угощениями Апепа, — сказал Гермес с выражением ярости на лице. Он тоже знал, каково это иметь нарциссического отца.
— Вернул в его дворец, где он останется, пока я не устраню тот беспорядок, который он устроил. — Анубис повернулся и улыбнулся Аиду. — Спасибо за помощь. Я никогда этого не забуду. Я… в долгу перед тобой.
Аид покачал головой.
— Нет, не надо. Нас осталось так мало. Мы должны помогать, когда можем. Однажды, если ты мне когда-нибудь понадобишься, я хочу, чтобы между нами была хорошая дружба. Теперь мы наконец-то семья, с появлением Кемы, которая объединяет нас кровью.
— Мы не будем называть это долгом, но я приду, когда и если я тебе понадоблюсь. — Анубис посмотрел на Гермеса. — Твой долг передо мной всё ещё в силе.
— Ой, да ладно! — воскликнул Гермес, обращаясь к Аиду за помощью. Он лишь улыбнулся своей холодной ублюдочной улыбкой.
— Пойдём со мной, Аид. Мне нужен твой совет, — промолвил Анубис, оставив двух богов магии наедине. Он надеялся, что они не попытаются убить друг друга, но ему нужен был совет бога, который понимал бы его обязанности.
— Когда Тот и Кема прибудут в Грецию, вы можете присоединиться к ним. Я знаю, что Персефоне будет приятно поговорить с ещё одной королевой подземного мира, — сказал Аид, глядя вдаль, где Дуат восстанавливался.
— Кстати об этом…, — начал Анубис.
Аид остановился.
— Ты ей не сказал? Анубис…
Он вздохнул.
— Я знаю, знаю, но Тахира всё ещё человек, Аид.
— Это спорно, и ты это знаешь.
— Хорошо, она думает, что она человек. У Тахиры до сих пор есть кое-что, что она хочет сделать в человеческом мире, как бы сильно она ни любила меня. Я не могу заставить её отказаться от этой жизни, как Осирис пытался сделать с Исидой, — сказал Анубис, выказывая свой самый большой страх наружу.
Аид покачал головой.
— Ты совсем не похож на Осириса. Тахира может оставаться в человеческом мире столько, сколько пожелает, но ради её собственной безопасности ты должен сказать ей, что она твоя королева.
— Мне нужно починить Дуат, исправить этот беспорядок, который произошёл в моё отсутствие. Я не хочу упустить её жизнь там, наверху. Мне также придётся иметь дело с блуждающими тенями и другими существами, сбежавшими в человеческий мир из этого царства, — проговорил Анубис и крепче сжал свой посох. — Как ты это делаешь, Аид? Ты живёшь в Стиксе, и всё же Элизиум, Тартар и остальной подземный мир не рушатся.
— Одним словом? Делегирование, — ответил Аид. Увидев нахмуренное выражение лица Анубиса, он наклонился ближе и начал долго шептать. Когда они закончили, Анубис улыбнулся, и они снова присоединились к Гермесу и Тоту.
— Нам действительно нужно вернуться. Меня беспокоит, сколько времени прошло, — нервно сказал Гермес.
— Тот, перемести их обратно в Грецию и возвращайся в Египет, — приказал Анубис.
Тот нахмурился.
— А ты?
— Я скоро вернусь, как только пойму, что Дуат стабилизировался. Я не могу оставить всё так.
Тот кивнул.
— Есть что-то, что ты хотел бы передать Тахире?
— Скажи ей… — начал Анубис, но затем остановился, его сердце было слишком полно, а потребность в ней слишком велика. — Неважно, я скажу ей сам.
Глава 24
Тахира прошла через гостиную дома и посмотрела на камин, который, по её мнению, был не нужен в Египте. Кема настоял на том, чтобы камин был у каждого, и агент по недвижимости был рад предложить им варианты.
Они выбрали другой дом у реки, потому что Анубису нравилось находиться рядом с ним. Им потребовалось две недели, чтобы всё перевезти, и им пришлось купить большую часть этого, потому что ни в одном из сгоревших мест ничего не удалось спасти. Сет достал со дна Нила записи Асклепия о воскресении; документы всё ещё в целости и сохранности в магически защищенном кожаном фолианте.
