— Добро пожаловать! Вам столик на одного? — спросила она с лёгким лондонским акцентом.
Я показала ей своё удостоверение, и её улыбка померкла.
— На самом деле, я хотела бы задать пару вопросов. Меня зовут детектив-констебль Эмма Беллами.
— Вы здесь по поводу Кевина и тех ужасных убийств.
Хммм. Как интересно, что она меня ждала.
— Да. Мистер Джонас сказал вам, что я приду?
— Я была с ним вчера, и он сказал, что полиция, возможно, захочет со мной поговорить, — она переплела пальцы и тревожно посмотрела на меня.
— Он сказал что-нибудь ещё? — спросила я. Джонас казался мне тем, кто любит контролировать каждый аспект своей жизни, и я гадала, не натренировал ли он её, что говорить.
Она покачала головой.
— Нет. Только то, что я должна быть честна с вами.
Я тепло улыбнулась ей.
— Было бы здорово. Я не отниму у вас много времени. Вы не возражаете, если мы присядем?
Мы перебрались за пустой столик. Я достала блокнот и подождала, пока она устроится.
— Вы упомянули, что вчера были с Кевином, — сказала я. — Когда именно это было?
— Ээ… У меня вчера был выходной, так что я встретилась с ним в его клубе, когда он закончил с работой. Кажется, около семи утра? Я рано встаю. Он приготовил мне завтрак, мы вместе поели, потом он пошёл спать.
Я выпрямилась.
— Он спал? А вы нет?
Она слегка улыбнулась.
— У меня более традиционный режим дня, чем у него. Но я оставалась с ним. Он говорит, что ему нравится чувствовать меня рядом, пока он спит, а у меня дел хватало. Я учусь на медсестру, так что перечитывала свои конспекты, пока он не проснулся. Затем я ответила ему той же услугой, приготовив завтрак, и ушла около шести вечера, перед открытием «Фетиша».
— На протяжении всего этого времени он не уходил?
Она моргнула.
— Нет. Я сидела прямо рядом с ним, и он дрых без задних ног, — она подалась ближе ко мне, будто рассказывала секрет. — Он очень громко храпит. Я ему всё твержу, что надо сходить к доктору по поводу этого.
Я постукивала кончиком ручки по губам.
— Адель, вы бывали в «Фетише»? Ну то есть, вы явно бывали в здании, но были ли вы в клубе, пока он работает?
Она рассмеялась.
— Это место не в моём вкусе. Я один раз приходила, но… — он сморщила нос. — Мне не очень понравилось.
Я с любопытством посмотрела на неё.
— Простите, что спрашиваю, но вы с Джонасом не очень похожи друг на друга. У вас разный распорядок дня, разные интересы…
— Вы хотите знать, почему мы вместе? Наверное, противоположности притягиваются. Но между нами ничего серьёзного. Мы встречаемся лишь пару недель, и я не могу представить, что поведу его знакомиться с родителями.
Я попыталась (и потерпела провал) представить Джонаса в его зелёном парике, сидящего на цветастом диване, попивающего чай из фарфоровой чашечки и ведущего светские беседы с родителями человека вроде Адель.
— Мне нужно, чтобы вы в ближайшие дни подошли в полицейский участок и подписали показания.
— Нет проблем. Что угодно, лишь бы помочь. Поверить не могу, что эти бедные люди, приходившие в клуб Джонаса, оказались убиты, — она задрожала. — Такая жуть, что словами не описать.
Да уж. И надвигались ещё два убийства. Я подавила собственную дрожь.
Когда я уже выходила из кафе, мой телефон зазвонил. Лукас. Я ощутила, как при виде его имени на экране по мне пробежала тёплая рябь, за которой последовало дурное предчувствие — вдруг он звонит по печальному поводу.
— Привет, — мягко сказала я, скрещивая пальцы, чтобы не услышать плохие новости.
— Привет, Д'Артаньян.
Я выдохнула. То, что он использовал моё прозвище — это хороший признак.
— Есть новости?
— Кристофер пришёл в сознание.
Я немедленно выпрямилась.
— Он говорит?
— Действительно. Тебе надо приехать сюда. Я подожду твоего прибытия, и только потом начну задавать вопросы. Нам обоим нужно услышать, что он скажет, и я не заставлю его повторять его историю. Он и так пережил достаточно травмы.
— Уже еду, — я прибавила темп и побежала к Таллуле. То, что скажет Кристофер, могло изменить всё. А мне оставалось лишь надеяться.
***
Больница, в которой лечили Кристофера, не была открыта для широкой публики; она обслуживала только сверхов и потому была намного меньше человеческих больниц. Это мне существенно помогло. Как только автоматические двери открылись передо мной, администратор в регистратуре улыбнулась и направила меня к палате Кристофера. Мне даже не пришлось представлять — она знала, кто я и зачем я здесь.
Как правило, вампы быстро исцелялись. Если рана поверхностная, их слюна поможет избавиться от любых инфекций и затянуть рану. Время от времени вампир мог выпить крови больного человека и заразиться, из-за чего ему потребуется лечение. И бывали те редкие случаи, как с Кристофером, когда вампир был так близок к смерти. Но это бывало так редко, что в его приватной палате собралось множество медиков, готовых позаботиться о каждой его потребности. Я этому порадовалась, особенно когда увидела его лицо и слегка порозовевшие щёки. Он в порядке. Он оправится.
Лукас сидел у его кровати вместе с пожилой парой, в которых я узнала родителей Кристофера — я видела их на фотографиях в его доме. Все улыбались, хотя я не могла сказать точно, то ли искренне, то ли для поддержания его боевого духа.
Я прошла мимо медсестры, строчившей что-то в бланке, и подошла к кровати.
— Привет, — я широко улыбнулась. — Отлично выглядишь.
Кристофер открыл рот, показывая рваные пробелы на месте клыков.
— Разве?
Его мать сглотнула и похлопала его по руке.
— Твои зубы можно вылечить, Крис. Доктор тебе сказал.
— Кто вообще слышал о вампире с протезами? — спросил он тонким, слабым голосом. Моё нутро сжалось. Может, к его щекам и вернулся румянец, но дорога к восстановлению не будет быстрой, хоть вампир он, хоть нет.
— Мне жаль, — сказала я, говоря это от всего сердца. — Мне жаль, что это с тобой случилось, и прости, что мы не добрались туда быстрее.
Отец Кристофера посмотрел на меня.
— Вы туда добрались. Вот что важно.
От его благодарности я испытывала дискомфорт. Оба убийцы до сих пор на свободе, и эта благодарность казалась незаслуженной. Я переступила с ноги на ногу и прочистила горло. Лучшее, что я могла сделать — это быстро задать свои вопросы, а затем дать Кристоферу время, место и утешение от его семьи, в котором он нуждался, чтобы восстановиться.
— Спасибо.
Я обвела взглядом палату.
— Если это возможно, я бы хотела поговорить с тобой наедине, Кристофер. Это не займёт много времени, но мне нужно задать вопросы.
Доктор в белом халате кивнул.
— Мы ждали вас, но он уже весьма устал и нуждается в отдыхе. Я ограничу вас пятнадцатью минутами.
Я пробормотала слова благодарности и подождала, когда все уйдут. Кристофер посмотрел на своих маму и папу.
— Вам тоже лучше уйти.
Его папа начал протестовать, но его мама понимала. Прозвучат такие детали случившегося с Кристофером, которые он не захотел бы сообщать им. Ему вовсе не нужно при каждом взгляде на них видеть, как его собственная боль отражается в их глазах.
— Всё хорошо, Фрэнк, — сказала она и нетвёрдо улыбнулась мне. — Будьте помягче с моим мальчиком.
— Конечно, — пообещала я.
Лукас встал.
— Я тоже уйду, если ты предпочтёшь, но я хотел бы остаться. На мне лежит такая же ответственность найти этого негодяя, как и на Эмме.
Кристофер отвёл взгляд, но кивнул. Его родители ушли, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Я села на стул, стоявший ближе всего к кровати Кристофера.
— Почему бы тебе не начать с начала? — мягко спросила я.
Кристофер сглотнул.
— Я точно не помню, в какое время вернулся с работы. После шести, наверное, но я не смотрел на часы. После смены я немножко выпил. Добравшись домой, я планировал сразу лечь спать, но знал, что в этот день будут вывозить мусор, так что сначала опустошил мусорные корзины и пошёл положить мешок в контейнер на улице. Ничто не выбивалось из нормы. У меня не было ощущения, что что-то не так.
